Избранница герцога
Шрифт:
Ощутив внезапный порыв, Энн вдруг поцеловала ее:
— Я хочу, чтобы у тебя все получилось, чтобы ты вышла замуж и была счастлива!
Из холла вновь донесся голос герцогини:
— Твой Ойстер снова описал мраморный пол, Элинор! — До них донеслись шлепки и повизгивания. — Ты плохая собака. Хобсон, ткни его мордочкой в то, что он наделал!
— Мне кажется, я должна поспешить на помощь моему Ойстеру, — сказала Элинор, надевая шляпку и хватая перчатки.
— Как бы он не наделал
— Тебе кажется, что ты уже узнала все про мужчин, моя младшая сестра? — спросила Элинор.
— Я считаю себя настоящим ученым-натуралистом во всем, что касается их повадок, — высокомерно ответила Энн.
— Ты не ученый, — ответила Элинор.
— Кто же я?
— Охотница. Бедные джентльмены, знали бы они, что ты о них думаешь!
Герцогиня снова появилась в дверях:
— Элинор, я взываю к твоему разуму. Собери свою волю и поспеши к карете. Если Вильерс явится туда раньше нас, Лизетт уведет его без малейших угрызений совести.
Неожиданно резким жестом Энн сорвала кружевную косынку с груди Элинор.
— Что ты делаешь? — вскричала обиженно та. Кружева скрывали слишком откровенный вырез.
— Готовлю тебя к свиданию с женихом, — очень довольная ответила Энн. — Нет, это просто невыносимо, что именно ты унаследовала такую пышную грудь и такие синие глаза от нашей матери.
— Спасибо. Но я не понимаю, почему ты должна управлять этим моим наследством? — спросила Элинор. — Да еще так беспардонно.
— Потому что ты должна составить прекрасный контраст Лизетт. Ей меньше, чем тебе, повезло с формами. Если она не изменилась, конечно. В общем, смотри на это как на брошенную горсть зерна.
— Что?
— Охотник, чтобы подманить фазанов, рассыпает зерно. А ты привезешь в засаду свои прелести, — ответила Энн, усмехнувшись. — Он уже никуда от нас не уйдет!
Глава 7
Лондон, резиденция герцога Вильерса на Пиккадилли, 15
15 июня 1784 года
Тобиас решил ценой любой хитрости участвовать в поездке в Кент с Вильерсом. Он уже освоился в его доме. Сначала он пребывал в полусонном состоянии и был доволен тем, что всегда хватает хорошей еды, любой, какую он пожелает. Но потом ему это наскучило. Другие дети были совсем малявки. Колин мечтал научиться читать. Вайолет целыми днями разговаривала со своей куклой.
Задача была в том, как незаметно проникнуть в карету. Затем он спрятался бы под сиденьем, где хранились теплые одеяла. Он знал об этом убежище, потому что отец закутал его в одно из тех одеял, когда вез из Уоппинга. Однако следовало все тщательно рассчитать, чтобы его не поймали и не прогнали.
После завтрака он выскользнул за парадную дверь. Эшмолу полагалось следить за ним, но мальчик нашел странный способ отвлечь его. Он задумал настоящую диверсию — подговорил Вайолет устроить в детской пожар. Расслышав из-за двери рыдании Колина, он слегка посочувствовал ему — возможно Вайолет решила отправить в огонь его любимую книжку? Это было слишком жестоко, но ведь он не просил ее об этом.
Никто из дворовых конюхов не знал в точности, как следует относиться к нему — то ли этот мальчишка герцогский воспитанник, то ли просто взят в услужение. Он усмехнулся про себя. Не все ли равно, что они думают? Лишь бы плясали под его дудку.
Одинокий конюх, державший лошадей под узду, окинул его скучающим взглядом, когда он попытался открыть дверцу кареты. Тобиас улыбнулся ему.
— Я выполняю поручение мистера Эшмола, — заявил он. — Дворецкий попросил меня принести одно из одеял.
— Поручение мистера Эшмола? — Конюх какое-то время переваривал это сообщение. Теперь он знал, что может отвесить ему подзатыльник, если пожелает. Это было весьма утешительное известие.
— Мне нравится помогать мистеру Эшмолу, — сказал Тобиас, — возможно, однажды я тоже стану дворецким, как он. — Мальчик старался придать своему лицу как можно более простодушное выражение и видел, что это ему удается.
Конюх почти расслабился. Мальчишка мечтает стать дворецким? Что ж, пускай. Лишь бы не метил на его место.
— Хотел бы я посмотреть, как ты им станешь, — ехидно обронил он, как если бы разговаривал с попрошайкой, заявлявшим о своих неумеренных амбициях.
— Еще увидишь, — пообещал Тобиас, расплывшись в улыбке. — Терпеть не могу тяжелой работы, домашним слугам намного легче. Поэтому я и стараюсь угодить дворецкому.
— Бог в помощь, — равнодушно отозвался конюх.
— Хотите, я и вам чем-нибудь помогу? — спросил Тобиас. — К примеру, подержу лошадей? Я умею с ними обращаться.
— Мне надо отойти по нужде, — сказал парень. — Отнеси одеяло Эшмолу и возвращайся.
— Есть, сэр, — пообещал Тобиас, вытащив одеяло и направляясь к дому. — Что за чудное одеяльце! Нежное, как спинка у младенца. Наверное, это горностай или какой-нибудь другой ценный мех. — Поднявшись по ступеням, он отдал одеяло домашнему лакею и сказал: — Это просили отнести в прачечную.
— Для этого вовсе не обязательно было использовать парадный вход, — заметил ему позже конюх, передавая поводья. — Эшмол взгрел бы тебя за это.