Избранные произведения в двух томах.Том 2.Стихотворения (1942–1969)

Друнина Юлия Владимировна

1944

«Я смотрю глазами озорными…»

Я смотрю глазами озорными, Хоть вокруг огонь и бездорожье. В жаркий ветер брошенное имя Долго спутник позабыть не сможет. А потом, с послушными другими, Будет он насмешливым и строгим, Потому что слишком звонко имя Девушки с дымящейся дороги.

1944

ПОСЛЕ ГОСПИТАЛЯ

От

простора хмелея снова, Мну в руках вещевой мешок И пишу на клочках листовок Где-то найденным карандашом. Обжигает веселой плетью Острый ветер степных дорог. Я хочу, чтобы этот ветер Мой любимый услышать мог. Чтоб он понял, за что люблю я Свою молодость фронтовую.

1944

«Ко мне в окоп…»

Ко мне в окоп Сквозь минные разрывы Незваной гостьей Забрела любовь. Не знала я, Что можно стать счастливой У дымных сталинградских берегов. Мои неповторимые рассветы! Крутой разгон мальчишеских дорог!.. Опять горит обветренное лето, Опять осколки падают у ног. По-сталинградски падают осколки, А я одна, наедине с судьбой. Порою Вислу называю Волгой, Но никого не спутаю с тобой!

1944

«Кто-то бредит…»

Кто-то бредит. Кто-то злобно стонет. Кто-то очень, очень мало жил. На мои замерзшие ладони Голову товарищ положил. Так спокойны пыльные ресницы. А вокруг — нерусские края. Спи, земляк. Пускай тебе приснится Город наш и девушка твоя. Может быть, в землянке, После боя, На колени теплые ее Прилегло усталой головою Счастье беспокойное мое…

1944

«Только что пришла с передовой…»

Только что пришла с передовой, Мокрая, замерзшая и злая, А в землянке нету никого, И дымится печка, затухая. Так устала — руки не поднять, Не до дров, — согреюсь под шинелью, Прилегла, но слышу, что опять По окопам нашим бьют шрапнелью. Из землянки выбегаю в ночь, А навстречу мне рванулось пламя, Мне навстречу — те, кому помочь Я должна спокойными руками. И за то, что снова до утра Смерть ползти со мною будет рядом. Мимоходом: — Молодец, сестра! — Крикнут мне товарищи в награду. Да еще сияющий

комбат Руки мне протянет после боя: — Старшина, родная, как я рад, Что опять осталась ты живою!

1944

В ОККУПАЦИИ

Замело окопы и воронки. Мерзнет полумертвый городок. Бледные, усталые эстонки Закрывают двери на замок. За дверями — неуютный вечер. В этот вечер плохо одному… Оплывают медленные свечи, Потолок уходит в полутьму. Ты на скатерть голову уронишь, И в графине задрожит вода… В маленькой измученной Эстонии Заметает снегом провода.

1944

«Снова крик часового: — Воздух!..»

Снова крик часового: — Воздух! — Деловитый, усталый крик. Кто-то вяло взглянул на звезды И опять головой поник. Я готовлю бинты и вату, Но ребят не тревожу зря. …Жизнь, спасибо, что так богата И сурова твоя заря!

1944

«Мы идем с переднего края…»

Мы идем с переднего края. Утонула в грязи весна. Мама, где ты, моя родная? Измотала меня война. На дорогах, в гнилой воде Захлебнулись конские пасти. Только что мне до лошадей, До звериного их несчастья?..

1944

9 МАЯ

Идет комбайн по танковому следу, Берлинцы стоя слушают наш гимн И слово долгожданное «Победа» Вдруг с именем сливается твоим. Угрюмый муж в улыбке хорошеет. По-девичьи растеряна жена. За три весны, оставленных в траншеях, Заплатит нам четвертая весна.

1945

В ШКОЛЕ

Тот же двор, Та же дверь. Те же стены. Так же дети бегут гуртом. Та же самая «тетя Лена» Суетится возле пальто. В класс вошла. За ту парту села, Где училась я десять лет. На доске написала мелом: «X + Y = Z». …Школьным вечером, Хмурым летом, Бросив книги и карандаш, Встала девочка с парты этой И шагнула в сырой блиндаж.