Из следственной практики Скотланд-Ярда
Шрифт:
В этот момент обвинитель вмешался в допрос Бентли и попросил слова.
– Я констатирую, – сказал Хэмфри, в упор глядя на присяжных, – что обвиняемый Бентли не считал себя взятым под стражу, когда призывал своего приятеля убить полицейского и когда Крэг последовал этому призыву. Тот, кто не находится под стражей, несет ответственность за все происходящее. В этом смысле Бентли виновен в преднамеренном убийстве наравне с Крэгом. Он ведь не кричал приятелю, чтобы тот прекратил стрельбу. Ничего подобного он не сделал. Наоборот, когда его стаскивали с крыши, он сообщил об этом Крэгу. Разве его
– Я боялся, – пролепетал Бентли, – что он попадет в кого-нибудь, в полицейского или в меня. Мы собирались грабить, но не убивать.
Защитник Крэга, адвокат Пэррис, согласился в своем заключительном слове, что его подзащитный виновен в смерти констебля Майлса. Он настаивал только на непреднамеренности убийства. В ночной темноте Крэг не мог целиться, он совершенно случайно попал полицейскому в лоб. Данный аргумент защитника был убедителен. Те полицейские, которые участвовали в операции 2 ноября, подтвердили, что до начала стрельбы луна слабо освещала место действия, а потом стало совершенно темно.
Пэррис указал, кроме того, на недействительность признания Крэга следователям Скотланд-Ярда, так как оно было сделано под воздействием медикаментозных средств; он обратил внимание на чувство ущербности своего подзащитного и его желание самоутвердиться с помощью огнестрельного оружия.
Адвокат Кэссел защищал Дерека Бентли. Его защита не удалась. Он построил ее на двух опорах, одна из которых оказалась гнилой. Присяжные смогут признать его подзащитнош виновным только в том случае, так аргументировал Кэссел, если тот на самом деле знал, что у Крэга с собой револьвер. Не следовало поднимать этот вопрос, Бентли в этом пункте уже солгал и тем раздражил присяжных. Если он сразу же, оказавшись в руках полиции, начал уверять, что уговаривал Крэга не стрелять, то он должен был знать о револьвере. Кроме того, Крэг так любил похваляться оружием, что трудно было предполагать какое-то изменение его привычек на этот раз.
Второй аргумент состоял в том, что Кэссел собрал все факты, говорившие против роли Бентли как подстрекателя. Сам по себе этот аргумент был правилен. Но адвокат уже потерял много в глазах присяжных из-за первой уловки и, кроме того, забыл взять заключение экспертов о недостаточном умственном развитии подзащитного. Его речь не произвела впечатления.
Обвинитель, несмотря на подтвержденное обоими подсудимыми лидерство Крэга, изобразил действия обоих как равноценные. Крэг совершил преднамеренное убийство, а Бентли был подстрекателем.
– Поэтому я призываю вас, – обратился Кристмас Хэмфри к присяжным заседателям, – признать обоих молодых людей в равной степени виновными в преднамеренном убийстве.
В заключительном слове старший судья постарался разграничить глубокие причины преступления Крэга и сущность обвинения.
– Не принимайте во внимание, – сказал Годдард, – все соображения о фильмах, комиксах и подобной литературе. О них всегда заходит речь, если на скамье подсудимых сидят молодые правонарушители. Фильмы не имеют отношения к событиям на Тэмворт-роуд.
Затем он напомнил об особых правах английских полицейских и высказал в связи с этим свое мнение о преступлении:
– Если при
Итоги слушания дела заставляют вывести, что Годдард на первое место поставил показания и доводы защиты. Совсем не упоминались болезнь Бентли и связанные с ней умственное отставание, его подчиненность Крэгу и вытекающая отсюда невозможность подстрекательства. Кроме того, судья предвосхитил решение присяжных, сказав:
– Этих двух молодых людей связывает убийство полицейского. Там, где два или несколько лиц совершают противоправное или уголовное действие, нет необходимости доказывать, что оба совершили его собственноручно. Этими словами я возлагаю на вас тяжелый долг вынести свое решение.
Жюри присяжных состояло из двенадцати мужчин. Они не сразу пришли к единому мнению и совещались семьдесят семь минут. Затем провозгласили свое решение:
– Крэг и Бентли виновны в смысле обвинения.
Для Бентли они ходатайствовали о помиловании.
Судья произнес приговор:
– Дерек Бентли, вам девятнадцать лет. Поэтому мой долг – определить вам то наказание, которое предусматривает закон за преднамеренное убийство. Я приговариваю вас к смерти. Кристофер Крэг, вам не исполнилось восемнадцати лет, но, по моему мнению, вы виновны в большей степени. Я имею право приговорить вас только к тюремному заключению – до тех пор, пока будет угодно ее королевскому величеству. С моей точки зрения, вы один из самых опасных молодых уголовников, которые когда-либо сидели на скамье подсудимых.
Не повезло на допросе
Убил ли Крэг полицейского Майлса с заранее обдуманным намерением или нет – вопрос остался открытым. Он был приговорен к самой строгой мере наказания. Только возраст спас его от палача.
Но смертный приговор Дереку Бентли был неслыханной жестокостью. Английский закон считает одинаково виновными всех участников преступления, совершенного совместно, независимо от роли каждого. Дерек Бентли в ту злополучную ночь 2 ноября был уже пятнадцать минут под арестом, когда раздался смертельный выстрел. Чтобы показать себя перед присяжными в лучшем свете, он сказал, что добровольно находился рядом с констеблем Макдональдом. Обвинитель в буквальном смысле связал из этих слов для него петлю.
Адвокат Бентли подал ходатайство о пересмотре дела, поскольку судья, по его мнению, представил дело присяжным односторонне, на самом же деле «сознательное и добровольное соучастие» в преступлении закончилось за пятнадцать минут до убийства полицейского. Апелляционный суд отклонил ходатайство: присяжные не могли полагать соучастие законченным после ареста одного из преступников, так как сам Бентли в момент убийства констебля не считал себя арестованным. Очевидно, что высказывание противоречит всей концепции защиты. «Ответы, – говорилось в решении апелляционного суда, – которые дает обвиняемая сторона в ходе перекрестного допроса, препятствуют анализу позиции правовой защиты, представленной присяжным. По нашему мнению, в данном случае может идти речь об обычном обжаловании решения суда по факту убийства, для которого нет оснований и которое отклоняется».