Избранные произведения в 2-х томах. Том 1
Шрифт:
— Добрый день! — поздоровался Соколов, внимательно оглядывая женщин.
Они ответили все сразу, будто давно готовились к посещению капитана.
— А мужчин в доме нет? — спросил Соколов.
— Муж мой погиб на Восточном фронте в тысяча девятьсот восемнадцатом году, — ответила пожилая женщина.
— Мой муж тоже погиб на Восточном фронте в тысяча девятьсот сорок третьем году, — ответила больная.
Капитан перевёл взгляд на третью обитательницу дома.
— Я ещё девушка, — не без жеманства объявила она.
Соколов снова посмотрел
— Итак, вы не в состоянии выполнить приказ? — спросил капитан,
— Мы уже послали в комендатуру справку от врача, — быстро заговорила старуха. — Моя дочь Эдит Гартман — между прочим, она известная актриса — очень больна, а её подруга фрейлейн Гильда Фукс ухаживает за ней. Что касается меня, то мне уже больше шестидесяти лет. Мы не можем работать и послали вам справку.
— Да, в справках мы не испытываем недостатка, — сказал капитан. — Извините, один вопрос к больной. Не можете ли вы мне сказать, какое заключение вынесли врачи относительно вашей болезни?
— Я не… — начала было актриса, но старуха перебила её:
— Моя дочь очень больна. Это тяжёлый грипп, хотя я и не вполне уверена в правильности диагноза.
— Я тоже не вполне уверен. Фрау Гартман, вы сами вылечитесь или вам потребуется помощь? А то я могу прислать врача из комендатуры. Чем скорее вы встанете на ноги, тем лучше. Я выражаюсь достаточно ясно?
— Да. Хорошо… — ответила растерявшаяся Эдит Г артман.
— Завтра, — сказал капитан, — в семь часов утра вы явитесь на сборный пункт.
— Моя дочь — знаменитая актриса… — попробовала возразить старуха.
— Работать будет всё население города.
Старуха хотела сказать что-то ещё, но её прервала Гильда Фукс.
— А мне тоже надо идти на раскопки? — спросила она и порывисто села в кресло, резко вскинув ногу на ногу, чтобы капитан мог оценить красоту её длинных, стройных ног.
Соколов внимательно посмотрел на неё:
— Для вас это будет особенно полезно. И советую одеться попроще: работать придётся в пыли.
Он ещё раз оглядел комнату и вышел.
Сержант Кривонос последовал за капитаном.
— Ах, не надо, не надо было начинать эту комедию!.. — простонала Эдит, как только за Кривоносом закрылись двери.
— Да, пожалуй, ты права. — отозвалась Гильда. — Этот капитан не такой уж простак. И нам завтра придётся пойти разбирать развалины.
Вечером в городе появился второй приказ коменданта, сообщавший, что несколько симулянтов и два врача, выдавшие фальшивые справки, отданы под суд.
А на следующее утро на площади возле кирхи собралось всё работоспособное население Дорнау. Эпидемия не вспыхнула.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Эдит Гартман переехала в Дорнау в 1934 году, вскоре после прихода Гитлера к власти.
Что заставило её, актрису прославленного столичного театра Рейнгардта, поселиться в этом маленьком городке?
Жизнь
Однажды тётка обратилась к директору с просьбой проэкзаменовать Эдит. Девушку в театре все знали, и никто не удивился, увидев её на сцене. Успех сопутствовал ей с первых шагов.
Вскоре Эдит вышла замуж за молодого театрального критика Гартмана, и жизнь её как будто определилась.
Но пришёл тридцать третий год. Власть захватил Гитлер. Основная часть труппы Рейнгардта бежала в Америку, но Эдит Гартман, ставшая уже известной актрисой, на предложение выехать не раздумывая ответила отказом. Ей казалось, что, покинув Германию, она совершит измену родной стране, измену искусству.
Однако разочарование наступило значительно скорее, чем могла предполагать Эдит. В гитлеровской Германии искусству отводилась только одна роль — призывать немцев к завоеванию всего мира. Эдит Гартман не хотела и не могла выступать в пьесах, прославлявших войну.
Отказ знаменитой актрисы играть в широко рекламируемом национал-социалистическом спектакле «Хорст Вессель» вызвал гнев самого Геббельса. Эдит арестовали и выслали на родину, в Дорнау, под присмотр местного гестапо. Мужа её тем временем выжили из редакции га зеты. Кто стал бы печатать его статьи? Они были проникнуты гуманизмом, а фашистская Германия готовилась воевать.
В Дорнау происходило то же, что и в столице. Всё было охвачено военной лихорадкой. Эдит пришлось добывать средства к существованию исполнением песенок и танцев в варьете и ресторанах. За это она презирала себя, но другого выхода не было.
Так тянулись годы до второй мировой войны, когда в жизни Эдит Гартман произошла новая перемена к худшему. Мужа отправили на фронт. Актрисе припомнили её старые «преступления», и ей грозил концлагерь. Оно бы так и случилось, если бы не заступничество влюблённого в Эдит Гартман штурмбанфюрера Зандера, который давно добивался её взаимности. Эдит же испытывала к нему чувство отвращения, смешанного со страхом.
В 1943 году с Восточного фронта пришло сообщение о гибели мужа. В квартире на Дрезденерштрассе, где Эдит Гартман жила со своей матерью Кристой Ранке, уже не ждали от жизни никаких радостей.
Время как бы остановилось для Эдит. Она разговаривала с людьми, двигалась, работала, но воспринимала окружающее почти механически. Жизнь с каждым днём становилась всё труднее и труднее.
Военную катастрофу третьего райха Эдит Гартман наблюдала как бы со стороны, будто это не имело к ней никакого отношения. Город Дорнау жил относительно спокойно: фронт проходил ещё где-то далеко.