Избранное

Стрелкова И. И.

Избранное.
– М.: Моск. рабочий, 1987.

В книгу избранных произведений известной московской писательницы Ирины Стрелковой включены ее лучшие рассказы и повести, такие, как «Похищение из провинциального музея», «Знакомое лицо», «Рок семьи Козловых», «Три женщины в осеннем саду», «Плот, пять бревнышек» и др. Их герои - рабочие, сельские механизаторы, ученые, учителя, художники,

Издательство «Московский рабочий», 1987 г.

Вы, наверное, замечали, что самые интересные люди - те, которые великолепно знают то, о чем говорят. Очевидцы, участники, знатоки, словом, люди бывалые.

Прежде чем стать писателем, Ирина Ивановна Стрелкова много лет работала журналистом, много ездила и нередко подолгу дружила с героями своих очерков и корреспонденций. Она писала не очень много, но написанное ею имело непреходящее достоинство правды. Потому что правда - это не просто зачерпнутая из моря повседневности его малая часть, а как бы выпаренные из этой воды кристаллы соли. И это помогло Ирине Стрелковой стать писателем и в значительной мере определило ее литературное лицо.

Замечательный мастер рассказа Сергей Петрович Антонов писал в предисловии к одной из книг Ирины Стрелковой, что она отлично знает жизнь и имеет терпение «пристально, внимательно и неустанно вглядываться в ее таинственные глубины».

Ирина Ивановна, как все настоящие прозаики, интересный собеседник. О чем бы она ни рассказывала - в личной ли беседе, выступая ли на собрании - ее хочется слушать. Потому что говорит она всегда только о том, что досконально знает по собственному опыту и впечатлениям и что ее глубоко волнует.

И еще одна важная особенность Ирины Стрелковой как писателя, происходящая от ее потребности быть как можно ближе к правде жизни: ее больше всего привлекают те люди, которых в жизни большинство. Рабочие, шоферы, сельские механизаторы, учителя, сотрудники районной газеты, незнаменитые ученые, так сказать, рядовые труженики науки, священник, старик инвалид и, конечно, ребята всех возрастов.

Писательница в полном согласии с правдой жизни показывает, что люди хорошие и не совсем хорошие, а то и вовсе плохие не отделены друг от друга подобно противникам на поле боя, а живут рядом, работают вместе, подчас принадлежат к одной семье. И почти в каждом человеке умеет открыть писательница ту непотерянную неотмершую часть живой души, что способна откликнуться на любовь и доверие, ответить добром на добро, заговорить голосом пробудившейся совести. И к каждому своему читателю обращает она вопросы, которые ставит перед ее героями непростая, нередко суровая к людям, оборачивающаяся к ним своими теневыми сторонами действительность.

В популярнейшем жанре детектива написаны Ириной Стрелковой повести «Похищение из провинциального музея», «Знакомое лицо» и др. В традиционной для жанра роли «сыщиков» действуют независимо друг от друга бывшие одноклассники - следователь милиции Николай Фомин и заместитель директора краеведческого музея в небольшом северорусском городке Путятине Володя Киселев.

Фомин ведет расследование по долгу службы. Иное дело Киселев. В расследование каждый раз его втягивает не любопытство, не самолюбивое желание проверить свои способности, а стечение обстоятельств. Он и хотел бы уклониться от участия в розыске, но не такой у него характер, чтобы остаться в стороне, когда ему кажется, что он мог бы найти и разоблачить преступника. Тем более что его способности ученого - способности искать и открывать новое, неведомое - явно сродни таланту «сыщика» в лучшем смысле этого слова. И немудрено, что именно Киселев и достигает удачи там, где по долгу службы должен был блистать только Фомин.

Нужно сказать, что в провинциальном детективе Ирины Стрелковой само по себе преступление не играет значительной роли. Читателей захватывают не только острый сюжет, сложные и неожиданные перипетии поиска, но и характеры Фомина и Киселева, так не похожие один на другой, и вся жизнь городка Путятина, где происходят описанные события.

Ведь помимо главных героев читатель встретит здесь множество других интересных персонажей - и взрослых, и подростков, и маленьких ребятишек, - на характеры которых накладывает резкий отпечаток своеобразный быт маленького городка, где новое причудливо переплетается со старым не только в архитектуре.

И здесь писательница интересна более всего не вольным полетом фантазии, а доскональным, дотошным, кропотливым знанием подлинной жизни людей.

Читаешь рассказы или повести Ирины Стрелковой и невольно думаешь - а может, и правда, жизнь, судьбы человеческие, увиденные в упор, изученные, понятые, и есть самая увлекательная и волшебная сказка на свете.

Игорь МОТЯШОВ

Как- то утром Алексей Александрович услышал за окном легкое приятельское постукивание. По крытому железом подоконью скакала и тюкала клювом чистенькая синичка, заглядывала в комнату черными бусинками глаз. Алексей Александрович шевельнулся и спугнул синичку. Ничего, опять прилетит. Он пошел на кухню, отрезал кусочек мяса, отворил окошко и привязал мясо бечевкой к кольцу. У него там специально было прилажено кольцо для такой надобности. Как и большинство москвичей, Алексей Александрович не уважал разжиревших голубей, сочувствовал чумазым воробьям и каждую осень заботился привадить к своему окошку синиц. К синицам он испытывал суеверные чувства и потерял бы покой, если бы они перестали к нему летать.

Появление первой синички означало, что в Москве глубокая осень, Алексею Александровичу пора в привычную дорогу. В тот же день он поехал на Савеловский вокзал. Старый его приятель Савелий в отличие от других московских вокзалов не рос ни вширь, ни вверх, ни вглубь. Зеленое с белым здание классической железнодорожной постройки с каждым годом мельчало и приплющивалось к земле, Савелию худо жилось между домами-башнями и многоярусной ревущей эстакадой, и казалось, что он в конце концов вовсе уйдет под асфальт, в исторические слои Москвы.

В кассовом зале, тесном и неуютном, Алексей Александрович увидел длинную терпеливую очередь на сегодняшние поезда. Женщины в платочках с золотой искрой и мужчины в основательных костюмах не суетились, не склочничали, не пытались пролезть наперед других. Северная глубинка за день крепко уработалась в очередях за дефицитом, на вокзале она отдыхала и чувствовала себя уже дома, а не в бегущей как на пожар нервной Москве. Разговор шел о покупках, без брюзжания на торговлю, с деревенской похвальбой - у каждого и деньги есть, и дом полная чаша, а если чего нету - долго ли съездить в Москву.