Избранные произведения. Том 3. Между-Мир: Между-Мир. Внутри себя
Шрифт:
— Послушайте, я знаю, что я совершил несколько необычных вещей, — Эббот чуть было не сказал нечеловеческих, но в последний момент успел отказаться от этого слова. — Но ведь это не доказывает того, что вы сказали.
— В этом вы совершенно правы. Но если сопоставить несколько на первый взгляд никак не связанных фактов, то вырисовывается более общая картина, позволяющая сделать определенные выводы. Это как если составить вместе детали головоломки. Будучи инженером-разработчиком, вы должны это понимать не хуже меня.
— Но я ведь родился в Чандлере, штат Аризона в Северной Америке в…
Убираба поднял руку.
— Вот уж избавьте, уж что-что, а имплантировать воспоминания во всех красках и подробностях на Сайраксе умеют не хуже всего
Дело в том, — продолжил Убираба, — что в Нуэво-Йорке, дома у мисс Тембор, когда вы устроили там рукоприкладство, помимо того, что вы пролили кровь других людей, вы оставили нам на память и немного своей. И, как и все остальное, оставшееся на месте погрома, она подверглась тщательнейшему изучению, в надежде почерпнуть что-нибудь о вас. У вас очень хорошая кровь, только она не естественная.
Эрик молча слушал, а внутри у него тем временем все кричало: «Хватай Лайзу и беги к Воротам. Прочь от этих сумасшедших с их убедительным бредом. Пока он не захлестнул нас обоих».
Но он не мог бежать. Его слишком захватила причудливая теория этого человека. Слишком силен в нем оказался инженер. Он стоял, заинтригованный возможностью объяснения необъяснимого. А что, собственно, если позволить себе абстрагироваться умом, непредвзято взглянуть со стороны, то слова Убираба оказались не лишенными своеобразного абстрактного смысла.
— В придачу к физическим возможностям, Эрик, вас наделили значительным, если не сказать невероятным независимым умом. Вот вы им и воспользуйтесь, поразмыслите над тем, что я сказал. А каким по вашему разумению способом вам удавался один невероятный побег за другим? В Нуэво-Йорке вы одолели целый батальон натренированных профессионалов, — люди Оремы беспокойно зашевелились. — В окрестностях Большого Лондона вы бежали из тюремного госпиталя, проломив бетонную стену. При этом вы были так накачаны лекарствами, что на дюжину тяжелоатлетов бы хватило. А на закуску остается ваше необъяснимое исчезновение из закрытого помещения в здании на берегу Темзы, что в Лондоне. На расстоянии двух метров от вас было шесть надежных свидетелей, которые в один голос утверждают, что вы просто растворились вместе с ней, в тот момент, когда по вам открыли огонь. Куда вы исчезли, Эрик? Как вы исчезли?
«Итак, он сконструирован. Творение Сайракса. И кровь у него хорошая, только не естественная. Совершенно определенно не естественная. И вовсе это не они сошли с ума, — подумал Эрик. — Я сошел. Либо я, либо весь остальной мир».
Посмотрев налево, он встретился взглядом с Лайзой, и сразу понял, что и она не может поверить в услышанное. Но самое главное, он увидел то, что хотел увидеть. То, что ему просто необходимо было увидеть. В ее глазах, на ее лице была по-прежнему написана любовь. Человек ли, андроид, артисон, вообще неизвестно что инопланетное, ей это было не важно. Кем бы ни оказался Эрик Эббот, Лайза Тембор любила его.
Катакомбы собора Святого Павла… Как же они там оказались? Восприняли спасение безо всяких вопросов, поскольку просто не имели времени на анализ. А раньше? Что было раньше, еще тогда, когда он жил нормальной и, казалось, приятной жизнью? Вечер в Финиксе, ресторан, появление сайракса. С каким безразличием и небрежностью осматривал тот посетителей и бар. Поведение его казалось совершенно естественным. Так зачем все-таки появился там этот сайракс? Понаблюдать за тем, как принято отдыхать у людей, или чтобы провести какую-то последнюю проверку. Проверку чего? Своей машины? И сразу вслед за этим события пришли в необратимое движение. Случайность? Совпадение? А может, просто-напросто проснулась спавшая в нем до этого времени программа?
Телепортация, сайраксы могут телепортироваться на небольшие расстояния, скажем с берегов Темзы в собор Святого Павла. Защитная реакция, запущенная инстинктивно той частью его «я», которая не совсем естественна. Так сколько в Эрике Эбботе от человека, а сколько от чего-то еще?
— У вас с артисоном номер четыре из серии Тембор, взаимная любовь, не правда ли? — ласково говорил далекий голос Убирабы. — По крайней мере, мне так говорили.
Эрик уставился на него. Ничего больше не существовало в комнате. Ни колонистов, ни подразделения службы безопасности с оружием, ни арены, ничего, неясно присутствовали только Лайза, он и Убираба. Остальные попросту прекратили свое существование, поскольку только Убираба знал ответ. Эрику он был необходим до боли.
— Да, у нас с ней любовь. — Он прижал ее к себе, и чуть не заплакал, когда она не стала отстраняться.
— Тогда давайте пойдем от противного, — сказал Убираба. — Я уверен, что Тембор номер четыре говорила вам, что для нее является невозможной любовь к человеку. Вы не находите странным, что она вас любит?
Эрик ничего не ответил. Ответить было нечего.
Убираба продолжал.
— А это ведь многое объясняет не правда ли?
— А зачем? Хорошо, пусть вы говорите правду, но зачем?
Тут биоинженер шепнул Ореме:
— По-моему, он совершенно искренне ничего не знает.
После этого он обратился к Эрику.
— Но это же совершенно очевидно. Ворота. Во всех науках сайраксы нас далеко обогнали, но они без конца пытаются по крохам собирать информацию, в надежде выведать когда-нибудь у нас секрет Ворот. В этой отдельно взятой области физики мы не только не хуже их, мы далеко переплюнули все их достижения, благодаря удачной догадке со стороны невероятно везучих исследователей. Межзвездные корабли сайраксов более эффективны, чем любые, которые мы способны построить, но им по-прежнему требуются многие годы, чтобы добраться до Земли. По сравнению со Воротами, можно сказать, что они стоят на месте. И с тех самых пор, как они вступили с нами в контакт и узнали про Ворота, они не покладая рук трудятся, чтобы воспроизвести их, но у них ничего не выходит, поскольку открыты они были совершенно случайно. Станция имеет полевую защиту, а следовательно они не могут телепортироваться внутрь нее. А с чего вы думали у нас тут такие меры безопасности, Эрик? Ради того, чтобы не пущать наших земных иконоборцев? Нет, ради того, чтобы защитить Ворота. Это наше единственное преимущество над Сайраксом, и им больше всего хочется, чтобы его не стало. Они уже больше ста лет пытаются выведать тайну Ворот.
«А я ведь узнал, как работают Ворота, — неожиданно подумал Эрик, — считал записи в здешнем компьютере. Зачем? Ведь для того, чтобы воспользоваться Воротами, совсем не обязательно знать, как они работают. Достаточно было шагнуть через них. Зачем я предпринял это исследование?» По телу Эббота прошла дрожь. Дрожь от того, что ум его, наконец, осознал что к чему.
Биоинженер был прав.
Внезапно все окружающее предстало перед ним в совершенно ином свете. Он увидел и Орему, и людей, и Убирабу совершенно по-иному, будто окружающий мир слегка расфокусировался. Только он знал, что это неправда. Если кто и расфокусировался, так это он. Однако эмоционально он ощущал себя по-прежнему. Он не почувствовал себя марионеткой или придатком какой-то компьютерной программы. Он по-прежнему сознавал себя Эриком Эбботом, живущим всеми чувствами, мыслями и желаниями, и надеждами Эрика Эббота, каким он был раньше. Да, славно они его скроили, эти сайраксы. В работе над ним они явно достигли новых горизонтов в биоинженерии, не иначе, если он столько времени дурачил всех. Защитное поле, о котором говорил инженер Убираба не среагировало на него и пропустило на станцию Ворота.