Избранные научно-фантастические произведения в 3 томах. Том 1
Шрифт:
Какая была игра! Всё шло прекрасно, но когда игра вступила в высшую фазу напряжения, случилось несчастье. Как это случилось, Мишка впоследствии никак не мог вспомнить. Игроки набросились на мяч как сумасшедшие… Сбились в кучу… Вдруг Мишка почувствовал острую боль в ноге и упал… Свисток судьи… Игра была прервана… Мишка не смог встать. Принесли носилки и на них отнесли Мишку в приёмный покой. Врач стадиона осмотрел ногу и покачал головой.
— Да, кажется, перелом. Придётся полежать.
— Сколько? — спросил Мишка.
— Месяца два-три, а возможно, и меньше. Посмотрим, что покажет рентген.
Это был неожиданный и страшный удар. Два-три
Когда Мишку привезли домой и уложили в постель, он сказал Гинзбургу:
— Я несчастнейший человек в СССР.
— Уже несчастнейший? Кость срастётся и будешь прыгать, как и прежде, — ответил Гинзбург. — Сильно болит?
— Боль — это мелочь, — ответил будущий герой. — Но я не смогу ехать с вами.
Приехал отец и начал также успокаивать Мишку.
— Не горюй, Михель. Молодые кости срастаются быстро. А поиски «Левиафана» могут продлиться не один месяц.
— Но пароходы уплывут!
— Связь с экспедицией будут поддерживать наши пароходы, плывущие в Америку, и самолёты. Обещаю тебе: как только поправишься, так или иначе доставлю тебя на «Серго».
Отца позвали к телефону, и он вышел… Мишка вздохнул.
— Успокоился? — спросил Гинзбург.
— Нет, — печально ответил Мишка. — Я всё-таки не увижу, наверное, самого интересного.
— Думаю, что ты увидишь всё, абсолютно всё.
— Но как?
— Ты не знаешь ещё самого интересного, — ответил Гинзбург. — Твой отец и я конструируем новые аппараты телепередачи…
— Знаю. Телевидение на помощь водолазам.
— Это ещё не всё. — Гинзбург сел на стул. — Мы конструируем приспособление и для непосредственного телевидения, — иначе говоря, передачи движения предметов при дневном свете и ноктовидения — видения ночью, телевидения в тумане и под водой. Отец твой разрешил задачу, — об этом ещё никто не знает, — цветного стереовидения. На очереди — телекино… Лежи спокойно и слушай дальше. У твоего отца грандиозные планы. Он намеревался использовать экспедицию, чтобы испытать все свои новейшие изобретения в области телевидения. Помощь водолазам в поисках затонувшего корабля — это только деталь. Мы с твоим отцом — он здесь, а я в океане — проведём чрезвычайно интересные испытания телепередачи сюда, в Москву, в кабинет твоего отца, абсолютно всего, что будет происходить в экспедиции. Наши аппараты будут работать беспрерывно днём и ночью на палубе траулера и в глубинах океана. Если все эти пробы будут удачны, — а я в этом не сомневаюсь, — то мы совершим целый переворот. Николай Петрович хочет организовать телепередачу в широчайшем масштабе. Показ работ экспедиции — это только первая проба.
Когда мы наладим это дело, миллионы зрителей увидят, как сооружается плотина на Ангаре, что наблюдает стратонавт, как проводятся работы на Волго-Донском канале. Ты только представь, что было бы, если бы в лагере Шмидта была современная телеустановка! Какое прекрасное зрелище! Наверное, многие поняли бы лучше, за что у нас награждают званием Героя.
Миша покраснел. Не догадался ли Гинзбург о его мечтах? А Гинзбург спокойно продолжал:
— Изменился бы самый характер экспедиции. Отто Юльевич Шмидт мог бы прекрасно руководить ледовыми походами из своей квартиры. Или возьми наши исследовательские геологические экспедиции. Молодёжь будет шагать по пескам Кара-Кумов, в дебрях тайги, будет всходить на Памир, а выдающиеся наши геологи, не отрываясь от работы, увидят каждый шаг путешественников, каждый
Вспомни хотя бы историю Хибин. В первые годы приходилось совершать чрезвычайно тяжёлые путешествия и лазить по горам самому академику Ферсману. Сколько, по сути говоря, он тратил времени непродуктивно! Поездка в вагоне, пешие переходы по тундре, зачастую безрезультатные блуждания… Иногда только для того, чтобы обойти горное ущелье, человек, каждый час которого имеет огромное значение для науки, терял несколько дней; много дней, недель для нескольких минут, даже секунд, чтобы определить породу, минерал.
— Я знаю, читал! — оживился Миша. — Теперь первоначальную разведку ведут самолёты, потом на «интересные» места самолёт забрасывает геологов, доставляет им палатки и пищу. А когда работы закончатся, прилетают и увозят их назад. Вместо двух-трёх месяцев экспедиция теперь длится две-три недели и стоит вдесятеро дешевле.
— Они могут обходиться ещё дешевле, — продолжал Гинзбург. — Представь: экспедиции имеют лёгкие компактные радиостанции и телевизорные установки. Академик Ферсман наших дней спокойно сидит в своём кабинете и трудится над рукописью. Перед ним — экран телевизора. Вот геологи нашли что-то интересное, и он слышит их голос по радиотелефону. Выключает свет, смотрит на экран, даёт указания и вновь углубляется в свою работу. И только когда всё разведано, намечено, академик садится в самолёт, чтобы сделать на месте последние выводы, отдать последние распоряжения. Да и это не всегда будет необходимо.
Именно так, друг мой, мы организуем и экспедицию по розыску «Левиафана». Административный и научный штаб экспедиции будет здесь, в Москве, в этом доме, в кабинете твоего отца. Так было решено на последнем заседании совета.
Лицо Мишки просияло.
— Мы с Николаем Петровичем сейчас перенесём твою постель в кабинет и поставим против экрана. Ты увидишь всё или почти всё, что будет происходить в экспедиции. Мы будем разговаривать с тобой так, как разговаривали все дни. В кабинете будут проводиться совещания штаба. Начальник экспедиции Барковский, эпроновец Кириллов и твой отец будут ежедневно обсуждать ход поисков.
Отец Миши возвратился. Он выслушал последние слова Гинзбурга и сказал:
— Этого ещё мало. На тебя будут возложены обязанности. Возле экрана и радиостанции установим дежурство. В дежурстве примешь участие и ты. Ты будешь «лежать на вахте».
Как видишь, ты будешь непосредственным участником экспедиции. Лёжа здесь, за тысячи километров от «Серго», ты увидишь во много раз больше, чем увидел бы на самом траулере, если бы лежал там на судовой койке, но без «чудесного ока» — телевизора. Ну что ж… — инженер развёл руками. — Тебе будет недоставать лишь запаха океана. Но это ты уж дополнишь воображением.
ПУТЕШЕСТВИЕ В МИР АТОМА
Мишка Борин «лёг на вахту». Теперь он уже желал, чтобы экспедиция скорее отправлялась в путь и экран ожил бы. Однако отъезд затягивался. Шли последние испытания «железных пауков». Гинзбург всё время проводил в лаборатории и лишь вечерами навещал Мишу.
— Что поделываешь? Грустишь? — спросил он однажды Мишу.
Нет, Миша не привык терять время зря. Теперь он ощутил новый интерес к радио и телевидению. Мише предстояло вскоре отправиться в интересное «путешествие». И он начал изучать радиотехнику, устройство радиоэлементов, аппаратов телевидения. И в этот вечер на вопрос Гинзбурга он как-то растерянно ответил: