Избрание
Шрифт:
Старичок уехал в ночь, оставив Дезидерия в глубоких раздумьях о том — сколько сейчас стоят хорошие наёмные кинжальщики и не взбунтуется ли Ария, если её король, завтра будет найден разрезанным на ленты в своём поместье, прямо в столице империи.
Постояв немного на улице, до легкой дрожи от прохладного ночного ветра, главный министр вернулся в свой секретный особняк и быстро прошагав по пустынным коридорам в красно-золотых гобеленах и занавесях, закрылся у себя в спальном кабинете, с требованием сообщить немедля, как прибудут для встречи с ним оставшиеся
Ситуация пока что выглядела неоднозначно: почти все Избиратели готовы договариваться, однако ставят настолько невероятные условия — что оторопь берёт!
С другой стороны, у него, главного имперского министра Дезидерия, пока что нет выхода на любого из внуков покойного императора, что бы проталкивать «своего» кандидата на престол и он сам вынужден ждать их приезда в столицу, и начинать собственную игру лишь тогда. А это чревато…
Избиратели могли проголосовать и без получения преференций, просто устав ждать или, что было бы ещё хуже — люди, вроде Арнульфа, сами смогли бы выйти на кандидатов в императоры и обойдясь без посредников в виде «престолодержателя», начать собственную агитацию среди оставшихся Избирателей. А со временем стать министрами, при победившем на выборах внуке императора.
В данном сложившемся положении радовали лишь споры между Хорхе и Виллиамом, и излишняя хитрость Арнульфа, с повышенными аппетитами герцога Уйонна и гросскомтура Тибальда.
Уйонн, Тибальд, Гассакс — хотели, в понимании Дезидерия, слишком много материальных ценностей заполучить себе сразу. К тому же герцог и глава ордена «Чёрного Единорога» — ещё желают говорить и об определённой самостоятельности своих земель, и праве набирать дополнительно отряды, в собственную, отдельную от империи, армию.
Всем троим можно противопоставить Арнульфа, сообщив ему часть из переговоров с данной тройкой: сил у старого лиса точно хватит что бы пободаться с ними, по крайней мере жёстко интриговать, со всеми тремя.
Хорхе и Виллиам ненавидят друг друга и честно говоря Дезидерий не завидовал новому императору, которому придётся их примирять: фанатики с обеих сторон и их симпатики, из аристократов, ещё попортят немало крови друг другу и перебьют кучу людей, прежде чем вновь успокоятся при новом монархе.
Оставались ещё Избиратели — имперский рыцарь Роллон и маркграф Руггер. Роллон был старым преданным другом умершего императора. Некогда его самым первым оруженосцем, который позже, лично императором — был произведён в звание рыцаря и со временем, пройдя множество ступенек иерархии имперской знати, получил титул князя, однако предпочитал всегда самоименоваться «имперским рыцарем», считая что этот титул заслужен именно его личной доблестью, а не трудами поколений предков или близостью к правителю государства.
Роллон всегда полностью одобрял политику императора и сам в душе был, что называется, «трижды имперец»: шёл в первых рядах на штурм замков, был первым поединщиком в схватке перед битвой, выигрывал суды чести на ристалище или почётные турниры для прославления империи и мощи её рыцарства, прерывал громогласно любые попытки знати апеллировать к прежним, доимперским законам и тому подобное…
Пока Роллон был «первейшим рыцарем» при императорском дворе — всё было в порядке, однако попытка правителя сделать из него полководца, с треском провалилась: трижды его крупно разбивали из-за явных просчётов в планировании перед сражением и сумбурного командования во время оного.
Когда рыцари и командиры массово отказались выполнять приказы Роллона, император был вынужден убрать от любого командования старого товарища и отправить его «послом с особыми поручениями» вне границ империи, которую они вместе создавали.
Но вновь, теперь на дипломатическом фронте, Роллон не справился: он много рассказывал на беседах с иноземцами лишнего, отчего враги заранее узнавали о его переговорных планах, был нетерпелив и груб — часто срывая важные встречи…
В конце концов император отправил его в Такк-Линн, древнюю столицу королевства основавшего империю, где теперь проводились лишь знаменитейшие «солнечные мистерии». Имперский рыцарь Роллон стал главой прежней столицы и почти ничем не мог навредить своему сюзеренну и ими вместе созданной могучей державе.
Роллон был абсолютным имперцем и до последнего называл себя «оруженосцем императора».
Особо никогда не интриговал и не лез в большую политику, своими многочисленными поместьями управлял крайне дурно, отчего не имел с них дохода и его постоянно выручал деньгами сам государь.
В Такк-Линне Роллон был скорее присмотрщиком за местными магистратами и жрецами, чем самостоятельным управляющим, о чём прекрасно сам знал.
Старый преданный друг императора, отстранённый от власти из за полной непригодности к управлению, но оставшийся в числе ближайших друзей правителя.
Дезидерий и Роллон откровенно недолюбливали друг друга, так как были представителями двух разных группировок в нынешней имперской элите: «прежних» — кого император знал ещё в молодые годы и «новых людей» — кого выдвинул на первые роли за последние пятнадцать лет своего правления.
Как все нормальные антагонисты эти группы враждовали, но не особенно яростно, так как «прежних» — уже почти отовсюду отстранили от важных рычагов управления державой, а среди «новых людей» — было много представителей недавно завоёванных королевств, боявшихся слишком сильно возвысить голос против своих недавних победителей.
Была скорее молчаливая возня, без особо сильных покусываний: император был исполином и судьёй, все остальные лишь карликовой прислугой, за его спиной.
Слуга сообщил хозяину особняка что Роллон наконец прибыл и Дезидерий направился в комнату, где прибывшего гостя разместили по его указанию.
Зайдя в кабинет, «престолодержатель» увидел что его оппонент, уже глубокий старик, сейчас особенно явно сдал: глаза его слезились и он постоянно, по стариковски, утирал их огромным нелепым платком.