Избранные произведения. Том 2. Ледяной союз: Проводники всемирного потопа. Тот, кто использовал Вселенную
Шрифт:
— И таким образом они запугали тебя и вынудили заключить эту сделку, — горько сказала она, качая головой, все еще не веря тому, что случилось. — Я и не думала, что это может случиться.
— Это не так, — ответил он ей. — Я продал не из-за того, что испугался. Они убедили меня. Эти агенты с Реставона очень смышленые, хорошо осведомленные люди. Они сразу уяснили себе, что им не удастся испугать меня. Они просто ознакомили меня со всеми финансовыми и коммерческими сведениями. Когда я обдумал эти цифры, мне стало ясно, что продать синдикат более разумно в данных обстоятельствах. К тому же, их предложение было более чем подходящим. Прибыль очень существенная.
— Тебе это, может быть, и выгодно, — резко ответила она. — Но для меня? Я не более чем работник по найму, служащая. — Видя, что он не собирается противоречить ей, она продолжила:
— Что будет с Бестрайтом и мной, и всеми другими, кто выполнял твои приказы так тщательно?
— Не всегда тщательно, — поправил он ее. — Ты можешь остаться под моим руководством и продолжать работать на меня. Я сделал несколько успешных операций в легальном мире.
Она насмешливо усмехнулась.
— Какие успешные операции? Тот малюсенький бизнес на Мэтриксе по доставке еды? Все твои легальные дела, даже если ты сложишь их вместе, не составят и двенадцатой доли того, что ты имеешь сейчас.
— Это мне известно, но нужно пользоваться случаем, если есть такая возможность. У меня никогда не было достаточно денег для того, чтобы развить мои легальные дела. Сейчас я это сделаю. — Он улыбнулся. — Я полагаю, я скоро получу дополнительный миллион.
— Тебе никогда не удастся сделать в легальном мире столько, сколько ты делаешь в нелегальном. Неплохо бы тебе знать это!
— Я не согласен с тобой, Крисви. Несмотря на все, в мире есть вещи, не менее важные, чем деньги.
В его голосе было что-то, что мгновенно заставило ее забыть свой гнев и расстроенное состояние и посмотреть на него с любопытством.
— Неужели есть такие вещи? Чем еще, кроме денег, ты можешь интересоваться, Лу-Маклин? Не пытайся уверить меня, что ты скрываешь какую-то тайную навязчивую идею, одержимость, потому что одержимость — это слабость, а ты никогда не бываешь слаб.
— Это не обязательно так, — ответил он, не подтверждая, но и не противореча ей. — Одержимость может быть могучей движущей силой. Нельзя сказать, что я одержим. Я бы хотел, чтобы ты осталась работать со мной. Между прочим, Бестрайт уже согласился остаться.
— Этого следовало ожидать. — Она слабо улыбнулась — Эта старая развалина положительно тает в твоем присутствии. Он бы с удовольствием был твоей комнатной собачонкой, если не более.
— Он квалифицированный работник и хорошо справляется со своими обязанностями. Я восхищаюсь этим. Никто тебя не заставляет делать то, чего ты не хочешь делать, Крисви. Если ты предпочтешь остаться с синдикатом, то окажешься под покровительством некоторых могущественных нелегалов. Я бы хотел, чтобы ты осталась со мной.
— Я знаю, что ты хотел бы, но почему? Потому что я «квалифицированная»? Я никогда не знала, что ты такого высокого мнения обо мне. Бог свидетель, я пыталась заинтересовать тебя все эти десять лет.
— Это не секрет для мня. Видишь ли, я же еще не законченный светский идиот. А на твой вопрос отвечу так: да, это благодаря твоей квалификации, потому что ты полностью посвящаешь себя делу, за которое отвечаешь. В мире легальной коммерции мне будут просто необходимы люди, подобные тебе.
— Тебе будет нужно не только это. Через год тебе будут нужны займы, а еще через год ты будешь просить милостыню. Поверь мне ты не принадлежишь к типу людей, которые могут делать дела легально, Лу-Маклин. Ты обычно устраняешь людей силой, когда они встают у тебя на пути. Правила легального мира намного строже. Между лидерами там нет товарищества, нет неписанных законов поведения и дружбы, взаимного уважения. Это отвратительный, развращенный, злой мир.
— Я понимаю твои слова так, что ты собираешься меня покинуть.
— Ты можешь взять эти слова и засунуть их сам знаешь куда, Лу-Маклин, потому что будь я проклята, если я уйду из синдиката, дающего двухмиллионный кредит каждый год, чтобы идти работать в пищевом обслуживании или в детских развлекательных учреждениях, или в каком-нибудь другом скучном легальном бизнесе. — Она отвернулась от него и направилась к выходу. Потом добавила:
— Мне абсолютно наплевать, кто покупает у тебя синдикат. Я знаю работу этого синдиката как свои пять пальцев. Я думаю, они оценят мою работу. Это будет в их же интересах.
— Я не могу спорить с этим, — признался он. — Но все же мне хотелось бы, чтобы ты осталась со мной.
— Можешь хотеть, сколько хочешь. — Она открыла дверь и повернула свое лицо в его сторону. — Я никогда не думала, что увижу тебя напуганным, Киис ван Лу-Маклин, но, очевидно, это случилось, как бы ты ни отрицал. Я думала, что скорее ты победишь их.
— Я даю десятимиллионный кредит, — сказал он ей спокойно. В ответ она плюнула на пол.
— Наплевать. Ты можешь сделать намного больше, чем это в менее чем десятилетний срок и быть все еще молодым. И все это безо всякой экспансии синдикатного бизнеса.
— Экспансии могут воспрепятствовать.
— Так ты хочешь работать с ними?
Он покачал головой.
— Я не буду работать под другим руководством. Но у меня было такое впечатление, что они проявили заботу обо мне.
— Да, это необычно, — фыркнула она, — потому что этой продажей ты доказал, как ты глуп на самом деле. Ты можешь добиваться быстрой выгоды, а я попытаю счастья с моими новыми хозяевами.
— Я даю тебе последнюю возможность обдумать это, — быстро сказал он.