Избранные произведения. Том 7. Проклятые: Фальшивое зеркало. Военные трофеи
Шрифт:
– Вы уверены в том, что знаете, что делать? - Раньи и ашреганка стояли по щиколотку в грязи, вглядываясь в окружавшую их полную темноту. Все бортовые огни и фары транспортов были погашены, чтобы в лагере противника никто не заметил их передвижений.
– Да, благородный унифер. Я занимаю оборонительную позицию и жду развития событий.
– Не забудьте.
Если она и считала его замечание излишним, то предпочла не подчеркивать этого.
Стоя рядом с Турмастом и Веенном, он смотрел, как два тяжело загруженных "ската" и сопровождавшие их "летуны"
– Ты быстро переубедил ее, - заметил Турмаст. Раньи смотрел вслед последнему "летуну".
– Не особенно. Мой план лучше.
– Действительно?
Он поморщился и повернулся к своему другу.
– Ты не веришь в мой план.
Турмаст улыбнулся той самой знакомой узкой ашреганской улыбкой.
– У меня есть свои сомнения.
Он бросил взгляд на Веенна.
– Но мы верим в тебя, Раньи. Из-за того, как ты зарекомендовал себя дома. Из-за Кобы и Эйрросада.
Раньи был более потрясен, чем мог сам себе признаться. От него требовалась осторожность. Если он утратит уверенность, то они, а не командир ашреганского отряда, доведут его ничем не оправданную тактику до сведения высшего командования.
Конечно, если дело дойдет до этого, то все его планы и надежды провалятся, а что случится с ним, не будет иметь значения. И он знал, что если попытается воздействовать на Турмаста так же, как и на ашреганку, этот крутой коссуутский сержант просто рассмеется ему в лицо. С этого момента все должно идти гладко. Времени для объяснений и второй попытки просто не будет.
Турмаст был прав. Командир отряда сдалась с удивительной легкостью.
Об этом стоило продумать... позже.
Сагио ободряюще махнул Раньи и двум сержантам, садившимся в остановившийся "скат". Раньи поймал себя на мысли, как выглядел бы его брат без генетически сконструированных черепных гребней и неестественно выдающихся надбровных луг, с выступающим носом и ушами и укороченными пальцами. Если все пройдет согласно плану, то вскоре у него будет шанс это узнать. Выражение его лица оставалось выдержанно-нейтральным.
– Мы будем ждать полуночи по местному времени, - сказал он подчиненным.
Когда времени больше не осталось, он собрал вокруг себя сержантов солдат. Связные доносили его слова до оставшихся в "летунах" снаружи.
– Я хочу всех вас проинструктировать. Поскольку "летуны" более компактны, они попытаются преодолеть пропасть первыми, держась как можно ближе к земле. Если им удастся остаться незамеченными, целыми и невредимыми, остальные последуют за ними на "скате". Если радиация купола не поджарит нас и наш транспорт, то согласно плану мы продолжим спуск по ущелью, пока не достигнем дна. Там из "летунов" высадится десант и попытается пробиться на территорию комплекса. Так как к тому времени мы уже будем находиться внутри защитного периметра, сильна вероятность того, что отдельные здания не будут охраняться. Если прорыв окажется успешным, последуют остальные, разбившись на двойки и тройки. Единственно, чего следует избегать, это скопления большой группы, которая легко привлечет внимание.
Солдат, стоявший позади, поднял руку.
– Прошу прощения, унифер, но если мы оставим здесь наш транспорт, то останемся без тяжелого вооружения.
– Верно, но помните, что мы хотим захватить этот комплекс, а не разрушить его. Мы будем менее заметны без него и как только окажемся внутри, наша маневренность будет облегчена. Если же дело примет крутой оборот, мы всегда можем вернуться в ущелье и воспользоваться им. - Он окинул взглядом слушающих. - Я хочу, чтобы каждый из вас понял, что мы должны стремиться избежать столкновения. - Ропот в толпе усилился. - Никакой стрельбы, никаких убийств, разве что в целях самообороны. Если нам удастся держаться хладнокровно, то, возможно, мы бесшумно захватим станцию.
– На Эйрросаде мы делали по-другому, - на этот раз из группы послышалась возражения. Раньи не стал тратить времени, чтобы рассмотреть спорщика.
– Это не Эйрросад, - тихо напомнил он им. - Это цивилизованный мир, заслуживающий, чтобы его сохранили. Наша цель заключается в нанесении минимальных разрушений. Любой идиот может стрелять в то, что движется. Настоящий же солдат должен знать, когда выстрелить.
– Это неестественно, - сказал кто-то еще.
Ирония этого замечания не ускользнула от Раньи.
– Знаете, вы начинаете рассуждать совсем как люди.
На это крайнее оскорбление возражений не последовало.
– Что произойдет, если мы проникнем внутрь? - произнес Веенн в оглушительной тишине. - Там будет освещение. При свете мы меньше похожи на людей.
– Как и наше оружие не похоже на человеческое, - признался Раньи. - Мы не обманем никого, кто решит, что мы - люди, но наши фигуры на расстоянии достаточно напоминают человеческие, и они могут засомневаться, а кто сомневается - проигрывает.
Глаза Турмаста сузились.
– Это человеческое выражение, Раньи. Имею в виду его пригодность, а не происхождение. - Раньи посмотрел на своего подчиненного и друга, обратив внимание на черты лица, которые больше не выглядели естественными. По опыту он знал, что их можно переделать, но сначала ему нужно удалить сомнения и невежество и сохранить жизнь окружающим, чтобы произвести необходимые приготовления к интеллектуальной и эмоциональной хирургии. Его открытие не пойдет на пользу мертвым.
– Это безумие, - пробормотал Веенн, - и именно то, чего можно от тебя ожидать, Раньи-аар. И, возможно, это сработает.
– Если у тебя получится, - сказал Турмаст, - ты будешь величайшим героем после Сиввон-оу с Антари.
– Я не стремлюсь стать героем. Я просто пытаюсь максимально выиграть с минимальным риском для жизни, - Раньи повернулся и оценивающе посмотрел в темноту, затянутую туманом. - Если последняя информация, полученная нами, верна, то комплекс в настоящее время обслуживается в основном гивистамами с помощью массудов, с’ванов и других рас. Несомненно, среди них будут и люди.