Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
— Только я не в защитниках служу, а с салагами мучаюсь, которые не умеют ни черта.
— А уровень какой?
— Четырнадцатый.
— Четырнадцатый уровень. Дослужилась до старшего унтер-офицера. Думаю, у тебя всё впереди.
— А то я не знаю, — Лида одним глотком опрокинула в себя остатки кофе из картонного стаканчика. — Пошли уже. Мне пора возвращаться.
Мы поднялись из-за стола и покинули заведение. Вечер получился не совсем таким, как я ожидал. Думал, проведём его с Соней, а вместо этого подружился с унтер-офицершей, которая
Мне стало интересно, получится ли её уломать пустить меня к ней в общагу? Унтер-офицеры и некоторые третьекурсники, как я слышал, бегали туда, как к себе домой. Им позволялось многое из того, что запрещалось правилами. Первокурсников за каждый чих наказывали, а старшим всё сходило с рук. Но если подружиться с унтер-офицерами, ситуация могла измениться уже сейчас.
Одно меня смущало. Похоже, Лиде не очень нравилось, что я дружу с Соней. Но почему? Она как будто пыталась нам мешать. Это казалось странным.
Мы шли по освещённой фонарями дорожке мимо общежитий. На улице захолодало. Чувствовалось наступление осени.
— Провожать меня собрался? — спросила Лида.
— А что, нельзя? Не по уставу?
— Лучше к себе иди. Скоро построение.
— Может быть, встретимся как-нибудь ещё? Например, после отбоя? — предложил я.
— Ты сильно-то не наглей.
— Иногда бывает полезно.
— Не надо нарушать распорядок. Или тебе мало прошлого раза?
— Вовсе нет. Как раз из-за тебя мне целый месяц запретили ходить в увольнение. Поэтому за тобой должок.
— С чего это вдруг? Получили, что заслужили. Нечего нос совать, куда не следует.
— Не-не-не, даже не думай отвертеться.
— Да иди ты… — хмыкнула Лида.
— В любом случае, встреча эта не последняя.
— Очень надеюсь, меня отправят, наконец, на периметр, чтобы не торчать тут до старости. Но, похоже, не в этом году. Так что, да.
Мы с Лидой расстались на дружеской ноте. Больше она не угрожала устроить мне весёлую жизнь, если ещё раз попадусь ей на глаза. Кажется, даже наоборот, была не прочь продолжить общение.
После построения, когда курсанты разошлись по комнатам, я спросил у Серёги, не нашли ли они с Никитой способ попасть в женскую казарму. Они продолжали общаться с девчонками и, я подумал, может быть, у них появилась какая-нибудь идея.
— Пока облом, — сказал Серёга. — Видишь, какое дело, у них наставница очень злая. Никому вздохнуть свободно не даёт. Может быть, что-то придумаем, но не сейчас. Надо искать другие варианты. Здесь много есть мест, где можно уединиться, но, видишь ли, везде дежурные, придётся договариваться.
— Мы, между прочим, с унтер-офицером Хворостовой сегодня мило побеседовали, — похвастался я.
— Правда, что ли? — усомнился Никита. — И сколько тебе на этот раз нарядов вне очереди выписали?
— Я не шучу. Мы в столовую сходил, попили кофе. Может быть, получится договориться насчёт посещения.
— Хорошо прикалываться, — сказал Серёг. — Только душу травишь.
— Допустим. А если я, в самом деле, договорюсь, что мне будет? — спросил я.
— А что хочешь? — спросил Никита.
— Например, больше никаких дежурств по комнате.
— По рукам. Если договоришься, если нас пустят туда и всё пройдёт гладко, то сортир мыть больше не будешь.
Я не был уверен, что план сработает и Лида пойдёт на уступки, но есть ради чего постараться.
В воскресенье нас отправили красить стены в одной из хозяйственных построек. А вечером я опять позвонил Наде. Хотелось, конечно, встретиться в живую, но пока приходилось довольствоваться только общением на расстоянии.
Надя всё так же пахала каждый день с утра до вечера, как и раньше. Единственное, о чём она беспокоилась, так это как бы ни закрылся трактир. Сын Петра Саныча, приехавший из Екатеринбурга разбираться с наследством, не хотел вести дела в таком захолустье и намеревался продать заведение. Кому и когда, Надя не знала.
Как и прошлый раз, я разговаривал по телефону на набережной, подальше от посторонних глаз. Происходило это перед самым построением, и на улице никого не было.
Завершив звонок, я отключил телефон и сунул во внутренний карман куртки. У меня было ещё десять минут. Я не спеша дошёл до общежития, поднялся на свой этаж.
— Эй, Князев, — окликнул меня Гаврюшин, который околачивался рядом с оружейной. — Пойди сюда.
Он отвёл меня к окну подальше от всех.
— В общем, смотри какое дело. Сегодня после отбоя одеваешься в парадную форму и через дверь возле сушилки идёшь на первый этаж. Полдвенадцатого ждёшь меня у нашего спортзала внизу. Знаешь, где это? Вот и хорошо. Не опаздывай.
Глава 22
Ровно полдвенадцатого я спустился вниз по лестнице возле сушилки. На первом этаже не было ни души. Здесь царил полумрак, и лишь три тусклые лампы освещали длинный коридор.
Ждать пришлось недолго. Буквально через пять минут по ступеням застучали шаги, и передо мной предстал наш классный наставник старший унтер-офицер Гаврюшин, одетый, как и я, в парадную форму.
Парадка, как и повседневная форма, состояла из чёрных брюк и кителя цвета хаки, но имела при этом красные воротник и выпушку и золотые пуговицы. Талию стягивал позолоченный ремень, а вместо невзрачной кепи голову венчал гордый чёрный берет с массивной кокардой.
— Готов? — спросил Гаврюшин.
— Готов, — ответил я, прекрасно понимая, о чём идёт речь, хоть про это не было сказано ни слова.
Гаврюшин достал из кармана ключи и отпер ближайшую дверь, что вела на улицу. Мы покинули общежитие и зашагали к центральному плацу.
— Тебе зададут вопросы, — предупредил Гаврюшин. — Отвечай коротко, два-три слова. Только вначале хорошо думай. Если члены клана сочтут тебя идиотом, они проголосуют против.
— Что за вопросы? — спросил я.
— Узнаешь.