Изабелловая масть
Шрифт:
Грудь ныла от жёстких косточек, которые едва ли не впивались в грудь. Но снять эту деталь женского гардероба здесь? В его спальне? Увольте…
Она стиснула зубки от тупой боли… от впившихся в грудь косточек бюстгальтера. Сейчас они казались колючей проволокой. И ведь даже поправить их не представлялось возможным! Заелозила, пытаясь хоть как-то себе помочь, но тщетно.
— Может, всё же дать тебе свою футболку? — хрипло поинтересовался у неё за спиной.
— Серьёзно? — Вера снова повернулась к нему, не
— Я передумал, — сдержанно улыбнулся, а затем провёл языком по губам. Он раз за разом перематывал плёнку в своей голове. Видел её злющее и одновременно смущённое лицо в тот момент, когда он стягивал по стройным ножкам её брюки. Оставляя Веру в нижнем белье, и не в силах оторвать взгляд от райской картины. Эти наручники… в данной ситуации они ей очень шли.
— Снимешь с меня эти кандалы? — дёрнула руками, дзинькая металлом. — Тебе придётся это сделать, если дашь мне футболку.
Виктор на несколько секунд завис. Поджав мужественный подбородок, раздумывал над тем, что она сказала. Снять наручники? Пожалуй, он поторопился с предложением…
— В спальне тепло. — Произнёс, слегка повышая тон.
— И? — вопросительно уставилась на него. Она почти не видела его лица. Только очертания. — Тепло. Что с того?
— Одеяла достаточно. Футболка не нужна.
— Ты издеваешься надо мной?! — вспылив, девушка рванула вперёд, но тут же зашипела, когда запястья свело болью, — Господи! За что мне это?! Виктор, мне больно! Мне правда больно. У меня такое ощущение, что там уже всё стёрто в кровь!
— Просто не дёргайся, — пожал плечами, как ни в чём не бывало, — и больно не будет…
Фраза прозвучала двусмысленно.
Кажется, они оба это поняли.
На какое-то время в спальне повисла тишина. Она тяжело дышала, понимая в каком положении ей приходится находиться. Это действительно унизительно.
— Прости меня, — тихо проговорила, прерывая молчание.
— За что? — Виктор удивлённо вскинул брови.
— За то, что ударила тебя. Я не подумала, — подумала, — не рассчитала. Рассчитала. Почти.
— Ты едва не убила меня…
— Я не хотела. Просто…
Просто сейчас она хотела хоть как-то исправить своё положение. Хоть на грамм. И если для этого надо извиниться, она это сделает.
— Просто ты была расстроена. — заключил.
— Да, — согласилась кивая. — будь ты на моём месте, разве не пытался бы спастись?
— Вера, — Виктор вздохнул и, облокачиваясь на руки, приподнялся над девушкой, — твоя проблема в том, что ты никак не поймёшь, что тебе не надо от меня спасаться. Я не опасен. Во всяком случае для тебя.
— И как же мне справиться с этой проблемой? — устало произнесла, всеми силами стараясь не смотреть
Ненормальная.
— Позволь мне задать тебе вопрос? — кажется, у него не было ответа. Раз уж он перевёл стрелки…
— Какой? — заинтересованно выгнула брови.
— Этот твой… Максим, кажется. Что тебя с ним связывает? Он же не стоит тебя…
— Не твоё дело, — процедила, и сжала губки.
Виктор, если честно, другого ответа и не ждал.
В очередной раз вздохнув, поднялся, усаживаясь напротив девушки. Сразу заметил, как та напряглась всем телом. Одеяло сползло ниже груди, вновь открывая обзор на манящее к себе тело. Это было слишком соблазнительно. Он ведь не железный. Хоть и терпелив, но Вера… это совсем другая история.
— Что ты задумал? — нервничая, она попыталась принять сидячее положение, но выходило это с трудом.
Только усугубила своё положение этим копошением. Одеяло опустилось ещё ниже, оголяя животик и аккуратный пупок. Заметив это, она всё же замерла. Ресницы задрожали и сейчас она была рада темноте, царящей в его комнате.
— Ничего особенного, — заворожённо осмотрел хрупкую фигурку. Под «ничего» он не имел в виду её саму. Она сама была восхитительна. — Просто немного облегчу твои страдания.
Вера прикусила язык. Ощутила тяжесть в области солнечного сплетения. Она спускалась ниже, и в то же время поднималась к глотке. Дыхание участилось, а пальцы на руках сжались. Ногти впились в ладошки.
— Не прикасайся ко мне, — дрожащим голосом.
— Ты понимаешь, что просишь о невозможном? — Виктор сдвинулся вперёд, обездвиживая её ноги раньше, чем она успела ими задёргать, — лучше бы ты спала, Вера.
— Не трогай меня! — голос уже не дрожал. Он звенел от переизбытка адреналина. Сердце едва не выскакивало из груди. — Ты говорил! Говорил, что мне не нужно тебя бояться!
— Я не отказываюсь от своих слов, — отмахнулся от её надвигающейся истерики, и забравшись руками под её спину, запросто расстегнул бюстгальтер. Застёжка беззвучно лопнула под натиском его пальцев, и лямки тут же скатились по хрупким плечам. Вера застыла. Открыв ротик, хватала дрожащими губами воздух и не сводила глаз с Виктора.
— Ублюдок, — прохрипела, гордо задирая свой острый подбородок. Одно лишь слово, пропитанное горечью и отчаянием. Беспомощность убивала.
— Я не сделаю ничего, что причинило бы тебе боль. — Виктор указательным пальцем подцепил её лифчик между кружевными чашечками и стянул его с плеч окончательно.
Она ничего не ответила. Не выдержав, закрыла глаза и, сжав челюсти, часто задышала. А ребро его ладони в это время мягко очертило соблазнительные полушария. Большой палец невесомо задел сосок.