Избранница колдуна
Шрифт:
Усталость накрывает тело, словно теплое мягкое одеяло.
– Кто? – удивленно поднимает бровь супруг.
– Источник…
Глаза колдуна вспыхивают изумлением.
– Касси… Я… не думаю, что это возможно... – осторожно начинает он.
Настроение падает в пропасть.
Замыкаюсь в себе в ту же секунду. Ясно…
– Ты переволновалась… Растерялась… – продолжает он. – Это естественно. Тем более что твой возраст…
Снова прицепился к моим годам! Раздражение вспыхивает, как сухая спичка.
– Угу, – хмуро ворчу и разворачиваюсь спиной.
Говорить больше не хочется. Индюк он и в Африке индюк. Эйджизм цветет буйным цветом. Знал бы он, что я его ровесница… Почти…
– Тебе нужно отдохнуть, – долетает в спину.
Скрипит кровать. Я чувствую, как прогибается матрас, ощущаю ерзанье супруга, пытающегося устроится поудобнее.
– Я завтра на рассвете уже уезжаю, – зачем-то говорит. – Постарайся быть осторожной. Через несколько дней к тебе прибудут мои люди. В частности маг и управляющий, – ставит меня в известность Сивард.
– Хорошо, – тихо отвечаю.
– Спокойной ночи, жена, – напоследок желает колдун.
– Спокойной ночи, муж, – вторю ему уже наполовину дремля.
А утром лишь примятая подушка указывает на то, что произошло ночью. Сивард уехал. Как и говорил. И я впервые за все это время чувствую себя свободной. Свободной и готовой к переменам.
И, пожалуй, настала пора почистить ряды моих слуг от предателей.
Глава 27
Они все стоят и смотрят исподлобья, предчувствуя неладное. Некоторые мне смутно знакомы, но большинство я, словно, вижу впервые. Впрочем, может это и на самом деле так.
Их так много, что глаза разбегаются, а моя твердая решимость начинает колебаться. Неужели я столько семей оставлю без кормильцев?
Кидаю взгляд на притихшую у правого плеча Тенту. Она прячет глаза, боится. Но это скорее страх неуверенности, нежели чувство вины. Эту девушку явно не стоит увольнять. Она мне еще пригодится.
С трудом обузданное еще в комнате волнение снова охватывает – вдруг, я ошибаюсь. Вдруг, не стоит все это делать. Но здравый смысл берет над ним верх. Эти люди непосредственно или косвенно причастны к смерти настоящей Кассии Отгриф. Бедной девочки, сироты, которая осталась одна-одинешенька в этом мире, которой пришлось в одиночку бороться с тяжелой болезнью, переживать в тесной темной и холодной комнатушке горе. Я сама потеряла родителей, но в более позднем возрасте. К тому же у меня была Вика, а я у нее. Не представляю, что чувствовала несчастная Кассия. О чем думала, прекрасно понимая, что ее оставили умирать…
Медленно прохожусь вдоль ряда слуг. К счастью, Готиени уже и след простыл. Каор, что ли, с собой прихватил? Как и своих стражников…
– А теперь пусть каждый из вас назовет свое имя и должность, – становлюсь напротив шеренги, стараясь быть по центру, так чтоб хорошо видеть всех до одного. Ну, и чтоб меня все лицезрели, еще больше устрашаясь. – По очереди…
Если кого-то и удивляет подобная просьба, то свое мнение держат при себе, и покорно ступая на шаг вперед, озвучивают желаемое.
– Куглис Фривотер, экономка, – говорит дородная круглощекая женщина…
Сытная, видимо, это должность…
– Эдни Пит, кухарка, – следом за ней скрипучим старческим голосом произносит тощая сухая бабуля, которая, судя по всему, является ровесницей не только поместья Отгриф, но и города Моренай, в котором мы живем….
– Авфе Риссу, батлер, – отзывается пухлый низенький мужчина. Колобок в человеческом обличии.
И, кстати, кто такой батлер? Эта обязанность мне не знакома...
– Отверд, лакей.
– Регор, лакей.
– Зувен, лакей.
– Миролин…
Говорят один за другим молодые люди.
Разнообразие имен и должностей течет нескончаемым потоком. Мне представляются и кухонные помощницы, и посудомойки, и горничные, и конюхи, и птичница, и многие другие.
Даже не надеюсь, что запомню всех. Мне важно просто посмотреть каждому в глаза, увидеть, стыдно ли им хоть на каплю за свое бездействие и безразличие? Хоть чуть-чуть в их душах проснулась совесть, сейчас, когда жертва их действий прямо перед ними.
В первую очередь оставляю на работе тех, кто служит во дворе. Им и невдомек было, что творится в стенах особняка. И работники конюшни, и садовник с сыном живут в селе – приходят утром, а уходят поздно вечером. Даже не едят вместе со всеми, берут из дому тормозки. И лишь у старенькой глуховатой птичницы Игры свой уголок в сарайчике возле любимых питомцев, к которым одинокая женщина относится, как к детям.
Остальные попадают под раздачу. При чем весьма серьезно.
Единственное, что я не могу себя заставить сделать – это уволить Фриру. Я помню, что она готова была мне помочь, помню о ее малыше и старенькой матери… Но оставить на должности горничной не могу. Теперь она будет работать посудомойкой. Девушка, как ни странно вздыхает с облегчением. Понижение ее не сильно расстраивает.
В итоге я остаюсь и без экономки, и без батлера, и без части горничных и лакеев… Зато с полностью лояльным ко мне персоналом.
Об освободившихся вакансиях решаю дать объявление в газету. Но потом. Не сейчас. Пускай прибудут обещанные мужем маг и управляющий. Все же с ним стоит посоветоваться, ведь я ни капли не смыслю в этом деле. Да и чтоб обслуживать меня одну вполне хватит и тех, которые остались. Штат, конечно, сократился больше чем вдвое. Но пару дней продержимся.
А пока прошу убрать и накрыть чехлами мебель в пустующих комнатах, как хозяйских, так и для персонала.
На должность экономки временно назначаю одну из оставшихся горничных. Она хоть и молода, но старше всех остальных, и кажется вполне разумной и рассудительной.
Титмира нервничает на новой работе, но довольно-таки быстро разбирается с обязанностями и организовывает быт особняка. Похоже, тут я не прогадала. Пускай девушке всего тридцать, мне, в отличие от мужа, эйджизмом не присущ… Тем более что на Земле в этом возрасте представительницы прекрасного пола вполне успевают создать приличную карьеру.