Избранница Хозяина холмов
Шрифт:
— Вы правы, ваше высочество, — серьёзно подтвердил лекарь. — И, боюсь, очень тревожные.
Атайр остановился у стола, ещё не садясь за него, обернулся к мужчине, пытаясь догадаться, что он может иметь в виду, и хоть немного к тому подготовиться.
— Что-то с детьми в приюте? — пришла первая мысль.
Ингюс вскинул брови в изумлении.
— Да, всё верно, ваше высочество. Вы удивительно прозорливы.
— Что случилось? — Атайр опустился в кресло за столом.
О созданном от имени сестры приюте он никогда не забывал и всегда старался, чтобы дети ни в чём не нуждались, чтобы
— Я, как вы, наверное, помните, недавно проверял здоровье детей. — Лекарь вздохнул. — И уверяю вас, всё было в порядке. Но сегодня после полудня ко мне пришла управляющая и пожаловалась, что несколько детей ночью мучились животами. Я сразу же вновь наведался в приют — и правда, трое детей очень ослабли за ночь от недостатка жидкости, хоть их и поили обильно. Я приготовил отвары из цикория и солода…
— Сейчас с ними всё в порядке? — пришлось прервать пространные рассуждения Ингюса о способах лечения.
— Кажется, им полегчало, — кивнул Ингюс, недовольно скривившись.
Его глаза, ещё миг назад наполненные сожалением и тревогой, вдруг упёрлись в Атайра двумя зазубренными копьями. Кажется, он не любит, когда его подгоняют.
— Тогда почему управляющая не передала эту весть мне? Если с ними всё в порядке, зачем вы пришли? Ведь ничего страшного не случилось. Дети порой болеют. Они тащат в рот много из того, что не надо бы. Потом болят животы.
— Да, вы правы, ваше высочество. — Ингюс подался вперёд, облокотившись о край стола. — И я бы не стал беспокоить вас по такой мелочи, если бы почти сразу после того, как я вернулся к своей кибитке, не обнаружил там почти десяток горожан, которые тоже жаловались на то, что кто-то из их родственников или знакомых в ночь маялся животом и, простите…
— Я понял. — Атайр коротко поднял руку. — Хотите сказать, где-то появился источник болезни?
Лекарь на сей раз даже улыбнулся удовлетворённо, словно такой сообразительности и ожидал от принца. Уповал на неё — а теперь и на некоторую помощь.
— Я уверен, что где-то она появилась. И дело может стать очень серьёзным. Один человек, представьте, уже умер. И дальше может быть больше. Я не знаю, что это за болезнь. Она начинается как расстройство кишок, а затем очень быстро перетекает в лихорадку.
— Я прикажу всем лекарям, что есть в городе, собрать совет и решить, как мы будем следить за болезнью и предупреждать её дальше. Этого вы хотели? — Атайр приподнял брови.
Да, болезнь среди горожан в такое неспокойное время — это плохо. Болезни — это всегда плохо, но они порой случаются. И если вовремя попытаться остановить её, то всё может закончиться очень быстро.
— Да, конечно, этого я ждал. — Ингюс выдержал миг молчания. — Но… По Гианмору уже поползли слухи, ваше высочество… Их я наслушался за день немало. Говорят, это вархассцы притащили с собой из своей далёкой страны на острова эту неведомую болезнь. А может даже, это наказание Богов. За предательство короля и скорый союз с Вархассией.
— Какая чушь! Что же, и многие так говорят? — Атайр внимательнее обычного глядел лицо Ингюса, резко высеченное, чуть вытянутое, как будто приятное глазу, но вместе с тем глубинно отталкивающее.
— Это не мои слова — это слова людей. И сегодня я слышал их очень много. А больше всего клянут вашу невесту.
— Она-то в чём перед ними провинилась?!
Атайр едва на месте не приподнялся от острого, словно пробившая кожу раскалённая стрела, негодования. Какими бы ни были вархассцы раньше, а сейчас они всё же и правда, кажется, хотят мира. Даже несмотря на это их, конечно, можно подозревать во многом. Но не Тавиану! Атайр не мог сказать точно, не мог выразить это верными словами, но он как будто видел её душу. Видел её свет, который она излучала даже не в Сиде, а, казалось бы, и в человеческом мире тоже. Она не может быть той, кто способен замыслить подобное зло.
— Боюсь, ниэннах де ла Исла провинилась в том, что проехала, а затем прошла как раз по тем частям Гианмора, где появились уже первые случаи этой болезни, — спокойно пояснил Ингюс. — Некоторые даже утверждают, что брали деньги у неё из рук.
— Надеюсь, вы не подтверждаете эти слухи? — Атайр и хотел удержать гнев, что просачивался в голос, но не мог.
— Ни в коем случае! — помотал лекарь головой. — Но некоторые из лекарей Гианмора, которые приходили ко мне — расспросить об этой болезни, — с готовностью подтверждают, что виной могут быть вархассцы. Ведь они приплыли издалека. Я слышал, на большой земле и правда зачастую ходит много болезней, к которым мы непривычны.
— Что ж, — Атайр решил прервать разговор, — сейчас нам нужно победить болезнь. Не дать ей расползтись по городу, а не плодить досужие сплетни. Я каждый день буду отправлять к вам человека, чтобы тот узнавал, как у вас дела.
— Я уверен, всё будет хорошо, — улыбнулся Ингюс. — Вместе с остальными лекарями мы быстро разрешим эту неприятность.
— Я надеюсь, — кивнул Атайр. — Вы всегда можете попросить меня о помощи.
Лекарь вскинул голову, пытливо шаря взглядом по его лицу.
— Тогда я хотел бы ещё раз встретиться с ниэннах де ла Исла, чтобы убедиться, что не зря встаю на её защиту перед людьми.
— Вы с ума сошли?! Это исключено. Как бы то ни было, я не считаю, уж простите, что ниэннах будет полезно встречаться с вами.
— Как прикажете, — не стал спорить лекарь, хоть в его глазах словно бы застыла некоторая обида.
А чего он хотел? Прибыл невесть откуда, неизвестно зачем — в такое-то неспокойное время.
Но скоро Ингюс наконец покинул кабинет, оставив Атайра с тяжёлыми мыслями.
И, словно в подтверждение всех скверных подозрений, слухи о заболевших и даже о новых смертях теперь стали добираться до замка слишком уж часто. А когда в Гианморе горожане поймали двоих вархассцев, просто отдыхавших от службы стражников, и избили так, что те едва не сутки лежали в постелях, не вставая, то становилось не по себе от мысли о столь яростной ненависти к чужеземцам.
Вархассцы негодовали. А советник Лисварх и его дочь — больше всех. Но терпеть, похоже, им всем придётся довольно долго. Пока же можно было попытаться выяснить хоть что-то об этом странном лекаре Ингюсе, который исправно каждый день отправлял Атайру известия о том, что творится сейчас в городе.