Изабелловая масть

Данина Дарья

Вера тихо заскулила, отворачиваясь и пытаясь не замечать, как соски тут же стянулись, твердея от его прикосновения. Кожа мгновенно покрылась мурашками.

— Я могу быть очень нежным, Вера, — его голос эхом звучал где-то на задворках её сознания.

Она не хотела ничего слышать. И чувствовать тоже.

И с одним, и со вторым выходило из рук вон плохо.

— Я не хочу, — почти не слышно.

Оно и понятно. Но Виктор задался целью: сделать всё для того, чтобы она захотела. Потому что желание было настолько сильным… почти

слепым.

Склонившись над ней, подхватил небольшую грудь и смял, снова задевая сосок и обводя его большим пальцем более настойчиво. Вслушивался в её дыхание и готов был идти дальше. Вторая рука потянулась к одеялу, стягивая его ниже бёдер.

— Я не хочу тебя, — Вера открыла глаза и дёрнулась, что есть сил. Чёртовы наручники! Снова дёрнулась, чувствуя как они впиваются в запястья, почти распарывая кожу. Попытка дёрнуть ногами увенчалась поражением. — Не хочу!

— Хочешь, — просипел в ответ, ощущая злость, что копилась в груди с каждым последующим её словом.

Перехватил её лицо, заставляя смотреть в потемневшие глаза. И сам едва не утонул.

Выждал момент, когда она готова была сказать ему очередную гадость, и припал к раскрытым губам. Жадно впился, тут же углубляясь и заставляя её дышать с ним одним воздухом. Поборол протест, протискивая язык дальше и рыча ей в рот. Ближе. На себя. Подгрёб, заставляя её прогнуться в спине и прикоснуться своей грудью к его.

Хочет. Конечно, хочет.

Ей деваться некуда…

Глава 17

— Не нервничай ты так, — Виктор осторожно поддел её руку и погладил тонкие пальцы, — всё будет в порядке.

Они ехали уже несколько часов. Путь до её родного дома был неблизким. Но ближе, чем Виктор рассчитывал. Оказывается, мама и папа Веры покинули юг и перебрались поближе к дочерям. И теперь они жили в небольшом городке, включённом в «золотое кольцо» страны.

Вера покосилась на его руку. Такой контраст. Её маленькая и нежная, и его — грубоватая, крупная и испещрённая загадочными узорами.

Попытка избавиться его прикосновения, впрочем, как и всегда, не закончилась для неё успехом.

— Они не поверят мне, — прикусив нижнюю губу, она задумчиво посмотрела в окно. Конечно… они ведь не дураки.

— Предлагаешь, сказать им правду? Поверь мне, ты сделаешь только хуже, Вера. И поставишь под угрозу…

Нетерпеливо вздохнув, девушка снова дёрнула рукой. И снова провал.

— Я никогда не пропадала на столько, понимаешь? Я каждый день звоню им, чтобы узнать как дела! А что сейчас?! Простите, но у меня нечто, напоминающее депрессию? С чего вдруг?

— Я говорил тебе, чтобы ты подумала над этим вопросом. Если хочешь, я могу развернуть машину?

— Не хочу, — резко ответила, поглядывая в боковое зеркало. За ними следовал ещё один автомобиль. И насколько Вера поняла —

это была охрана.

— Вы расстались с Максимом, — чуть тише проговорил Виктор, получая наслаждение только лишь от одной мысли об этом. — реальная и вполне себе правдоподобная причина.

— Мы с ним не расстались, — отчеканив, Вера устремила недовольный взгляд на точёный мужской профиль. Красивый и безмятежный, чёрт его побери…

— Расстались, — невозмутимо проговорил, и кивнул для убедительности.

— Не дождёшься, — её зубки скрипнули, стираясь друг от друга от злости.

— После сегодняшней ночи, — Виктор мельком посмотрел на свою спутницу, — расстались.

О, да… ночь сегодня была прекрасной. Он бы даже сказал превосходной. Он добрался до желанного тела. Почти, с некоторыми нюансами, но всё же…

Воспоминания о том, как она выгибалась в его руках, молниеносно выбивали из него все сомнения. Это была ЕГО женщина. Кожа, от которой у него едва не плавился язык от малейшего прикосновения. Тихие, едва уловимые стоны в те моменты, когда его губы смыкались вокруг затвердевших сосков. Рваное дыхание, когда его пальцы касались напрягшегося клитора под тонкой тканью её трусиков…

— Не смей ничего говорить об этой ночи, — выплюнула, продолжая глазеть на него. Почти буравя отверстие у него в виске.

— Тебе ведь понравилось, — криво ухмыльнулся и, отпустив её руку, провёл ладонью по рулю. Вспомнил, как настойчиво разводил её стройные ножки в стороны, намереваясь добраться до трусиков и почувствовать её…

— Мне не понравилось, — негодуя, Вера сомкнула веки, успокаивая себя мыслью о том, что он не оставил ей выбора этой ночью. У неё не было возможности выцарапать ему глаза, — ты не спрашивал меня, хочу ли я! Я говорила! Но тебя ведь не волнуют такие мелочи?!

— Вер? — Виктор повернул голову к ней, — я взрослый мужчина. Неужели ты думаешь, что я не в состоянии распознать желание? Его можно спутать? Отвращение? Что ж… имеет место быть. Имело! Но реакция твоего тела говорила совершенно о противоположном. В постели можно послать на хер доводы рассудка. Слышала о таком?

— Слишком много слов, не думаешь? — съязвив, она удовлетворенно вздохнула. — измены не было. Ты заставил меня.

— Можно поспорить, — хмыкнул на предоставленные факты, и опустил взгляд на телефон, загудевший на консоли.

Поспорят в другой раз.

— Да, Клим? — ответил на звонок, тут же цепляя непроницаемую маску на лицо. Вера взглянула на его руку. Он крепче стиснул руль и прибавил скорость, отрываясь от сопровождения позади. Лицо… слушая какого-то Клима, его желваки пришли в движение. Крылья носа напряглись. Это плохой знак.

— Я тебя понял, — спокойно произнёс в трубку, — к вечеру буду в городе. Отвезу девушку и приеду. Давай. Обнимаю.

Сбросив вызов, он сосредоточился на дороге. Кажется, бодрость духа и игривое настроение ветром сдуло. Или Климом…