Избранное
Шрифт:
— Что такое? Что случилось?
Рабочий с грузовика поддал ногой арбузную корку, и она разбилась с треском о крыло его машины.
— Карантин. Ящур косит скот в районе.
— А мы тут при чем?
— Откуда я знаю? Какая-то проверка.
Этот никуда не торопился. Хорошо ему и мягко на вершине зеленого стога, а он задыхался в машине под накаленной солнцем крышей. Опустил окно с другой стороны, но и после этого легче не стало. Высунулся по пояс из машины, разглядывая, что там происходит впереди. Цыганенок из придорожного шатра, обносивший шоферов пыльной ежевикой, собранной с кустов у обочины, дошел до него и молча, но упорно глядя ему
— Скот с собой везете? — склонилась к нему кудлатая голова ветеринара.
— В легковой машине скот? Разве что быка!
— Откройте багажник!
Пришлось вылезать из машины. Выполнив требуемое, он с такой резкостью захлопнул крышку, что досмотрщик в испуге за сохранность своей головы поспешно отпрянул назад.
— То и дело в машинах мелкую живность провозят. С утра уже троих поймали, — в смущении оправдывался он.
Пройдя колесами молочную лужу хлорной извести, он как бы и сам очистился заодно с машиной и по ту сторону шлагбаума почувствовал себя в безопасности, словно перейдя границу и оказавшись на территории другого государства, где его больше не смогут преследовать за совершенное преступление.
Какое-то время он слушал радио, подстраивая скорость к ритму музыки и наслаждаясь покорностью машины. Быстрее, медленнее — все в его воле; достаточно движения руки, чтобы пустить ее вперед, придавить ногой педаль, чтобы совсем остановить. Увлекшись своими мыслями, он в самый последний момент избежал столкновения с встречной машиной, которая, выехав за осевую, шла прямо на него. Выяснилось, у него отказал сигнал. Познания его по части механики были весьма скромными; он продолжал гнать машину, лавируя среди мотоциклов, грузовиков и легковых автомобилей, но теперь, как человеку, узнавшему про свой недуг, неисправность гудка все больше мешала ему.
На центральной площади местечка обнаружилась бензоколонка. Несколько машин стояло в очереди. Наконец обслужили и его и послали к местному механику, тут же поблизости, у скотного базара. В поисках механика он побывал у жестянщика и даже забрел к кузнецу в тот самый момент, когда тот подковывал огромного коня-тяжеловоза, подхватив его могучее копыто, словно девушку под локоток.
Механика он отыскал в парикмахерской. Его уже брили.
— Садитесь, вот свободное кресло, — пригласил хозяин. — Пока ждете, и вас подмастерье побреет!
Согласился. Утром он не удосужился этого сделать, а тут сможет откинуть голову и даст отдохнуть шее. Он разрешил поднести под свою обнаженную шею облупленный, зазубренный цирюльный таз, и его начали намыливать шипучей и холодной пеной, оставшейся от прежних клиентов.
— Приехали сливу закупать? — осведомился хозяин парикмахерской с другого конца зала, натачивая бритву об ремень.
— Нет! — скупо бросил его клиент, пытаясь скинуть пальцем мыльные хлопья, залепившие ему ноздри.
— Позвольте! Одну минуту! — подскочил к нему подмастерье, наматывая на указательный палец грязную тряпку и, видимо, предварительно послюнявив ее.
— Или насчет ракии решили сторговаться? Этим годом добрая будет ракия.
— И это тоже нет! Я не торговец!
— Нет? Что же тогда привело вас сюда?
Он переждал, пока подмастерье отведет бритву от губы.
— Я здесь проездом, — снизошел он до объяснений, единственно чтобы прекратить разговор. — Еду в отпуск.
Парикмахер страшно поразился.
— И едете через город? С тех пор как проложили новое шоссе, никто не проезжает через город.
Но вот с бритьем было покончено, и через лужи коровьей и конской мочи, по колдобинам булыжной мостовой он двинулся вслед за механиком, который оказался, когда с него счистили мыльную пену, головастым парнем с прыщавой физиономией, напоминавшей бугристую тыкву. Парень завернул домой за инструментом и, подойдя к автомобилю, замер, уставившись на него, словно на закованного зверя, прежде никогда им не виданного.
— Как тут открывается? — буркнул парень, опасливо приближаясь к своему пациенту, словно к быку, подлежащему оскоплению. Потом влез с головой под капот со своим инструментом и стал что-то яростно в нем ковырять, будто в пасти нильского аллигатора. В сирене, как ни странно, послушно прорезался звук, и при этом столь неожиданно громкий, что оглушенный мастер кинулся ее выключать, между тем как воробьи шумно взлетели с навозных куч, а кони, привязанные к базарной ограде, в испуге шарахнулись в сторону.
Время шло. Перевалило за полдень, когда он выехал на автотрассу. Он мчался навстречу грозе, надвигавшейся с юга. Тучи затянули полнеба и заслонили солнце, птицы опустились низко и носились над самой землей. Предзнаменование недоброе — боги домашнего очага неблагосклонно взирали на его побег. Остановился он только на обед в горном селении и от усталости едва мог есть. Справа от него женщина обучала малыша пользоваться ножом и вилкой и безжалостно щипала его при этом под столом, отчего ребенок безостановочно и беззвучно плакал. Двое пожилых людей в альпинистских костюмах, по всей видимости муж с женой, пили пиво и развлекались, рассказывая друг другу анекдоты. Какой-то мужчина из местных, обеими руками держа стакан, смотрел в потолок.
Дальше! Дальше! Он взял старт, словно на автомобильных гонках. Но невезение преследовало его. Сначала это был кусок неасфальтированной, ухабистой дороги, когда же, преодолев перевал, он спустился с горной гряды на равнину, что-то схватило заднее колесо, точно рукой, потащило вбок, так что машина едва не опрокинулась в канаву. Спустило правое заднее колесо. Пока он ставил запасное, его обошла утренняя колонна военных грузовиков, а после с такой силой хлынул ливень, что «дворники» не справлялись с потоками воды, захлестывавшими лобовое стекло. Пришлось пережидать грозу; потом без приключений он мчался по шоссе еще два часа, спускаясь к морю и уже издалека улавливая запах приморского лавра, въехал в маленький пыльный городок и тут на подъезде к местному отелю врезался в стоявшую возле него машину.
Шума было много. Праздный люд, сидевший за столиками под навесом хилой, поблекшей виноградной лозы, вьющейся по решетке, сейчас же кинулся на место происшествия. Он вышел из машины, боясь увидеть повреждения.
Но повреждения были пустяковые. Его машина вообще не пострадала, если не считать небольшой вмятины на переднем хромированном бампере. Вторая машина с иностранным номером тоже была невредима, и только оранжевые осколки левого заднего подфарника валялись на земле. Из «опеля» грузно вылезал его владелец, тучный, красный и возбужденный.