Избранник Башни. Книга 4
Шрифт:
Эйгур перевел взгляд на стоящие перед ним мониторы, на которых был отлично виден Хэммир Маома, разрубающий на куски тело некогда великого «Молота» Тагомы. И почему-то это зрелище забавляло эльфа.
Смешило, как этот жалкий во всех отношениях дуаг (*Эльф самого низшего ранга, почти раб. Тут же используется как оскорбление*) пытается выкрутиться из этой щекотливой ситуации. Которой, если бы не маленькая помощь Эйгура, не было бы. Ведь именно он отговорил Ваннура от глупой затеи штурма, убедив его, что лучше действовать тоньше. А также немного «подпортил» его
Наблюдение он осуществлял с помощью множества микрокамер, которые находились почти в каждом углу поместья Маома. А разместил он их там с помощью другого артефакта, встроенного в броню. Камеры были совсем малы, размером с муху, и незаметно сами крепились в наиболее удобных точках. Маома был не единственным, кого Эйгур удостоил такой честью. Они были во всех Великих домах, а так же в нескольких десятках более мелких.
Зачем же Эйгуру было предавать Тагому? Своего самого старого друга. Все просто — тот стал «смешон». Он слишком сильно кичился своими былыми заслугами, хотя уже несколько десятков лет даже не ступал на земли врагов. Даже когда Эйгур предложил старому другу интересную авантюру по покорению Сумеречной Библиотеки, тот лишь отшутился.
Наверное, именно в тот момент Эйгур перестал считать его равным себе. А что делают с зазнавшимися «Низшими»? Правильно — ставят на место. Если бы Ваннур отомстил бы за свою дочь, не смотря на неисправную броню, то для Эйгура это был бы знак, что он ещё может стать прежним «Молотом» Тагомой, но… Он мертв, и как не странно, Эйгур от этого не испытывал совершенно ничего. Не жалости, ни радости.
Схватив эльфийку за волосы, он буквально насадил её рот на свой член, спуская в него свою сперму. Наверное, уже четвертый раз за эту ночь.
— Уа-а-ах… — вздохнула она, когда проглотила все до капли. — Ням-ням, мой повелитель. Может вы все-таки…
— Нет, — фыркнул Эйгур, дав понять этой женщине, что не собирается доставлять ей удовольствие. Он мог бы, но не стал чисто из принципа. Она тут для его ублажения, а не наоборот. — Продолжай сосать, в моих яйцах ещё достаточно семени.
— Хорошо, господин, — немного расстроенным голосом ответила она и вновь приникла губами к все такому же твердому как камень детородному органу. — Так что вы собираетесь сделать с этим жалким глупым дуангом?
— Хороший вопрос, моя дорогая, — губы Эйгура расплылись в ухмылке, и он погладил женщину по голове. — Думаю, ничего. Пусть немного порадуется тому, что смог убить живую легенду.
— Вы хотите, чтобы это сошло ему с рук, повелитель? — действительно удивилась эльфийка.
— Да. Более того, все уже сделано. Никто даже и не подумает искать Тагому в доме Маома. Никто не свяжет его пропажу с этим ничтожным дуагом.
— Я одного не понимаю, владыка, — сегодня эта «спермаглотка» стала чересчур разговорчивой, подумалось Эйгуру.
— И чего же ты не понимаешь?
— Зачем вам это?
Услышав этот вопрос, эльф лишь рассмеялся.
— Потому что это позволяет развеять скуку, — посмеиваясь ответил он, вновь подняв взор к мониторам. Хэммир Маома все так же пытался избавиться от трупа, только теперь ему стала помогать немного отошедшая от шока супруга.
Подняв руку, эльф махнул рукой, отправляя текущую запись в архив, где она полежит до поры до времени. Придет час, когда он использует её и покажет Великим Домам, что стало Тагомой. Но это потом, Эйгур ещё не закончил свою «игру».
Вместо этого он вывел несколько других роликов, на одном из которых дочь Хэммира и Амрории Маома, Кавилла, совокуплялась с интересующим его рабом. Учитывая, что она в скором времени выходит замуж за сына Кеомата, отличающегося весьма вспыльчивым нравом, эта запись может быть подобна бомбе. Если подать её в правильное время.
Что скажет этот жалкий дуаг, когда его любимую единственную дочь в порыве ревности задушит или забьет до смерти будущий муж, увидевший, что татс огромным удовольствием отдается какому-то рабу. Но это в идеальном варианте развития событий, куда вероятнее, Кеомат просто расторгнет брак. Что так же будет ударом для дома Маома…
Тут Эйгур поймал какую-то мысль, которая пока что никак не хотела обретать форму. Эту запись можно использовать и по-другому…. К примеру, показать её не только Кеомату, но и всем домом. Тогда «слава» о Кавилле пойдет по всему Юндору.
На самом деле большинство эльфов в той или иной степени вступали в сношения со своими рабами. Но обычно это была прерогатива мужчин. И это было в порядке вещей, но вот если благородная эльфийка раздвигала ноги перед рабом, то это было позором для дома. Разумеется, благородные дамы часто «баловались» таким, но обычно эти оргии не выходили из стен домов.
Зато если такое случалось, то над подобными дамами смеялась вся округа. И ни один мало-мальски влиятельный дом после такого не захотел бы брать такую женщину к себе. Разумеется, это не относилось к Великим домам, какой бы шлюхой не была она, за неё будут драться, лишь чтобы приблизиться к ВЕЛИЧИЮ.
— Думаю, мне стоит организовать бой на Арене… — усмехнулся Эйгур.
— Это… — послышался удивленный, слегка пораженный голос эльфийки.
— Да, — улыбка на губах Эйгура стала почти безумной. — Узнаешь своего папочку?
Девушка нервно сглотнула, при виде мускулистого эльфа, что-то обсуждающего с двумя рабами.
— Слова проглотила? Если хочешь кого-то ненавидеть — ненавидь его. За то, что он предал семью. Ведь именно поэтому ты сейчас на коленях, дорогая племянница. Отродье богопоклонника может быть только шлюхой! Ахахахаха! Я жалею лишь об одном, что мой братец не видел, как ты ублажаешь моего Ху-Раму! Аха-ха-ха-ха!
Глава 37. Торжественные игры(1)
Как не странно, последние дни для меня прошли в относительном спокойствии. Я даже смог поспать, хотя из-за пыток этого длинноухого ублюдка мне это редко удавалось. Меня периодически проверял один из стражников, и если он замечал, что я клюю носом, то активировался ошейник.