Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
– Значится, так, селяне, молчать и слушать, что я говорю. Куд-да пошел!
Один из рабочих бросился прочь, но Ильвес одним прыжком оказался на его пути и коротко впечатал приклад автомата мужику в челюсть. Конечно, у МП-40 приклад хлипкий, но челюсть еще слабей, и пострадавший со сдавленным воплем покатился по бетонному полу. Сергей усмехнулся, чуть свысока и немного презрительно:
– Спокойно, господа, – это неуместное обращение вырвалось само собой, но почему-то не вызвало ни у кого даже намека на удивление, – спокойно. Никто никуда не торопится, сидим тихонечко, держим ротик на замке. И помните, кто будет помогать нам, останется живым и небитым, а кто путет помогайт немецкий зольдатен, поимеет в рыло. Всем понятно, или разъяснить?
Разумеется, поняли все – человек, если ему дать в морду,
Дом, что интересно, никто не охранял. Разве что внутри, у входа, сидело какое-то мурло. Точнее, вопреки уставу караульной службы дрыхло и умерло, не успев проснуться. Инженеров немцы поместили на первом этаже, под замком. Их даже отпирать не стали – успеется. А солдат и того умника, который ими командовал, с погонами майора инженерных войск на плечах, положили быстро и тихо, ни одна ворона не каркнула.
Примерно в это же время остальные бойцы их отряда точно так же расправлялись с гарнизонными солдатами. Хромов и Селиверстов успели положить еще двоих, но на том немцы и закончились – Громов даром времени не терял. Вот, в принципе, и все. Даже не проснувшись, город поменял хозяев. А что вы хотите? Когда у тебя мало людей, крики «ура!», лязг гусениц и пулеметные очереди противопоказаны. Серьезные дела любят тишину.
Обычный пехотный командир поднял бы солдат в атаку. По всем правилам и уставам либо в силу собственного разумения – неважно. Главное, было бы много шуму, куча трупов с обеих сторон. Сейчас же у нападающих дело ограничилось двумя легкоранеными. Вот вам и пример действий не только более мотивированного, но и лучше подготовленного подразделения с большим по меркам начала войны опытом диверсионной работы. В общем, победа с сухим счетом. Сергей, как командир, мог бы гордиться собой. А его немецкий визави… Каким бы королем местного значения он себя ни ощущал, но и королей, и ферзей, и прочие фигуры бьют в конечном итоге именно пешки. Главное, чтобы в руках у этой пешки был автомат.
Трофеи подсчитали уже утром, и оказались они достаточно богатыми. Винтовки, пистолеты, несколько автоматов и все с боекомплектом. Но самые красивые приобретения, естественно, были в депо. И они по-настоящему радовали.
Во-первых, естественно, сам бронепоезд. Как они и предполагали, немцы из обломков нескольких составов попытались соорудить очередное чудо-оружие. И получилось у них, стоит признать, совсем неплохо. Неуклюже, правда, до одури, но все это компенсировалось внушительной огневой мощью. Шесть вагонов, из них три несли по две орудийные башни с трехдюймовками, два – по орудию калибром сто семь миллиметров и еще на одной фрицы, капитально извратившись, установили две зенитные установки «Эрликон» [81] . В довесок к этому имелись еще две платформы, на каждой по восьмидесятивосьмимиллиметровой немецкой зенитке и по установке счетверенных «максимов». Плюс куча пулеметов собственно в броневагонах. Такой вот монстрик на колесах, приводимый в движение сразу двумя паровозами.
81
Двадцатимиллиметровое автоматическое орудие производства Швейцарии. Разработано на основе конструкции немецкого орудия конца Первой мировой войны. В годы Второй мировой использовалось всеми воюющими сторонами.
Во-вторых, боезапас. Кто-то из бойцов неприлично взвизгнул, увидев, что им досталось. Верные своему принципу тащить все, что гвоздями не приколочено, фрицы свезли сюда жуткую пересортицу трофейных боеприпасов. Целый склад. Многое было не нужно вообще, однако и того, что подходило для имеющихся орудий и пулеметов, хватало с избытком.
Ну и, в-третьих, конечно, бензин. Целых три цистерны. Их, отступая, потеряла на этой станции Красная армия. Обычное дело в тот момент. А немцы по-хозяйски оприходовали. В результате все это богатство досталось победителям, теперь жить можно. И, хе-хе, нужно!
Слушая радостные и не всегда цензурные вопли их отрядного хохла сержанта Глушко, поставленного за врожденную домовитость интендантом, Сергей деловито рассматривал ящики со снарядами, безразлично пиная их носком сапога. Громов, бодрый и веселый, словно в очередной раз переживающий возвращение молодости, стоял рядом и с интересом осматривал маркировку. Если верить ей, боеприпасы были совсем новенькими, выпущенными буквально год назад. Стало быть, не подведут, если что… Все это хорошо, конечно. Главное, когда будут такое богатство взрывать, сделать так, чтобы не смахнуло половину города. Люди-то ни в чем не виноваты, это армия не смогла их защитить, и создавать им проблемы сверх обусловленного войной минимума не хотелось.
Хотя, откровенно говоря, имелся вариант. Насколько хороший – это уже второй вопрос. Даже при оптимальных раскладах он попахивал не храбростью и даже не наглостью. Скорее, это было что-то на грани хамства. Хотя, откровенно говоря, неизвестно даже, что лучше. В истории не раз и не два случалось. Что проходили и куда более серьезные авантюры. Жаль, времени на принятие решения нет, и информации мало. Последнее, впрочем, можно было исправить. Ну, или хотя бы попытаться.
Небрежно похлопывая по голенищу тщательно очищенным от коры ивовым прутом (стек в духе британского или прусского офицера выглядел бы лучше, но за неимением данного атрибута пришлось использовать бюджетный вариант), он вернулся в депо, подошел к стоящим здесь же создателям железнодорожного бронечуда. Все они, и работяги, и выпущенные из-под замка инженеры, сбились в компактную группку, охраняемые двумя бойцами. Их Громов выбрал из-за самого внушительного вида, и, судя по взглядам, то и дело бросаемым задержанными на дылд в форме и с автоматами, оказался прав. Нервировали они железнодорожников страшно. Усмехнувшись, Сергей, тут же вычленив из общей толпы инженерный состав, небрежно ткнул в их сторону прутом:
– Ты, ты и ты, выйти из строя.
Разумеется, никаким строем здесь и не пахло, однако указывать Сергею на его неточность никто не рискнул. Быстренько вышли и, судя по напряженным лицам, не ждали от предстоящей беседы ничего хорошего. Сотрудничество с немцами – это вам не хреном об асфальт. По законам военного времени никто и разбираться не будет, чем их к этому сотрудничеству склонили. Есть факт, а заставили там или нет – это вряд ли интересует стоящего перед ними человека с огромным маузером и усталым лицом. Кто постарше – тот, может, и не будет рубить с плеча, но этот-то молодой! А молодости свойствен максимализм. Такой вот ход мыслей, предсказуемый до зевоты. А вот ее Сергей сдерживал с трудом. Адреналин схлынул вместе… как любят говорить эстеты, с вдохновением боя, осталось желание прилечь минут этак на шестьсот. А здесь вон с этими олухами разбираться приходится.
– Ну что, джентльмены. И кто ж надоумил вас построить немцам этот… дредноут? – поинтересовался он, стараясь говорить максимально безразлично, и все же не удержался от зевка. Почему-то именно это рефлекторное движение заставило инженеров резко дернуться. – И вообще, представьтесь, что ли. Отчетность в нашем деле прежде всего.
Короткая, максимум в полминуты, пауза, затем один из троицы, самый на вид старший, лет этак сорока, и представительный, шагнул вперед:
– Костромин, Виктор Сергеевич, инженер Харьковского паровозостроительного завода.
– Остальные?
– Тоже, мы…
– Стоп. Это того, где танки делают?
– Ну… да.
– А теперь объясните мне, как вы оказались здесь, когда немцы к Харькову еще не подошли даже?
Это был чистейшей воды экспромт, выпад наудачу. Когда именно немцы заняли Харьков, Сергей не помнил [82] , однако в цель он попал точно. Инженер опустил глаза:
– Мы перед войной были направлены в командировку почти к самой границе. Попали в плен буквально на второй день войны…
82
Первая битва за Харьков шла с 1 по 29 октября 1941 года и закончилась занятием города немцами.