Из записей сыщика

Мы сидели в клубе, у камина — генерал Молпус, адвокат Дрискол, Фредди Ффинчффинч и я — когда сыщик Адриан Маллинер негромко засмеялся. Конечно, в той комнате разрешалось курить, а значит — и негромко смеяться.

— А вот скажите, — спросил он, — интересно ли вам лучшее мое дело?

— Нет, — отвечали мы, и он приступил к рассказу.

— Глядя в прошлое, я вижу много удач, которыми скромно горжусь. Все они, бесспорно, занимательны, все требовали труда, но ни одна не приносила мне такой радости, как

Генерал взглянул на часы, воскликнул: «Ой, Господи!» и быстро вышел, внезапно вспомнив о назначенной встрече.

— Поначалу, — продолжал Адриан, — у меня почти не было данных. Чтобы взять след, ищейке достаточно понюхать платок или башмак. Меня вдохновляет самый слабый запах несообразности. На сей раз подозрения пробудил финансовый статус Холмса.

Казалось бы, он вынужден считать каждый пенс. Когда мы знакомимся с ним, он, по словам Стэмфорда, «отыскал очень милую квартирку и никак не найдет себе компаньона, а платить за нее ему не по карману» [1] . Знакомый Стэмфорда, Ватсон, снимает вместе с ним «две удобных спальни и просторную, светлую, уютно обставленную гостиную». Конечно, я не жил на Бэкер-стрит в конце прошлого века, но те, кто там жил, заверили меня, что за две комнаты и три еды в день платили фунт в неделю. Быть может, лишняя комната повышала цену; хорошо, пусть будет тридцать шиллингов [2] . Скрупулезно — честный медик аккуратно вносил свою половину. Следовательно, Холмс преспокойно обходился малым. Каждый на его месте старался бы подработать, а он — нет. Возьмем наугад два-три случая. Что вы делаете, Дрискол?

— Ухожу, — ответил адвокат, и действительно ушел.

— Поначалу, — продолжал Адриан, — Ватсон не пользовался гостиной. Холмс принимал там клиентов. Кто же они? «Седой, обтрепанный старик», «старуха в стоптанных туфлях», «носильщик в форменной куртке». Скажем прямо, с них много не возьмешь. Позже — тоже самое: стенографистка, мелкий делец, клерк, толмач, квартирная хозяйка, кэмбриджский студент.

Словом, Холмс не богател, скорее — разорялся. Инспектор пишет ему, что в доме № 3 на Лористон-гарденс произошла скверная история» и почтительно просит о помощи.

Холмс нанимает кеб и едет в Брикстон, посылает длинную телеграмму, нанимает целую ораву грязных оборванных мальчишек и каждому дает по шиллингу. Дает он и полсоверена констеблю. Как видим, расследование стоит больше, чем жилье, а на Грегсон затрат не возместит, ибо он, по словам того же Холмса, весьма прижимист.

Грегсон… Лестрейд… Клиенты… Я думал о них и думал, пока меня не осенило. Да это же актеры! Их цель — обмануть простодушного Ватсона. Что сказал бы себе обычный сыщик, прежде, чем начать дело? Он сказал бы: «Что оно даст? Возьму-ка плату авансом».

Носильщиков и стариков он бы на порог не пустил. А Холмс, этот нищий Холмс, буквально в ус не дует. Не странно ли?

Фредди направился к дверям, пробормотав что-то вроде: «Надо тут повидаться насчет собаки…»

— Потом, — продолжал Адриан, — начинается полная чушь. Предоставим слово Ватсону:

«… он протянул мне помятый листок. Письмо было отправлено из Монтегю-плейс накануне вечером.

Дорогой мистер Холмс!

Мне очень хочется посоветоваться с Вами по поводу предложения занять место гувернантки. Если разрешите, я зайду к Вам завтра в половине одиннадцатого.

С уважением

Вайолет Хантер»

Даже от действующей гувернантки можно ждать меньше фунта. Однако через две недели мисс Хантер просит Холмса «быть в гостинице "Черный лебедь" <…> завтра в полдень» и он, бросив всё, садится в поезд, отходящий в 9.30. Вас ясно?

— Нет, — ответил я.

Пришлось что-то сказать, поскольку я остался один.

— Ну, ну! — огорчился Адринан. — Вы же знаете мой метод. Примените его. Кому не нужны деньги?

— Богачу.

— Вот именно.

— Но вы же сами сказали, что Холмс беден!

— Ничего подобного. Это он хотел создать такое впечатление. Ширма, знаете ли, камуфляж. А что прибыльней всего? Преступление. И налогов платить не надо. Чтобы прикарманить лишний миллион, не спешат к каким-то гувернанткам, а сидят, словно паук, в самом центре паутины и поджидают, пока помощники наворуют бриллианты и секретные соглашения. Так, так, так… Всё встало на место. Холмс — это Мориарти.

— Кто-кто?

— Мо-ри-ар-ти.

— Профессор?

— Именно.

— Который странно поводит головой на манер змеи?

— Он самый.

— Но Холмс головой не поводил.

— Как и Мориарти.

— Холмс же сказал…

— Кому? Ватсону. Чтобы запустить неверные сведения. Ватсон профессора не видел. Он знал о нем со слов Холмса. Заметим, что он совершил небольшую оплошность.

— Кто, Ватсон?

— Нет, Холмс. Он сказал, что на пути к медику на него напал субъект с дубиной.

Король преступного мира придумал бы что-нибудь потоньше, хотя бы кобру в каминной трубе. Это и навело меня на след. Так-то, любезный.

— И это всё?

— Да.

— Больше ничего?

— Нет.

Я негромко засмеялся.