Избранник духа Тантры (том 1)
Шрифт:
— Ты «чо», обиделся, Сань? — спросил друг у собирающегося гостя.
Услышав резкие шуршащие звуки, мать Гуронца выскочила из кухни и спросила:
— Что, опять поссорились?!
— Нет. Татьяна Николаевна, мне просто очень срочно нужно быть дома. Поэтому всем до свидания и всего хорошего, — впопыхах выговорил Александр и скрылся за дверью.
На одевание и объяснения ушло время и у него осталось три или четыре минуты, чтобы добежать до дома. Его пятиэтажка находилась в десяти минутах ходьбы от дома Гуронца. Всегда, мать Александра, когда он шел к Гуронцам, одевала его нарядно, но сейчас не было времени, чтобы идти аккуратно, вразвалочку, не пачкая одежду. Он сам себе не мог объяснить, но щемящее чувство в груди его не обманывало. В эти
Подбегая к своему дому, он заметил, что на лавке сидело множество друзей. Не останавливаясь, Саша махнул им рукой в знак приветствия и забежал в свой подъезд. Боковым зрением он увидел, что парни в изумлении пожали плечами. Кто-то из них громко выкрикнул свое предположение, что у Сашки, наверное, понос, и тут же вся молодежь задрожала своими телами от громкого разливающегося на всю улицу смеха. Ступенька за ступенькой исчезали за ногами Саши, на бегу он искал ключ в раздутом из-за шарфа кармане. Найдя ключ, с разгону вставил его в дверь и провернул. Влетев в квартиру, он бегло посмотрел на часы, висевшие над тумбой. Циферблат показывал — восемнадцать часов одна минута. Рада вышла из зала и глянула на задыхающегося парня, скидывающего с себя куртку и непослушные ботинки, со шнурков которых стекали грязные капли воды. Одобрительно улыбнувшись, она сказала:
— Еще несколько минут и я бы ни за что не стала с тобой заниматься!
В этих словах была какая-то загадочная сила. Она говорила это с таким спокойствием и уверенностью, с такой внутренней властью, что по Александру пробежал холодок, и он сам уже стал уверен, что она владела каким-то несметным сокровищем, и если бы он опоздал, то уже никогда не был бы допущен к тайнам этих кладов.
— Отдышись, смой с себя пот, переоденься и приходи в зал, — назидательно сказала она. Александр поблагодарил и немедля направился в ванную.
Когда Саша вышел из ванны, к нему подбежала мать и шепнула на ухо, чтобы он ни в коем случае не давал никаких обещаний и всегда оставался в сторонке, одновременно с этим используя те знания, которые Рада ему передаст. Войдя в зал, Рада заперла дверь, заранее предупредив, чтобы никто не стучал и не беспокоил их пока они не выйдут сами. Грегориан, как обычно, ушел гулять, а Анна Георгиевна, немного встревоженная тем, что не сможет наблюдать, что Рада будет делать с ее сыном, пошла хозяйничать на кухне.
Ну что, мальчик, как заниматься-то будешь, по серенькому или по высшему, — спросила Рада, задев его самолюбие, которое так же легко вспыхивало, как и свеча, зажженная ею минутой назад.
Я пока еще многого не понимаю и чтобы принять серьезное решение, нужно некоторое время прочувствовать тот путь, которым вы идете, — стал отступать он, втягивая Раду в свои условия игры.
— То есть, как я поняла, ты хочешь перестраховаться, чтобы в тюрьму не попасть, «подчиститься» и параллельно чему-то научиться, чтобы потом это знание можно было использовать в своих нуждах в миру? — усилила напор собеседница, прорывая его слабые оборонительные позиции.
Произнесенное ею почти в точности отображало слова, сказанные ему на ухо матерью. Таким образом, Рада косвенно продемонстрировала, что она в курсе происходящего.
Ну что-то типа того, — не сдавался он.
Ага… — на минуту она задумалась. — Скажи, что мы с Грего-рианом представляем для тебя? Как ты можешь нас охарактеризовать?
Вы красивые, умные молодые люди, которые идут своим жизненным путем, уверенно по нему шагая. Вам дано видеть то, что не видят другие, и вам дано поступать чисто, в отличие от той серой массы, которая вас окружает. Раньше я верил, что любой человек несовершенен, в каждом есть свои преимущества, недостатки. Если человек богатый, значит он больной и плохой. Если духовный — значит нищий и неуверенный в себе. Если женщина красивая, то обязательно или глупая, или с тяжелым характером и т. д. Но тут же, в противовес моей вере, хотя это не вера, а убеждение, очень глубоко, где-то внутри себя, я знал, что возможно быть совершенным во всем. А после встречи с вами убеждение о нереальности совершенства рассеялось, и мое глубокое подозрение, что все-таки можно быть совершенным во всем, утвердилось и обратилось в четкое понимание этого. Глядя на вас, я могу сказать что вы являетесь примером того как нужно проживать свою жизнь, — вылилось тут же из Александра.
Странно получается. Ты нам веришь?
Конечно! — воскликнул он.
Тогда почему перестраховываешься, если знаешь, что мы поступаем по сердцу? Почему твои ответы несут подозрительный двоякий смысл?
Рада как мудрый психолог последними словами загнала его в тупик, таким образом вынудив сказать правду.
Александр подумал о том, что Рада действительно права и до конца раскрыться мешают ему слова матери, которые шепотом она внедрила в него, перед тем как войти в зал. Ему очень хотелось еще поговорить с этой удивительной и мудрой женщиной, ведь желание раскрыться перед ней вот уже несколько дней одолевало его, но слова Анны выстраивались между ними китайской стеной, не дающей состояться искреннему и открытому общению. «Мать, за что ты так со мной? Ты сама своим неверием меня отдаляешь от себя. Ты дала мне темный и противный моему сердцу совет. Твоя слепая любовь и желание властвовать надо мной затмили тебе разум и виденье того, чего на самом деле хочет моя душа и к чему она тянется. Я ослушаюсь тебя, ибо ты дала совет в деле, в котором ты абсолютно не компетентна. Пусть твои слова, пропитанные корыстью, сгорят, и мое раненное тобою сердце тотчас забудет об этой порции родственного яда», — обратился он мысленно к виновнице своего молчания. После этого обращения сразу стало легче, и он рассказал Раде о том, что шепнула ему на ухо мать.
— Хорошо, теперь, когда на тебя не давят мнения и советы других людей, скажи свое слово.
Рада находилась в таком спокойствии, что образовавшуюся тишину Александр мог слышать. Глядя на нее он был абсолютно уверен в том, что состояние, в котором она находилась, не было обычным как у всех людей. И даже более того, оно было несопоставимо. Было ощущение, что Рада не только была здесь, рядом с ним, а еще и во многих других местах. Нечеловеческий страх, говорящий ему, что она обладает силой, которой может владеть тот, на кого во время крещения плюют три раза, встал на его внутренние весы в соотношении 50 на 50, где второй частью являлась непоколебимая вера в ее внутренней чистоте.
Видимо, Рада ощутила копошение в голове Александра и, закрыв лицо ладонями, легко рассмеялась, а потом сказала:
— Да ты сильных людей не видел. Отбрось этот бесполезный мысленный хаос!
Свое новое восприятие и воспринимаемое Александр не мог себе логически объяснить, и психика от понимания этого испытывала расслоенность. Они сидели на диване в полумраке. И во всем том напряжении он нашел приятное и светлое ощущение комфорта, льющееся на него откуда-то сверху. И вдруг в голове вспыхнуло слово «контроль». Да, именно этим словом можно было охарактеризовать состояние, в котором находилась Рада. Именно контроль над своим вниманием — вот что почувствовал Саша, его собеседница владела собой.
Ну так что, мальчик? — послышался вопрос.
Да, Рада. Я хочу серьезно заниматься. Вы, ваш муж, да и все ваши друзья понравились мне в тот самый момент, когда я вас всех увидел. Испытываемое мною в процессе занятий и той медитации пробудило во мне затертые и выброшенные на чердак детские мечты. И тогда я понял, что они реальны и могут осуществиться. И чтобы так было, мне просто необходимо духовно заниматься. Еще раз говорю — я вам верю и готов заниматься по высшему.
Хорошо. Теперь мое слово. На тебя пал знак, и я готова тебя обучать, но ты мне должен платить за каждую встречу.