Избранное
Шрифт:
Тиль. Буду!
Неле. Ну, слава богу, тогда я спокойна за тебя. Прощай! (Повернулась и пошла.)
Тиль провожает ее нежным взглядом.
Тиль. Неле!
Та обернулась.
Обещай мне: если я умру – ты не будешь плакать над моей могилой!
Неле (сдерживая слезы). И не подумаю…
Тиль. И сразу же выйдешь замуж.
Неле. За первого встречного!
Тиль. Спасибо!
Неле
Клаас. Давай прощаться, сынок!
Сооткин (обняв Тиля). Береги себя, Тиль.
Тиль. Береги себя, мама!
Клаас. Помолчим перед дорогой.
Тиль. Помолчим!
Все садятся, каждый думает о своем.
Сооткин (думает). Как он быстро стал взрослым, мой мальчик! Еще вчера я кормила его с ложечки и он спал у меня на руках, а сегодня он уходит… Господи, награди меня поскорее внуком, я так скучаю о маленьком Тиле…
Клаас (думает). Чертенок, как он похож на меня! Красив, как я, и уродлив, как я… Он – мое продолжение! Я самый богатый человек – у меня две жизни…
Тиль (думает). Бедные старики. Почему мы думаем о них, только когда прощаемся?.. Они-то думают о нас все время. Если мы ушибаемся – им больно, если мы болеем – у них жар… Надо чаще прощаться с родными. Мы уходим от них редко, а они от нас – каждый день…
Клаас (встал). Ну, все! До свиданья, сын! (Обнял Тиля.)
Тиль. Выше голову, отец! Не хныкать!.. Ты ведь остаешься в доме за старшего. (Обнял мать.) Не плачь, мама! У меня длинные ноги, я мигом сбегаю в Рим!.. Идите домой, накрывайте на стол, готовьтесь к встрече…
Клаас и Сооткин уходят. Появляется плачущий Ламме.
Что еще случилось?
Ламме, всхлипывая, развязал узелок, достал бутылку вина, колбасу, принялся за еду.
Ну что ты ревешь? Или в пище не хватает соли?
Ламме. Она ушла от меня, Тиль! Она покинула меня… Господи, за что мне такое наказание? (Выпил.) Этот подлый монах увел ее! (Вскочил.) Дай мне нож, я распорю его жирное пузо!
Тиль протягивает Ламме нож, тот берет его, начинает резать колбасу.
Какая она была ласковая, легкая, нежная… Хочешь колбаски, Тиль?.. Она готовила мне самые вкусные обеды в мире!.. И еще она пела… Как жаворонок… Милая Калликен, где ты? (Выпивает.)
Тиль. Надо искать ее!
Ламме. Я и ищу.
Тиль. На дне стакана?
Ламме. А куда идти, я не знаю… Этот монах спрятал ее в монастыре или, не дай бог, в склепе… (Вскочил.) Дай мне топор, Тиль, я изрублю его на мелкие кусочки!
Тиль. Нет топора… И все кусочки ты доел!.. Пошли со мной!
Ламме.
Тиль. Все дороги ведут в Рим – значит, нам по пути… И к тому же у меня полная котомка еды…
Ламме (обрадованно). Что ж ты молчал?.. Конечно, нам по пути. (Потянулся к котомке.)
Тиль. Нет! Потерпи!
Ламме. Время обеда.
Тиль. Обед надо заработать ногами… Пошли! (Перекинул котомку через плечо.)
Ламме (со вздохом). Пошли! Но должен заметить: пищу носить гораздо удобнее в животе, чем на плечах…
И они пошли по дороге, напевая песенку.
Филипп
Спальня короля Филиппа Второго.
Справа – альков, в котором возлежит королева Мария. Сам Филипп сидит в кресле, рядом с ним – Инквизитор с папкой бумаг. Перед ними дворцовый Художник демонстрирует картины.
Филипп (всматриваясь в картину). Вот эта ничего… (Пригляделся, отрицательно покачал головой.) Нет. Не волнует… Убрать!
Художник сменяет картину.
Мария (из алькова, томно). Ваше величество, я изнемогаю.
Филипп (недовольно). Подождите, Мария. Я не готов. (Инквизитору.) Так что слышно?
Инквизитор. О чем, ваше величество?
Филипп. Обо мне.
Инквизитор. Слышно разное, ваше величество, и в основном – кощунственные домыслы, касающиеся вашей особы.