Изабель
Шрифт:
— Мне необходим сон, да.
— Это не то…
— Я знаю, о чем ты. Ты уже спрашивал. Брось это. Ты не понимаешь и наверняка попадешь в беду.
Когда он встал, снова бросилось в глаза, какой он огромный. У Неда сильно билось сердце. Он скрестил руки на груди.
— Я не думаю, что мы можем это сделать, — сказал он. — Бросить. Это значит отказаться от нее.
— Мы все от чего-то отказываемся. Так бывает в жизни.
— Без борьбы? Разве ты не продолжаешь бороться?
— Это не твоя история. И крайне неразумно в нее вмешиваться.
— Разве он не был греком, сначала? — Глупый ответ, но он не собирался сдаваться.
Кадел равнодушно пожал плечами.
— Это одно и то же, в конечном счете. Способ узнать мир. Покорить его.
«Ее здесь нет», — сказал он раньше.
Очевидно, это правда. Пора уходить. Им еще нужно много объездить. Нед чувствовал себя онемевшим от напряжения. Но не хотел подавать виду. Крутой канадец. Он повернулся и зашагал прочь.
Пройдя несколько шагов, оглянулся.
— Мы отсюда поедем в Арли. Ты туда направлялся? Подвезти тебя?
Он увидел, что озадачил Кадела. Это доставило ему некоторое удовольствие.
— Кто ты такой? — спросил Кадел, пристально глядя на него со своего места внизу, на этих изношенных, поросших мхом ступеньках. — В самом деле.
— Я уже и сам не знаю. Так не подбросить тебя?
Кадел покачал головой.
— А! — произнес Нед. — Ты собираешься лететь и надеешься, что она не узнает? Рискованно. — Он и сам рисковал, когда так говорил: этот человек мог прикончить его на месте.
Но Кадел улыбнулся, словно оценил этот словесный выпад.
— Мы делаем то, что должны, — сказал он. И прибавил, словно прочел мысли Неда: — Ты меня забавляешь. Я не чувствую необходимости убивать тебя, но это может произойти. — Помолчал, потом прибавил несколько слов другим тоном, на том языке, которого Нед не понимал. И еще через секунду: — Брось это, парень. Послушай меня, я даю тебе стоящий совет.
— Нет, — ответил Нед.
Потом он зашагал прочь, к отцу и Грегу и к продолжающему что-то говорить сторожу. На ходу он махнул рукой в сторону дороги и микроавтобуса на другой стороне и в сторону римской арки, на которой были кельты в оковах, взятые в рабство.
ГЛАВА 13
Они вернулись на юг через Долину Ада.
Грег снова проехал мимо Ле-Бо, повернул направо и двинулся к Арлю. Все молчали, пока ехали к городу. Нед уже вкратце рассказал им о встрече, потом повторил то же самое по телефону для тети Ким.
Он никому не сказал о том, что Кадел когда-то насадил голову соперника на пику и что он грозил Неду, если тот не бросит это дело. Какой в этом смысл? Разве он уедет? Улетит домой, в Монреаль, готовиться к тесту по математике? Мелани не была его возлюбленной, никаких таких глупостей, но и не обязательно быть влюбленным в человека, чтобы сражаться за него. Ему следовало сказать об этом там Каделу.
Самое важное во всем этом то, как только что объяснила тетя Ким — она повторила это его отцу, когда Нед передал ему телефон, —
Ну, да, правильный путь — плюс пара евро — позволит вам где-нибудь выпить чашечку кофе с молоком.
Это Нед тоже не сказал.
Кимберли и Кейт, вместе со Стивом, уже прошлись по Ниму, доложила тетя. Римская арена, римский храм, тихие центральные улочки, магазины закрыты по причине праздника. Тетя Ким не почувствовала присутствия других, хотя она явно имеет давнюю связь с магией и колдовством.
Теперь они тоже едут в машине, направляются в Безье. Теперь Нед тоже кое-что о нем знает: «Убивайте всех. Бог своих узнает».
Он был просто счастлив, что не едет туда. Ему вдруг пришло в голову, не среагирует ли он так же на эту давнюю резню, как тогда в горах. Он не горел желанием снова повторить этот опыт.
Грег свернул на кольцевую дорогу вокруг Арля.
Он остановился на красный свет, потом медленно тронулся с места, выискивая, где поставить машину. Еще не наступил полдень. Машин в город приезжало немного, но в пределах кольцевой дороги имелся блошиный рынок. Сотни людей бродили по нему.
Чудесно, подумал Нед. Мы прочешем его, остерегаясь карманников, а Изабель будет покупать сандалии, или крем для рук, или еще что-нибудь.
Он покачал головой. Это неверная мысль. Кадел был в Глануме. Они все делают правильно. Приходится себе это повторять.
Грег быстро остановился, включил сигнал поворота и терпел гудки сзади до тех пор, пока машина, которую он заприметил, не отъехала от бровки. Он втиснул микроавтобус на ее место. Они вышли. Улица с этой стороны была в тени; блошиный рынок находился на солнечной стороне.
— Что дальше? — спросил Грег.
Он смотрел на Неда. А не на его отца. В этом по-прежнему было нечто пугающее.
С другой стороны, кто, если не он, в самом деле? Нед бросил взгляд на отца.
— Полагаю, мы походим тут. Пройдемся по этому рынку, потом обратно, к римским достопримечательностям?
— Они, наверное, закрыты. Но, да. Ты… ничего не чувствуешь? — снова спросил Эдвард Марринер. Каждый раз, когда он это произносил, у него на лице появлялось это выражение тревоги.
Нед покачал головой.
— Нет, но у меня не очень хорошо получается, а эти ребята умеют ставить защиту. Поверь мне, я тебе скажу, если уловлю что-нибудь.
— Ты мне там не сказал.
Мягкий тон, но брови приподняты, это выражение Нед очень хорошо знал. Первое «отеческое» замечание за день. Собственно говоря, он ожидал большего. Все изменилось.
— Я говорил тебе, ничего не произошло, пока мы были на противоположных концах раскопок. Я же не мог попросить его подождать минутку, пока я схожу за папой. — Он посмотрел на противоположную сторону улицы.