Избранные произведения. Том 3. Между-Мир: Между-Мир. Внутри себя
Шрифт:
— Но вы могли настоять, чтобы он, как хозяин, взял животных с собой.
— Вы так и не поняли. — Логан старалась объяснить как можно доходчивей. — Он фуркотам не хозяин. Это совершенно самостоятельные полуразумные существа с довольно-таки развитым интеллектуальным уровнем. А с людьми они просто сотрудничают, сосуществуют, потому что им так хочется. А не потому что их приручили. Если им, например, хочется остаться у себя в лесу, то ни Борн, ни кто другой не затащит их сюда никакими уловками. — Тут Логан многозначительно посмотрела на дыру в полу и на искореженный вокруг нее металл. — Или вы полагаете, что с ними можно спорить?
— Вы обладаете даром убеждения, Тими. Да, я сам виноват, я слишком многого от всех ожидаю. И хуже всего, что эти ожидания чаще всего оправдываются. — Хансен задумчиво посмотрел в темную глубину тоннеля. — И все-таки мне хотелось бы найти какой-нибудь способ избежать конфронтации. Только не подумайте, что мне жалко будет убить несколько аборигенов. Мы так и так преступили закон, обосновавшись здесь.
— Это не аборигены, сэр, — напомнила ему Логан. — Это потомки выживших…
Хансен склонил голову набок и гневно глянул на нее, после чего сказал жестким голосом.
— Тими, там в двенадцатом радиусе, я видел, лежит младший инженер службы обеспечения по имени Хаури с изуродованным лицом и сломанной спиной. Сейчас он уже мертв. И что касается меня, то теперь Борн и Лостинг, равно как и все их собратья, которые испытывают по поводу нашего пребывания здесь одинаковые с ними чувства, являются туземцами, к тому же настроенными к нам враждебно. А у меня есть долг перед людьми, которые вверены мне. И я предприму все шаги, необходимые для того, чтобы защитить их. Кстати, вы случайно не смогли бы найти дорогу к их поселку, Дому, как они его называют?
Логан задумалась.
— Принимая во внимание все те повороты и крюки, спуски и подъемы, которые мы предприняли на пути, я в этом сильно сомневаюсь. Без помощи Борна не удастся найти. Наш скаммер давно уже укрыт свежей растительностью. Но даже если мы обнаружим его, не знаю, сможем ли найти оттуда дорогу к их Дому. Вы же понятия не имеете, сэр, — взмолилась она, — каково это — передвигаться пешком по их миру. Там ведь верх от низа не отличишь, не говоря уже о горизонтальных направлениях. А здешние хищники, системы защиты, развившиеся у флоры…
— Можете всего этого мне не рассказывать, — Хансен сунул руки в карманы халата. — Я участвовал в расчистке места для этой станции. Ну что ж, в таком случае придется нам все-таки попытаться взять одного из них живьем, если они вздумают вернуться.
— Прошу прощения, сэр, — сказал Кохома. На лице его застыло изумленное выражение. — Вернуться?! Да по-моему Борн только и думает о том, как бы скорее добежать до своего Дома и организовать сопротивление нам и предупредить своих сородичей.
Хансен грустно покачал головой и снисходительно улыбнулся.
— Вряд ли вам когда-нибудь удастся подняться по службе выше разведчика, Кохома.
— Сэр, — вмешалась Логан, — по-моему вы не совсем справедливы по отношению…
— То же самое касается и вас, Логан. Это касается вас обоих. — Голос Хансена угрожающе притих и из него полностью исчезло напускное отеческое выражение. — Вы оба виноваты. Виноваты в том, что недооценили своих подопечных. Может быть, тут сыграло роль то, что из-за их маленького роста вы почувствовали свое превосходство над ними. А может быть, все дело в том, что вы почувствовали себя представителями цивилизации более развитой технологически. Впрочем, причина не имеет значения. Вы, наверное, до сих пор думаете, что это вам удалось уговорить Борна пуститься в такой путь. Вы, наверное, считаете, что вам удалось оставить его в полном неведении, относительно истинного предназначения станции, А вместо этого посмотрите-ка что случилось! С какой стати, по-вашему, Борн больше всего заинтересовался современным оружием? Чтобы отбиваться от здешних хищников? Клянусь своей жизнью — нет! Исключительно ради того, чтобы со временем говорить с нами на равных! Теперь же, — продолжил он, — ему известно устройство и расположение защитных систем нашей станции, ее план, он имеет грубое представление о нашей численности, видел насколько мы, на самом деле, изолированы от помощи извне. А кроме того, он разгадал наши намерения и решил, что они противоречат его. Нет, не думаю я, что такой человек бросится за помощью. Он по меньшей мере еще раз попробует огрызнуться сам.
Кохома выглядел побитым.
— Все это не имело бы ни малейшего значения, — продолжил Хансен, — если бы он по-прежнему сидел взаперти у себя в комнате, под стражей. Мне просто больно убивать такого полезного человека, как этот Борн. Тут вся беда в духовной связи, которую они, похоже, чувствуют по отношению к каждому цветку, каждой травинке. Ведь они ставят благополучие растений чуть ли не выше собственного, как раз этого вам и не удалось уловить. Да ведь для этого вашего Борна та деятельность, которой мы здесь собираемся заниматься, является поводом для объявления нам едва ли не священной войны.
Да клянусь своей пенсией, он сейчас сидит где-нибудь там, в лесу, на каком-нибудь обожествляемом кусте и обдумывает планы, как попроще и побыстрее справить богохульников в ад. А теперь расскажите-ка мне поподробнее об этих их фуркотах, — и Хансен ткнул носком покореженный металл вокруг отверстия. — Один труп и этот пролом на станции являются для меня достаточным доказательством их физической силы. А насколько они неуязвимы?
— Ну, они тоже состоят из мяса и костей. Насчет костей, правда, не знаю, — поправился Кохома. — Но они так же смертны, как и мы. Мы сами видели, как несколько из них погибли при нападении разбойничьего племени местных убийц по имени акади. Самое опасное, когда они начинают швыряться орехами.
Хансен очень странно посмотрел на Кохому, но решил продолжить расспросы.
— А какое у них есть оружие?
— Ну, у них есть такие трубки, они их называют снаффлерами, что-то вроде больших пневматических ружей. Они стреляют отравленными шипами, а в остальном мы видели только самые примитивные приспособления. Ножи, копья, топоры, ну и тому подобное. Тут волноваться не о чем.
— А вот вы лучше вспомните, Жан, когда вам таким примитивным приспособлением перережут глотку. Дубинкой можно с таким же успехом убить, как и самым современным снарядом. Еще что?
Логан неуверенно улыбнулась.
— Разве только им удастся натравить на нас силверслита.
— Кого, кого?
— Это гигантский здешний зверь, живущий на деревьях. Метров пятьдесят в длину, ползает на нескольких сотнях ног, а рожа у него такая, что прятаться от нее побежишь в ад. Если верить Борну, то он бессмертен, убить его нельзя.
— Ну спасибо, порадовали, — едко ответил Хансен. — Вдохновляет, дальше некуда. — Он собрался уходить, потом еще раз повернулся к ним. — Правда имеется возможность, что вообще ничего не произойдет. Так что будем продолжать функционировать в обычном режиме, только с повышенными мерами предосторожности. Я не могу позволить себе сидеть и ждать, пока наш любитель родной природы заявит о своих намерениях. Завтра утром вы оба, как обычно, доложите о своей готовности. Примете новый скаммер и получите новое задание.