Избранная и беглец
Шрифт:
Он устроился в кресле, пробежался пальцами по клавиатуре, активировал транслятор. Перед ним тут же развернулось цветное рабочее окно с поисковым полем ввода, и Оллин, вздохнув, настукал «Делайн».
На него тут же высыпался каскад релевантных окошек, и оттуда высокомерно взирал Григор Делайн — не старый еще, темноволосый с проседью. Щелкнула мысль — а ведь у него мои глаза, у этого Григора. Или у меня — его.
Артемис Делайн был куда моложе, и снова Оллин как будто смотрел в зеркало. Только одежда иная и стрижка. А так — все то же: брови, скулы, нос… Все выглядело так, словно
Пульс бухал в висках. Григор, Артемис… Император целой планеты. Один умер, другой займет его место. «А кто тогда я?»
Вздохнув, Оллин заставил себя сосредоточиться на чтении материалов, и чем больше читал, тем меньше ему нравилось все происходящее. Хотя куда уж хуже. Его продержали в заточении двадцать восемь лет, а потом неоднократно пытались убить.
Григор Делайн был императором Рамелии. Ровно двадцать восемь лет назад у него родился Артемис Делайн, и он же был объявлен наследником. Дальше Оллин пролистывал — ему не было интересно, с кем жил, как развлекался и чем занимался Артемис, а заодно и Григор. Печальный факт — супруга Делайна погибла трагически спустя неделю после рождения наследника. И снова — балы, приемы, поддержанная большинством политика Рамелии по отношению к высшим и модификантам.
Оллин не знал, кто такие высшие, заглянул в связанные окна. Оказывается, высшие обеспечивали взаимодействие нод Федерации в том случае, если было необходимо принять совместное решение. Тогда активировалась процедура консенсуса, и высшие договаривались между собой. Поскольку ноды Федерации считались совершенно равноправными, принималось решение, поддержанное большинством, но это в случае простого протокола. Что там с протоколом следующих степеней сложности, Оллин не читал, вернулся к Делайнам.
А Делайны занимались внутренними делами Рамелии, и вот тут-то на Оллина снова высыпались окна, одно другого краше. Смерть модификантам. Изгнать с планеты уродов. Модификанты неустойчивы и представляют собой опасность… Резервации для модификантов…
Он побарабанил пальцами по пластику. Ну а что. Он-то модификант. Правда, есть большие сомнения в том, действительно ли опасен… Но ведь шумиху можно раздуть и на пустом месте. Так вот, значит, Григор Делайн отличился тем, что издал указ согнать модификантов в резервации. Те, кто отказывались, подлежали уничтожению. Свежие новости кричали о том, что молодой Делайн уже поклялся придерживаться линии отца.
«Почитать бы еще, откуда пошло все это с модификантам и именно на Рамелии… Да, еще поискать про пары модификантов, откуда это взялось».
Потому что в том, что аватар почувствовал в Айрис пару, Оллин почти не сомневался.
Он потянулся к клавиатуре, и в этот миг как будто что-то щелкнуло. Кожу на виске обожгло, и по щеке потекла тонкая горячая струйка.
Оллин был модификантом, и это его спасло.
Он двигался быстрее, чем люди, успел рвануться вниз, на пол — и защелкали плазменные снаряды, расцветая оплавленным пластиком.
Взгляд в сторону дверей. Двое, в темных экзокостюмах. В закрытых шлемах.
Несложно
Сколько их там, за пределами информационного центра, Оллин не знал, да и в тот момент знать не желал. Первое, о чем он подумал, — Айрис осталась там, в гостинице, совершенно беззащитная. Второй сколь-нибудь внятной мыслью было: он выберется. Обязательно. Его не убьют, не сегодня.
Аватар выпустил чешую, но Оллин еще держался, не торопился отпускать преобразование. Здесь тесновато для большого зверя. А вот для модификанта с усовершенствованными руками — в самый раз.
Он и сам не понял, как поднырнул под град летящих плазменных снарядов, как оказался рядом с напавшими — и просто полоснул их по ногам, взрезая экзокостюм вместе с плотью. Глубоко, до бедренных артерий. На него плеснуло ярко-красным, на миг залило глаза. Еще через мгновение Оллин толкнул в стороны врагов, выскочил наружу и побежал, прокладывая себе пусть среди прохожих. Планшета у него больше не было, да он уже и сам знал, куда поспешить. За ним гнались, еще что-то с глухим хлопком разорвалось рядом, и все заволокло едким дымом. Пришлось задержать дыхание, метнуться ближе к домам, да это оказалось и правильно, там людей было куда меньше. Преследователи начали отставать, и Оллин побежал еще быстрее. Нужно было оторваться… и поскорее делать ноги с этой планеты, тем более что кое-что полезное для себя он все-таки узнал.
Где-то на полпути к «Доброму приюту» погоня отстала, увязнув в плотном людском потоке. Не слыша больше звуков выстрелов, Оллин немного замедлил шаг, посмотрел на руки. Вместо человеческих кистей были покрытые жемчужной чешуей перепончатые лапы с хищно загнутыми когтями. И конечно же кровь. До локтя. И уже успела взяться темными сгустками.
Плевать.
Оллин втянул когти, и к тому моменту, как показалась дверь в гостиницу, руки приобрели вполне человеческий вид. Но под сердцем болезненно ворочалась тревога, словно еж, царапая иголками, заставляя стискивать зубы и торопиться. Еще быстрее, и еще…
Распахивая дверь, он уже понимал: что-то пошло не так. В гостинице царила сонная тишина, все тот же администратор возился за стойкой, копаясь в ящиках. Едва глянул на Оллина — и узоры на лице сжались темно-синими зигзагами. В воздухе ощутимо запахло страхом. Оллин не понимал, откуда у него это знание, но аватар довольно завозился внутри. Да-а-а, страх. Сладкий страх… жертвы.
— Где она? — прохрипел Оллин, двигаясь к стойке.
Кожа криссанина стремительно бледнела, из угольно-черной становясь грязного серого цвета.
— Где она? — повторил он, опираясь локтями о стойку и марая ее кровью.
— Т-там. — Криссанин указал пальцем наверх. — Но… мне же сказали… ее можно продать…
— Что-о-о?!
Едва соображая, что делает, Оллин сгреб администратора за шиворот и притянул поближе к себе.
— Кто сказал?
— Они.
И резко запахло мочой. Оллин отшвырнул криссанина к стене, тот ударился затылком и медленно сполз на пол, точно серая поломанная кукла.
— Они же… сказали, что вы… не вернетесь, — едва расслышал Оллин.