Из жизни одного клана. Книга 2
Шрифт:
– А у меня? – задала вопрос по ходу.
– Психо-физическое свойство, поскольку можешь управлять только своим собственным телом, его характеристиками. К слову, все так может и остаться. А, может, со временем ты научишься новым фокусам, которые будут производными твоего свойства. Но, так или иначе, запомни: маг, именно маг как представитель изначально человеческой расы, не может быть проводником разных форм магии, только одной.
– То есть стихийный маг никогда не сможет использовать магию крови?
– Да. Все просто… с одной стороны. Итак, давай поговорим о формах материи, формах магии…
Еще через пол часа и две зарисованные схемы Фрост, по своему обыкновению, заглянул мне в записи, зависнув у правого плеча. На этот раз он склонился так близко, что я почувствовала холодное дыхание, скользнувшее по щеке.
Тут нужно сделать отступление и более детально описать моего преподавателя и некоторые его особенности. Находясь в его обществе день за днем, невозможно не заметить, что температура его тела ниже, чем у прочих. И на много. Пару раз наши руки соприкасались открытыми участками кожи и ощущение было такое, словно его продержали на морозе какое-то время. Снеговик, а не человек. Да и взгляд он совсем не радует. Напротив, поначалу внушает оторопь. Начнем с того, что его облик – молодого статного мужчины до 30-и лет – жестоко дисгармонирует с совершенно седыми, словно серыми волосами и такого же цвета огромными радужками глаз, которые если бы не были выделены тонким темным ободком, практически слились бы с белком. На фоне легкого золотистого загара его ровной кожи эти сумасшедшие глаза с маленькими дулами зрачков кажутся мертвыми. И взгляд их нервирует…
– Здесь и здесь, – палец Фроста, все также стоявшего рядом, указал в зарисованную схему, – поставьте и обратную стрелку, правило действует в обе стороны. – Выпрямившись, он не принялся расхаживать по кабинету, а неожиданно спросил:
– Вы хотите что-нибудь спросить у меня, не по лекции?
Я вопросительно уставилась на него:
– С чего вы взяли?
– Трудно не заметить вашей нервозности. Это из-за меня? Я вас пугаю?
– Нет, не пугаете, – честно ответила, отложив письменные принадлежности. – Вы человек? – вырвался у меня-таки вопрос.
– Ах, вот в чем дело? – немного нахмурился он.
– Не в обиду, просто ваша внешность уникальна …– попыталась я сгладить неловкость.
– Я не человек, – проговорил куратор, склонив немного голову, и слегка принужденно растянул губы в улыбке. – И поскольку мы тему особенностей нечеловеческих рас возьмем чуть позже, выяснение того, кто же я есть таков, тоже придется отложить.
– Вы упоминали четыре расы, – не смогла отступиться я, – но рассказали только про морфов и вампиров. Вы не вампир, не так ли?
– Не вампир, – все-таки ответил Фрост, впрочем, ничего больше не добавив.
– И я более чем уверена, что и не морф…– Я замолчала, почувствовав, как в комнате стало чуть холоднее, чем минутой ранее. – Простите. Ничего плохого не имела ввиду.
– Я не обиделся. Продолжим?
– Да, – подтвердила.
Оставшееся время таинственный преподаватель посвятил разбору наследственной магии волшебных-преволшебных рас. В первые занятия меня просветили, что на Земле вполне комфортно друг с другом уживаются 4 свободные не человеческие расы: вампиры (немногочисленная раса), морфы (их популяцию всем миром регулируют), дивы (почти исчезнувшая, потому некоторые вообще сомневаются, остались ли ее представители) и альвы.
Сегодня же я узнала, что с силами нелюдям повезло значительно больше, чем людям-магам.
Сила у этих товарищей передавалась от родителей к потомству по прямой линии и почти не претерпевала изменений в форме, только – уровень силы у разных представителей расы мог отличаться. И еще их огромным плюсом была возможность владеть разными формами магии. Например, вампирья раса «дружила» с ментальной магией, а главным их магическим арсеналом была уникальная магия крови. При этом ни один представитель это расы никогда не являлся носителем стихий и очень редко среди них появлялись дети с психо-физическими способностями. То есть летать или что-то иное проделывать со своим телом они не могли.
Альвы, в свою очередь, были способными стихийниками и сильными артефакторами, но никогда не рождались менталистами. У них наследование силы происходило заковыристо просто жуть.
Как и в прошлый раз время урока прошло незаметно. Уже покидая комнату Фроста, я вспомнила:
– Фрост, могли бы вы мне подсказать, откуда можно звонить в город?
Складывавший свои записи в аккуратную стопочку, не человек откликнулся не сразу:
– Лучше узнать у Степана Обреимова.
– У нас с ним натянутые отношения, – отчего-то призналась я, провожая взглядом движения его рук. – А я родителям хотела позвонить. Так вы не знаете?
– Я телефоном не пользуюсь, – на мой вкус его слова прозвучали несколько резковато, но я считала себя не вправе на него обижаться.
– До свидания, – попрощалось я с педагогом. В конце концов, у меня целый час свободы… до Степана. Я состроила рожицу пустому коридору.
– Елена, – я обернулась на пороге. Фрост сидел за убранным столом, куда сейчас перемещал ноутбук.
– До завтрашнего дня вы должны проанализировать имеющуюся у вас информацию, изучить библиотечные текстовые источники по расам, которые мы пока не обсуждали, и выдвинуть жизнеспособную версию о том, к какой расе я могу относиться.
– Хорошо. С удовольствием!
– Идите.
Закрывая за собой двери, я улыбалась. Хоть что-то интересненькое.
Через час я уже наматывала километры по бывшей лыжетрассе в лесу и от скуки считала развешанные на деревьях потрепанные красные и синие флажки. Они, должно быть, несли в свое время какую-то смысловую нагрузку, только я не знала какую. Жаль, а вдруг, можно было километры отсчитывать с их помощью? Хотя, плеер был бы все равно лучше и занимательней. Всю жизнь ненавидела кроссы, а вот Степан, напротив, их очень любил, а заставлять бегать – в особенности. Ну, что ж – выносливость дело хорошее. И эти нагрузки быстро приносят свои плоды. Так, после 20-30 минут забега мое дыхание все еще было относительно легким и ровным. Уверена, оставшаяся 2/3 пути пройдет так же. А ведь неделю назад, последний участок трассы бежала в белой мути перед глазами, хрипя, как курильщик с 20-летним стажем и, честно говоря, просто мечтая лечь и умереть (хотя, конечно, лечь – больше). Может для кого-то 15 км и не расстояние, а так, крюк за хлебом, но мне подобные дистанции всегда давались очень нелегко.
Еще через скучнейшие сорок минут передо мной замаячила финишная прямая, но я как раз додумывала мысль, и даже не сильно обрадовалась этому факту. Собираясь сегодня звонить родителям, я планировала и разговор с Андреем, но только что решила этого не делать. Ни сегодня, ни когда бы то ни было еще. В памяти всплыли некоторые факты памятного вечера в «Маскараде»: припомнилось, что Андрей дружески общался с Лукасом, а еще мой странный обморок в клубе и не менее странный обмен фразами между лжепедагогом танцев, являющимся не последним морфом, и Андреем. Все это давало обширную пищу для размышлений. Окончательные выводы делать я поостереглась (то, в каком мире приходится сейчас существовать, многое усложнило), но восстанавливать общение с парнем не стану. На данном этапе прояснить ситуацию в любом случаи не удастся, а вот найти очередную проблему – вполне.