Избранные рассказы

Бирюков Андрей Владиславович

– Послушайте, - пролепетал он. – У меня с собой ничего нет, и к тому же…

И в этот же момент он получил удар по голове, от которого тут же провалился в блаженное небытие.

Очнулся он уже под утро, поскольку перед глазами уже была не чернильная чернота летней ночи, а серо-пепельный рассвет. Голова сильно болела, откуда-то несло невероятно тошнотворным запахом и его чуть не вывернуло наизнанку. С трудом приподнявшись, он с ужасом обнаружил, что лежит рядом с какой-то мусорной кучей, возле которой скучилось несколько невзрачных личностей, чей вид однозначно говорил о принадлежности к бомжам.

– Гляди, очнулся. – заметил кто-то и загоготал, обнажив беззубый гнилой оскал рта. –Что, дядя, тяжко тебе?
– И личность снова зашлась ядовитым, полным нескрываемого злорадства смехом.

Дмитрий, кряхтя и охая, попробовал присесть,

навалившись на стенку мусорного бака, и когда это удалось, со страхом и ненавистью взглянул на толпу неряшливых и безобразных недочеловеков. А те, вдоволь посмеявшись, снова вернулись к исследованию содержимого мусорки. Лишь один из них, подойдя к Дмитрию, пристально оглядел его, и вдруг, резко нагнувшись, ловко зашарил по карманам испачканного, но тем не мене, не потерявшего лоск костюма.

– Слушай, ты, - не выдержал Дмитрий, - оставь мои карманы в покое, скотина! А не то я тебя…

– Че ты меня? – прервал его бомж и нагнулся над Дмитрием. –Че ты сделаешь, дядя?

– Да ты хоть знаешь, кто я? Да я тебя в клочки порву, мразь мусорная! – задохнулся праведным гневом Дмитрий и даже сделал попытку встать, но боль в пояснице свалила его в обратное положение. От обиды он даже заплакал, ведь его, ведущего специалиста по компьютерным технологиям и сетям, посмела унижать какая-то необразованная и не имеющая права называться человеком скотина.

А бомж, как и положено асоциальной и недалекой личности, издевательски ухмыльнулся и высморкался, явно пытаясь попасть в свою жертву, но промахнулся. Затем, насладившись зрелищем, присоединился к толпе своих сотоварищей.

* * *

Через несколько дней Дмитрий, почти оправившийся от ужасного нервного потрясения и нечеловеческого унижения, ехал к заказчику, как вдруг, недалеко от обочины увидел одинокого бомжа, увлеченно исследовавшего содержимое мусорных мешков. Сердце захолонуло волной пережитого, и нога сама нажала на тормоз. Выйдя из машины, Дмитрий воровато оглянулся и с радостью отметил, что дорога была пустынна, и кроме них двоих, никого не было. И тогда, отбросив всяческие колебания, он подбежал к бомжу, резким толчком повалил его на землю и начал пинать, вымещая на нем всю свою боль, все унижение, весь свой пережитый страх. С каждым ударом он почти физически ощущал, как его собственное унижение исчезает прочь. Осознание собственного превосходства пьянило и бодрило, и даже страх того, что он может убить это животное, отступил перед чувством справедливого возмездия. Наконец, он устал и брезгливо оглядев дело своих рук, или вернее, ног, вернулся к машине. Там Дмитрий достал слегка дрожащими пальцами сигарету и нервно затянулся. Несколько глубоких затяжек и равновесие вернулось. Не глядя, Дмитрий включил зажигание, выжал сцепление и тронулся с места, одновременно с этим включив проигрыватель. В окно полилась веселая песня и Дмитрий улыбнулся. Мир снова стал безопасным и привычным. Status quo был восстановлен…

Котёнок

Шел дождь. Впрочем, по большому счету, сыпавшуюся с неба водяную пыль не то, что дождем, даже моросящим явлением совсем нельзя было назвать. И кроме мерзкого ощущения, данное явление не вызывало абсолютно ничего. Потому, спешащий по своим обыденным насущным делам люд, внимания на это почти не обращал, если не считать привычных со стороны сильной половины человечества матерков, да приглушенного негодования на растекающуюся косметику со стороны слабого пола. Но утверждать, что летящая по приказанию небесной канцелярии противная водяная взвесь портила все и вся, было бы абсолютным пренебрежением к истине, поскольку для части человечества у гастронома номер восемь, сие погодное недоразумение не имело никакого значения. Во-первых, день был пятничный, то есть народ имел полное право расслабиться и отдохнуть по-человечески, а во-вторых, на основном кормильце доброй половины городка выдали зарплату, что по своему значению превосходило все иные события вселенского масштаба, включая чемпионат по футболу или внеочередные выборы президента. В общем, возле гастронома народ радовался и веселился, не смотря ни на что. Они сновали вдоль гастронома, юркали внутрь и через некоторое время выходили оттуда, отягощенные солидным запасом крепкого напитка, которого по самым скромным подсчетам, должно было помочь им пережить не только пятничную радость, но и субботний мрак похмелья.

А возле крыльца сидел неизвестно когда и откуда появившийся котенок, совсем

маленький, не более двух или трех месяцев отроду. Его грустные глаза были полны печальной покорности судьбе, и даже его слипшийся мокрый хвостик уже не вздрагивал жалобно, когда на него сверху падала увесистая капля. Козырек над крыльцом магазина был очень мал, и его совсем не хватало, чтобы защитить котенка даже от мелкой водяной сыпи. Идти же в поисках какого-то иного убежища у него явно не было ни сил, ни желания. Изредка он широко зевал, пытаясь мяукать, но все, что он мог извлечь из себя, больше напоминало тихий шелест и скрип. А мимо него мелькали ноги равнодушных ко всему, кроме своих собственных забот, людей.

Уставший, дрожащий от каждой водяной пылинки, котенок в конце концов улегся на скользкую и мокрую землю, и свернулся в клубочек, пытаясь хоть таким способом сохранить остатки тепла в своем тщедушном тельце. И вдруг, чья-то горячая и сильная рука подняла его в воздух, довольно бесцеремонно встряхнув. Одновременно в его моментом прижавшиеся ушки полился громкий, прокуренный до хрипоты, голос:

– Ишь ты, бедолага! Что ты тут мокнешь то?

Котенок робко открыл глаза и посмотрел на обладателя поднявшей его руки. Рука, как оказалось, принадлежала совсем не великану, а всего-навсего мужичку, ростом не более метра с кепкой. Но для котенка даже эта высота оказалась ужасной, и потому он жалобно мяукнул, что вызвало смех у мужичка. Но при этом он перестал держать его на весу, а прижал к своей куртке, вкусно пахнущей хлебом и еще чем-то душистым. И глубоко вздохнув, котенок исполнился чувства самой глубокой благодарности, выразить которую в полной мере он был не в силах, а потому просто прижался к куртке еще сильнее и доверчиво лизнул державшую его руку.

– Эх ты, бедолага, - снова повторил мужичок и оглянулся вокруг, словно что-то выискивая. –Как же ты попал-то сюда?

Котенок же ничего не отвечал, лишь все больше согреваясь в блаженном тепле человеческой руки.

– Куда ж тебя девать, а? – Снова задал риторический вопрос мужичок и почесал затылок рукой, которая будучи отягощенной внушительным пакетом, все же могла называться относительно свободной. В душе его зрела дилемма, разрешить которую он был почти не в силах. Нести домой неизвестно какого котенка он, конечно же, не мог. Но и бросить на произвол судьбы маленькое беззащитное существо, тоже не представлялось ему возможным. Досадливо и приглушенно матерясь, он медленно пошел в направлении своего дома, не выпуская при этом пригревшийся на его ладони живой комочек. Наконец, дошел до подъезда, открыл дверь и поднявшись на свою площадку, опустил котенка возле батареи, и слегка отведя глаза, покрошил рядом немного хлеба. После чего потрепал его по шерстке и поднялся к своей двери. Котенок смотрел ему вслед, пока тот не скрылся, и только тогда начал осторожно есть. Доев все без остатка, он вздохнул и лег, пытаясь лечь не слишком далеко и не слишком близко от батареи. Вскоре его шерстка высохла и он сладко зевнув, заснул…

А на улице шел дождь…

Слава русской словесности

Ты один мну пАддержка и Апора, о мАгуччий олбанский английский язык! Не будь тибя – как не впасть в Атчаяние при виде всиво, што совершается дома? Но низзя верить, штоб такой язык не был дан великому пиплу!

Аффтар Иван Тургенев жжот…

Мелодичный голос из динамика мягко возвестил:

– Уважаемые дамы и господа! Кароче, возле ресепшена собираются мерчендайзеры, мейкеры, манагеры и промоутеры для брифинга после кофе-брейка. Остальных креативщиков, включая трейдеров, офис-менеджеров, спичрайтеров и визажистов, после прохождения мониторинга у секьюрити и чекинга дресс-кода, кароче, просим подойти к бутику номер один, где вас встретит представитель омбудсмена нашего края.

Толпа молодых взбудораженных людей дружно разделилась на два потока, хлынувших по своим точкам назначения. Чувствовалось, что предстоящие мероприятия были для них далеко не первыми, по крайней мере, для большинства из них. Некоторые обменивались дружественными рукопожатиями, восклицали – «О-о! Да ты красавчег!», «это просто зачотный отжыг» или «Ну ваще, ты жжошь!» Судя по всему, скука сегодня явно не предусматривалась. Самая колоритная картина образовалась возле стойки администратора, где собравшихся приветствовал речью вышколенный, изящно одетый по последней моде мужчина средних лет: