Избранные произведения. Том 1
Шрифт:
Тут вмешалась сопровождавшая их женщина:
– Доченька, попрощалась бы с Ильдаром как следует. Как знать… с болезнью не шутят.
– Мама, пожалуйста!.. – крикнула девушка.
В голосе её прозвучала такая боль, что Гульшагида вздрогнула, невольно взглянула на моряка. Тот сорвался с места, вмиг очутился рядом с девушкой.
– Ты чего-то скрываешь от меня? – с тревогой спрашивал он. – Что с тобой, Асия? Скажи, не таись!..
– Э, сынок, что нам скрывать от тебя… – отозвалась женщина. – Просто мы не успели тебе сказать – ты приехал неожиданно, в последнюю минуту… Мы уже договорились с профессором. Он назначил точное время…
– Асия,
– Я здорова! – отчаянно выкрикнула девушка. Её тонкие ноздри трепетали. Но тут же она обессиленно проговорила другое: – Оставь меня, Ильдар! Не будет тебе счастья со мной. Я очень, очень больна! У меня комбинированный порок!.. Я… – уткнувшись лицом в перила, она заплакала. – Я не жилец на этом свете… Ты не надейся понапрасну. Уходи, уходи!..
5
Профессор Абузар Тагиров – не только в Казани – считался одним из крупнейших специалистов по сердечно-сосудистым заболеваниям. Сотни людей приезжали из разных городов и сёл, чтобы показаться ему. Велики были его авторитет и добрая слава в народе. Он был одним из первых татарских врачей. Медицинский факультет Казанского университета он окончил в тысяча девятьсот одиннадцатом году. Ещё в молодости Тагиров по праву считался способнейшим учеником знаменитого медика Казем-бека, славившегося в Казани и в Казанской губернии. Возраст, опыт, многолетняя врачебная работа сделали имя Тагирова очень популярным. Не только в самой Казани, но и в республике было немало семей, в которых говорили: «О, Абузар-абзы лечил ещё нашего деда» или «Он вылечил наших родителей». Его частенько называли «мастером здоровья». В Татарии и в соседних автономных республиках врачевали сотни его учеников, благодарные ему за науку. Наконец, он был весьма заметным общественным и государственным деятелем; многократно участвовал в международных конференциях и конгрессах, выступая с программными докладами; охотно читал лекции местному населению, публиковал статьи в газетах и журналах, выступал по радио и телевидению.
Отец Абузара-абзы носил распространённое татарское имя – Гарай. Но в России это имя ещё со времён Пушкина произносилось – Гирей, и Абузар с гимназических лет писал своё отчество – Гиреевич. Впоследствии и русские и татары величали его Гиреевичем.
Вчерашние волнения, видимо, ещё беспокоили профессора – он выглядел бледнее обычного. Однако он был, как всегда, обходительным и приветливым. По обыкновению своему, первым здоровался с врачами, сёстрами, санитарками. Встретив в коридоре выздоравливающего, спрашивал о самочувствии. Во всех его движениях чувствовались энергия и деловитость. Но, войдя в кабинет, он первым делом почти неосознанно и чуть растерянно взглянул через окно на расцветшие кусты шиповника… И вчера, разговаривая с тётей Аксюшей, и сейчас он всё думал о Галине Петровне…
Ему было что вспомнить. Когда командование приказало партизанам переправить больного врача Тагирова на Большую землю, Галина Петровна, накрыв плечи тёплым платком, проводила его до самолёта. Простая, самоотверженная русская женщина с озабоченным, порою даже суровым выражением на исхудавшем лице. Седеющие каштановые волосы, тёмно-синие глаза, скромность и сдержанность. Такой он и запомнил навсегда Галину Петровну. В час его отлёта она грустно смотрела на заходящее солнце…
Со вчерашнего дня сердце профессора ныло от горького раскаяния. Где же его обещания не забывать Галину Петровну, писать?.. Если бы не святая душа тётя Аксюша, он, возможно, так и не выполнил бы своего долга перед Галиной Петровной.
Было рискованно тревожить тяжелобольную, но Абузар Гиреевич, взвесив все обстоятельства, решил вызвать Галину Петровну в Казань. Пусть сегодня же Аксинья Алексеевна отправится домой и передаст вызов. Конечно, Абузар Гиреевич не онколог, но он посоветуется с коллегами, сделает всё возможное…
Пока профессор стоял в задумчивости у окна, вошла ассистентка Вера Павловна с лечащим врачом Магирой Хабировной. Сегодня был день консультации. Профессор посмотрел на часы, кивнул.
– Что же, начнём, Магира-ханум. Вы говорили о какой-то девушке…
– Она здесь, Абузар Гиреевич. Девятнадцатилетняя студентка.
– Сердце?
– Да, комбинированный порок. Не раз лежала в больницах, но лечение не дало результатов.
– У кого лечилась? Когда?..
Магира-ханум обстоятельно ответила на все вопросы.
– Тогда пусть войдёт.
Вся настороженная, девушка остановилась в дверях кабинета. Профессор пошёл ей навстречу.
– Пожалуйста, садитесь вот сюда, – показал он на стул, нарочно поставленный подальше от двери. – Не стесняйтесь, садитесь удобней. Вот так. – И сам, взяв стул, сел напротив. – Как вас зовут?
– Асия.
– Ну, Асия, вы любите осень?
В ответ на такой вопрос девушка только покачала головой.
– А мы, старики, Асия, очень любим осеннюю пору. Осень – это изобилие. Человек пожинает плоды своих трудов. А весна – это только цветочки. – Профессор улыбался, переводя взгляд то на девушку, то на Веру Павловну, то на Магиру-ханум. Улыбка его была мягкой, располагающей. – Ну, Асия, рассказывайте, что беспокоит вас.
– Да вот захворала немного, – сказала Асия, потупясь.
В действительности же вся её жизнь состояла из нескончаемых мучительных приступов болезни, усиливавшихся изо дня в день. Начиналось с того, что всё тело сводили ужасные судороги; потом нестерпимо болели спина, сердце, суставы, казалось – кости дробятся, дышать становилось нечем, она задыхалась, руки и ноги холодели, лицо покрывалось бледностью, губы синели, а глаза готовы были выскочить из орбит. Не помогали ни уколы, ни порошки, ни микстуры. Иногда боли держались неделями, чуть отпускали, а потом снова усиливались.
Уже по одному тому, как стояла Асия у дверей, как села, как дышала, профессор понял, чем и в какой степени больна девушка. Но, как всегда, он не спешил с выводами. У каждой болезни свои разновидности, каждый организм болеет по-своему. Индивидуальный характер болезни можно установить лишь по рассказам самого больного и по наблюдениям. Некоторые врачи полагают, что в наше время главное – анализы. Но профессор Тагиров считал, что какой бы умной ни была диагностическая машина, она никогда не заменит мышление врача, его опыт.
Профессор задавал девушке самые разнообразные и неожиданные по своей простоте вопросы. И девушка давала столь же простые и прямые ответы.
– Вы играли в детстве с мальчишками, Асия?
– Конечно, играла.
– Они дразнились, эти мальчишки?
– Ну, мальчишки, да чтоб не дразниться!
– Всё же, как они прозвали вас?
– Ну… Цыплёнком звали.
– Вы любите мороженое? – профессор улыбнулся.
– Да. Кто ж его не любит.
– А горло? Горло не болит после мороженого?