Избавители звезд
Шрифт:
Она пропустила мимо ушей резкий вздох Насира, ведь это было правдой. Беньямин доверился zumra, чтобы она завершила начатое. Он верил, что они справятся, иначе бы не совершил то, что совершил, не так ли? Ибо, как и Альтаир, он ничего не делал без цели, хотя в его действиях, казалось, было больше доброты.
Не рассказала Зафира и о том, что Беньямин погиб, спасая принца, которого боялась и презирала вся Аравия. Принца, которого презирал и сам Беньямин за то, что тот не распоряжался собственной жизнью. В конце концов, сафи всё-таки разглядел что-то в Насире –
Айя подавила всхлип.
– Альтаир всё ещё жив, – добавила Зафира. – Но ему не легче. Он в плену у Ночного Льва.
Сеиф и Айя переглянулись.
– Haider? [11]
– Именно так. Ваш добрый друг цел и невредим, – сухо добавила Кифа и, заметив, как нахмурилась Зафира, добавила: – Это – истинное имя Льва. – Она подняла руку, демонстрируя татуировки. – Я ведь частично учёный, помнишь?
Сеиф провёл ладонью по лицу.
– Я всегда подозревал, что его планы были слишком далекоидущими. Никогда нам не стоило доверять Альтаиру…
11
Haider – Лев.
– Довольно, – тихо прервал его Насир. Зафира поразилась, какие глубокие чувства принц теперь питал к Альтаиру. – Сколько вы это планировали? Годы? Никто не ожидал, что Ночной Лев выживет и будет ждать. Мы нашли Джаварат и сердца Сестёр Забвения. Мы сражались с величайшим врагом Аравии, в то время как вы просто бесцельно перебирались с места на место. Поэтому, сафи, предупреждаю: лучше следи за своим языком.
Сеиф скрестил руки на груди. И хотя ему, должно быть, было уже больше века, он выглядел словно капризный ребёнок.
– Их сердца? – потрясённо переспросила Айя.
– Те самые сердца, что озаряли минареты и наполняли земли волшебством, – объяснила Зафира. Кажется, все знали, что нечто озаряло минареты, но не знали, что именно. – А теперь сердца умирают.
Кифа сверкнула на неё глазами:
– Что?
Зафира рассказала именно то, что сама узнала от Серебряной Ведьмы.
– Так, погодите-ка. Каким образом сердца Сестёр хранились в минаретах, пока они всё ещё правили Аравией? – спросила Кифа, хмурясь.
Зафира не знала бы ответ на этот вопрос, если бы не Джаварат. Она замерла, прислушиваясь к потоку чужой памяти.
– Чтобы жить, им не нужны были сердца.
Laa, сердца были как драгоценности могущественных женщин. Украшения, даровавшие им власть, не больше. Чтобы дышать, жить и чувствовать, Сёстрам не нужны были сердца. Совсем не как людям и сафи.
Они могли вырвать себе сердце с той же лёгкостью, с которой вынимают занозу из ладони, и так же легко поместить обратно.
– Но из-за того, что они хранили свои сердца в минаретах, а не в собственных телах, их сила размывалась, – добавила Зафира, в очередной раз поражаясь тому, сколь многим пожертвовали Сёстры ради блага королевства. – И они были почти как мы.
Интересно, а Серебряная Ведьма когда-нибудь вынимала сердце из своей груди? Была ли она подобна своим Сёстрам или слишком любила свою Силу?
Насиру, казалось, не было дела до волшебства ни раньше, ни теперь.
– Волшебство было потеряно для нас все девяносто лет. Сердца переживут лишнюю неделю. Сначала мы отправимся за Альтаиром.
Кифа прислонила копьё к бежевой, украшенной орнаментом стене и потёрла виски.
– Я желаю вернуть волшебство по причинам, которых никогда не понять сафи, но тут я поддержу принца. Сначала Альтаир, потом – магия.
Сеиф окинул их изучающим взглядом:
– Сердца могут не выдержать.
«Да, это правда», – сказал Джаварат. У сердец было только два обиталища – сами Сёстры и созданные ими специально для этой цели королевские минареты.
– Как и сказал Насир, на Шарре они продержались почти целый век, – заметила Кифа.
Но там они были внутри Сестёр. Пять огромных деревьев Шарра – то, чем стали Сёстры, стражи Джаварата, защитницы собственных сердец, поддерживаемые их волшебством.
Сердца непременно нужно было поместить в минареты, иначе они рассыплются в прах. И всё же Зафира прикусила язык, не желая, чтобы её слова прозвучали чёрство. Она тоже не хотела оставлять Альтаира на милость Льва.
– Альтаир желал бы, чтобы мы вернули их, – согласилась Айя.
Кифа посмотрела на Зафиру, словно её слова были более весомыми, чем слова двух сафи из Высшего Круга. «Дом». Вот чего она на самом деле желала, но сейчас говорить об этом было не время, когда все остальные были так самоотверженны. Зафира была самоотверженной всю свою жизнь. Разве так сложно выдержать ещё день или два?
– Вот о чём я не успела рассказать, – проговорила она. – У нас только четыре сердца. Пятое – у Льва.
Сеиф сердито нахмурил брови, чем вызвал её раздражение.
– Вы потеряли пятое сердце.
– Мы потеряли, Сеиф. И мы потеряли гораздо больше, чем сердце одной Сестры, – мягко напомнила Айя, прежде чем Зафира, Насир и Кифа успели бы свернуть ему шею. «Милостивые снега!» Айя обвела их взглядом. – Вашей вины в этом нет.
– Я и не считала, что мы виноваты, – заявила Кифа.
– Но вернуть сердце важно, – спокойно продолжала Зафира. – Четыре сердца не помогут нам победить.
Айя глубоко вздохнула, поняв смысл.
– Магия – для всех или ни для кого.
– Даже будь это возможно, никто из вас не владеет волшебством, – высокомерно заявил Сеиф.
Но Зафира владела волшебством – владела задолго до того, как даже поняла, что умеет.
– Каждое пламенное сердце сожжёт всё на мили вокруг, – продолжал Сеиф.
– Может, я и не жила в эпоху волшебства, но даже я знаю, что магия – врождённая, – сказала Кифа. – Нам нужно будет совершенствовать наши навыки, но это не значит, что мы будем странствовать по Аравии с пустым мочевым пузырём.