Избранные сочинения в шести томах. Том 6-й
Шрифт:
рованных людей или шайка бандитов и убийц, которым нельзя доверять, не продраив 1 их как следует. Первый же взмах палочек дал знать, что барабанщик отбивает сигнал «тревоги». Толпа сразу рассеялась, и преступники молча поплелись на свои места; а орудий¬ ный расчет, нацеливший было пушку на палубу, повернул орудие назад с быстротой, которая пригодилась бы им во время боя. В течение всей этой сцены Корсар не проявлял ни раздражения, ни гнева, лишь глубочайшее презрение от¬ ражалось на его лице; но он совершенно владел собой, и нельзя было даже на миг вообразить, что он с трудом со¬ храняет хладнокровие. И теперь, когда команда подчини¬ лась его воле и вернулась к своим обязанностям, он не был упоен этим успехом, точно так же как минуту назад не испугался бури, которая грозила сокрушить его власть. Он внимательно следил, чтобы все выполнялось по форме, как этого требуют морские традиции и польза дела. Офицеры один за другим подходили и докладывали, что их подразделения готовы к бою, как это положено делать, когда на горизонте враг. Перекличка марсовых показала, что все на месте; пушечные ядра и стопоры при¬ готовлены; пороховой склад открыт, оружие вынуто из ящиков; короче говоря, сделаны были приготовления, го¬ раздо более тщательные, чем для обычных учений.. — Прикажите опустить реи и закрепить шкоты и фа¬ лы, — сказал Корсар первому помощнику, который толь¬ ко что проявил такое же знакомство с военным искусством, как и с морским делом. — Раздайте абордажной партии пики и абордажные топоры, сэр; надо показать людям, что мы не боимся доверить им оружие. Приказ был выполнен в точности, и вслед за тем на¬ ступила та глубокая, торжественная тишина, которая пре¬ вращает корабль, готовый к бою, в зрелище столь внуши¬ тельное, что оно волнует даже тех, кто с детских лет при¬ вык его видеть.
слово и даже просто дерзкий взгляд влекут за собой не¬ медленное наказание, он удалился вместе с Уайлдером и потребовал объяснений. От природы наш герой склонен был к милосердию, но, как истый моряк, считал всякий мятеж тяжким преступ¬ лением. Даже если бы из его памяти выветрилось недав¬ нее бегство с обломков бристольского купца, то опыт всей службы на море должен был научить его, что для усми¬ рения мятежников необходима строгая дисциплина, ибо, удаленные от общества, лишенные благотворного влияния женщин, возбуждаемые постоянными раздорами, они лег¬ ко предаются мятежу и кровопролитию. Хотя Уайлдер не таил на них злобы, он вовсе не собирался смягчать краски в своем рассказе и доложил Корсару обо всем прямым, неприкрашенным языком истины. — Этот народ не удержишь в подчинении проповедя¬ ми, — возразил тот. — У нас нет ни гауптвахты для пре¬ ступников, ни желтого флага1, поднятого напоказ всему флоту, ни судей, которые с умным видом перелистывают толстые книги, чтобы потом заявить: «Повесить его». Мерзавцы знали, что мне было не до них. Один раз им уже удалось превратить мой корабль в живую иллюстра¬ цию к тому месту священного писания, которое напоми¬ нает нам, смиренным, что «последние станут первыми, а первые — последними из людей». Пьяная орава человек в двенадцать добралась до запасов спиртного, хватила лишнего и переарестовала всех офицеров — положение, как понимаете, не очень-то приятное. — Как же вам удалось восстановить порядок? — Я пришел к ним совершенно один, добравшись с берега на шлюпке; но мне нужно лишь место, куда поставить ногу да где взмахнуть рукой, и я сумею покорить своей воле тысячи таких, как они. Теперь они хорошо меня знают, и мы почти всегда понимаем друг друга. — Видно, наказание было жестоким. — Всякий получил по заслугам. Вам, наверно, кажет¬ ся, мистер Уайлдер, что служба здесь идет не совсем по уставу, но через месяц вы привыкнете к нашим 1 На английских военных судах желтый флаг поднимался в знак того, что совершено преступление и виновный приговорен к смерти. 699
порядкам, и сцена, подобная сегодняшней, больше не повторится. Корсар проговорил эти слова с беззаботной весело¬ стью, глядя прямо в глаза новому помощнику, но улыбка его напоминала гримасу. — Ну ладно, — поспешил добавить он, — па этот раз я сам во всем виноват; и потом, коли уж мы хозяева по¬ ложения, то можем позволить себе роскошь быть мило¬ сердными. Кроме того, — тут он обратился в сторону мис¬ сис Уиллис и Джертред, которые словно оцепенели, ожи¬ дая его решения, — в такую минуту стоит прислушаться к советам прекрасного пола, благо его представительницы у нас в гостях. Затем Корсар отошел от Уайлдера и, выступив на се¬ редину палубы, приказал главным зачинщикам прибли¬ зиться. Он обратился к ним, не преминув предостеречь против возможных последствий подобных проступков, и люди с таким почтением слушали его увещевания, слов¬ но он был существом высшего порядка. Он говорил, не повышая тона, но каждое слово, про¬ изнесенное ровным голосом, было слышно в самых отда¬ ленных уголках палубы; а когда короткая проповедь окончилась, то люди, стоявшие перед ним, казались са¬ мим себе уже не просто озорниками, получившими вы¬ говор и затем прощенными, но серьезными преступника¬ ми, которых собственная совесть казнит так же сурово, как общественное мнение. Между всеми нашелся лишь один, кто, видно, в память старых заслуг осмелился вы¬ молвить слово в свое оправдание. — Что до стычки с солдатами, — сказал он, — то шканцы и правда не место, где сводить счеты, хотя ваша честь отлично знает, что промеж нас нет большой дружбы. Но этот джентльмен, самовольно занявший чу¬ жое место... Мне угодно, чтобы он остался на этом месте, — оборвал его предводитель. — Я один могу судить о его достоинствах. —* Извольте,' сэр, кто же станет спорить, ежели тако¬ ва ваша воля. Но нам ничего не сообщили о бристольце, а ведь мы здесь все надежды возлагали на тот корабль. Ваша честь — человек здравомыслящий, и вы не удиви¬ тесь, что люди, думавшие захватить вест-индский корабль, 700
не захотят вместо него довольствоваться пустой разбитой посудиной. — Ну, сэр, уж если я пожелаю, то вам придется до¬ вольствоваться веслом, румпелем или уключиной. Но до¬ вольно об этом. Вы видели, в каком состоянии было его судно! А где тот моряк, который в недобрый час устоял бы перед коварной стихией? Кто уберег «Дельфина» от той самой бури, что похитила нашу добычу? Уж не вы ли? Или его спасло искусство человека, который всегда выручал вас, но в один прекрасный день бросит эту шайку невежд на произвол судьбы и предоставит им самим ду¬ мать о себе? Мистер Уайлдер предан нам; я в этом уве¬ рен, и этого достаточно. Сейчас у меня нет времени убе¬ ждать ваши тупые головы, что все шло как должно. Уби¬ райтесь прочь да пришлите ко мне тех двоих, что так благородно вступились за своего офицера. Появился Фид, а вслед за ним вразвалочку и негр; од¬ ной рукой он йеловко мял шапку, а другую старался спрятать в карман робы. — Молодец; парень, ты и твой однокашник... — Вовсе не однокашник, ваша милость, поскольку он черномазый, — вмешался Фид. — Он ест с другими негра¬ ми, а вот табачком мы и вправду балуемся из одной же¬ стянки. — Ну — приятель, если это название тебе больше по вкусу... — Да, сэр, порой мы довольно дружны, но холодный ветер нет-нет, да пробегает между нами. У Гвинеи чер¬ товски нескладная привычка верховодить, а ваша милость сами знаете, белому не больно-то приятно поворачивать по ветру вслед за негром. Я так ему и говорю: это, мол, не годится. Но вообще-то он добрый малый, сэр; к тому же чистокровный африканец, и потому, я надеюсь, вы простите ему его маленькие слабости. — Будь я даже не склонен к этому, — возразил Кор¬ сар, — решительность и энергия, проявленные им нынче, говорят в его пользу. — Это-то да, сэр, он человек решительный, чего не могу сказать о себе. А уж какой моряк! Немногие могут с ним потягаться. Ежели бы ваша милость не сочли за труд пройти вперед и взглянуть на юферс, который он заделал в грот-штаг в недавний штиль... теперь выбрать 701
скабину не труднее, чем стряхнуть грех с совести богача. — Я удовлетворен твоей речью. Его зовут Гвинея? — Называйте его в честь любого пункта африканского побережья; он не очень-то щепетилен, поскольку никогда не был крещен и знать не знает, что такое религия. Его правильное имя Сцип, или Сципион Африканский; его так назвали, наверно, потому, что привезли из той части све¬ та. Что касается имени, то здесь он кроток, как овечка; зовите как угодно, только не забудьте позвать к раздаче грога. Во время всего разговора африканец стоял, вращая большими черными глазами, но всячески избегал смо¬ треть на собеседников, видимо весьма довольный, что ис¬ пытанный друг изъясняется и за себя и за него. Между тем раздражение Корсара постепенно рассеивалось, лицо его посветлело, и суровость, туманившая взор, сменилась чем-то похожим на любопытство. — Вы давно плаваете вместе? — небрежно спросил он, ни к кому не обращаясь. — Давненько. Вместе и в бурю и в штиль, ваша честь. В равноденствие стукнуло ровно двадцать четыре года, как мистер Гарри свалился на нас как снег на голову, а до того м'ы уже года три служили на «Громовержце» и на катере обогнули мыс Горн. — Вот как! Целых двадцать четыре года вместе с ми¬ стером Уайлдером! Неудивительно, что вам дорога его жизнь. — Дороже короны его величества, нашего короля, -- перебил прямодушный моряк. — И вот, сэр, я услыхал, что ребята сговариваются спустить нас за борт, всех троих... Тут решили мы, что пора и нам замолвить за себя словечко; но слова-то не всегда под рукой, так негр и рассудил покамест дать такой ответ, чтобы был не хуже слов. Да, Гвинея не очень-то разговорчив, да я и сам в таких случаях не сразу найдусь; но ведь ваша ми¬ лость сами видели, мы их застопорили, а значит, вышло не хуже, чем у ученого мичмана из колледжа, кото¬ рый простого языка не разумеет, вот и лезет с ла¬ тынью. Корсар улыбнулся и поглядел по сторонам, ища гла¬ зами нашего героя. Не видя Уайлдера, он чуть было не поддался искушению продолжить свои расспросы, но гор¬ 702
дость помешала ему слишком откровенно проявлять лю¬ бопытство. После минутного раздумья он опомнился и от¬ бросил эту мысль как недостойную. — Ваши заслуги не останутся без награды. Вот деньги, — сказал он, протягивая горсть золотых негру, который стоял ближе, — поделите их как добрые друзья и впредь можете рассчитывать на мое покрови¬ тельство. Сципиои отпрянул назад и ответил, загораживаясь локтем: — Ваша честь, пусть возьмет масса Гарри. — Ваш мистер Гарри не нуждается в деньгах, ему хватит своих. — Сцип тоже не нуждается. — Не обращайте внимания на его неучтивость, сэр, — сказал Фид, преспокойно протягивая руку и от¬ правляя подачку в карман. — Такому опытному моряку, как ваша честь, нет нужды объяснять, что в такой стра¬ не, как Гвинея, не больно-то наберешься хороших манер. Но уверяю вас, он благодарен ничуть не меньше, чем если бы ваша милость дали денег вдвое больше... Покло¬ нись его чести, парень, — видишь, кто с тобой водит ком¬ панию. Ну, а теперь, когда моя находчивость помогла уладить этот щекотливый вопрос, я, с разрешения вашей чести, пошел на бак. Один новичок там болтается на рее. Парень не создан быть марсовым, сэр, — взгляните, что он творит со своими подпорками. Он так же запросто мо¬ жет связать морским узлом собственные ноги, как я стя¬ гиваю концы линя. Корсар знаком отпустил Фида и, повернувшись, столк¬ нулся лицом к лицу с Уайлдером. Глаза их встретились, и легкая краска выдала чувство неловкости, охватившее командира. Мгновенно овладев собой, он произнес несколько шут¬ ливых слов по адресу Фида и приказал помощнику давать сигнал отбоя. Пушки откатили назад, убрали концы, заперли поро¬ ховой склад, задраили люки, и команда занялась своими повседневными делами; мятежный дух полностью сми¬ рился под властным воздействием могучей воли. Теперь и Корсар мог покинуть палубу и оставить корабль на попе¬ чение старшего офицера. 703
Глава XXI Первый разбойник. Да ведь эти советы он давал нам из ненависти к человечеству. А до наших тайных за¬ нятий ему дела нет. Ш е к с п и р, «Тимон Афинский» Погода оставалась без перемен весь день. Океан дре- мал* мерно колыхаясь, словно гигантское, гладко отполи¬ рованное зеркало, и лишь широкая зыбь тяжко вздыма¬ ла его грудь, напоминая о бурях, вечно бушующих вдали. Корсар больше не показывался на палубе до самого ве¬ чера, когда солнце погрузило свое горящее око в боды океана. Довольный одержанной победой, он, казалось, и не думал больше о том, что какой-нибудь смельчак снова попытается ниспровергнуть его власть. Такая уверен¬ ность в своей силе не преминула расположить людей в его пользу. Видя* что малейшая небрежность не проходит даром и ни один проступок не остается безнаказанным, матросы уверились, что за ними неустанно наблюдает зоркий глаз и невидимая рука всегда готова покарать или наградить. Неукротимый натиск в решительную минуту и милосердие на вершине власти — такова тактика, с по¬ мощью которой этот удивительный человек подавлял не только тайную измену, но интриги и хитрости откры¬ тых врагов. Лишь после начала ночной вахты, в полной тишине, на юте снова появилась его фигура, одиноко шагавшая взад и вперед. Течение отнесло судно так далеко к северу, что кро¬ шечная синяя полоска суши давно исчезла за краем океа¬ на; куда ни кинешь взор, судно окружала бескрайняя равнина вод. В воздухе не ощущалось ни малейшего ду¬ новения; паруса были спущены, и голый рангоут вырисо¬ вывался в вечернем сумраке так резко, точно судно стоя¬ ло на якоре. Словом, это был тот редкий час полного по¬ коя, которым стихия дарит порой искателей приключений, вручивших свою судьбу неверным и предательским вет¬ рам. Покой убаюкивал даже вахтенных, хотя по долгу службы им полагалось быть настороже; дисциплина и строгий порядок не позволяли им безмятежно спать в га¬ 704
маках, и они лениво несли вахту, стараясь прилечь меж орудий или отыскать другой укромный уголок и отдох¬ нуть. Там и сям мелькали фигуры офицеров, которые, опершись о фальшборт или прислонившись к пушке по¬ дальше от священных границ шканцев, сонно кивали го¬ ловой в такт лениво покачивающемуся кораблю. Лишь один часовой стоял прямо, и ничто не ускользало от его бдительного взора. Это был Уайлдер, снова возглавляв¬ ший вахту. Прошло два часа, а Корсар и его помощник не обменя¬ лись еще и единым словом. Они и не искали встречи, — скорее, избегали ее: каждый желал остаться наедине со своими сокровенными мыслями. После долгого, необыч¬ ного молчания Корсар остановился и пристально посмо¬ трел на безмолвную фигуру, неподвижно стоящую внизу. — Мистер Уайлдер, — произнес он наконец, — воздух здесь свежее и свободен от нечистых испарений. Может быть, вы подниметесь ко. мне? Тот повиновался, и они снова молча продолжали хо¬ дить, шагая в ногу, по обыкновению моряков, несущих вахту в ночные часы. — Мы пережили беспокойное утро, — продолжал Кор¬ сар, невольно выдавая свои мысли и говоря так тихо, что слова его не могли быть услышаны никем, кроме его по¬ мощника. — Вам еще никогда не приходилось стоять на краю той страшной пропасти, что зовется мятежом? — Страдает тот, в кого попадает пуля, а не тот, кто только слышит ее свист. — Я вижу, и вам досталось на вашем корабле. Не рас¬ страивайтесь по поводу враждебности этих парней. Мне известны все их сокровенные мысж, и вы скоро в этом убедитесь. — Сказать по правде, зная ваших людей, я бы никогда не мог спать спокойно. Всего несколько часов бесчинст¬ ва — и корабль может быть захвачен властями, а сами вы попадете... — ...в руки палача? А вы разве нет? — быстро спро¬ сил Корсар, и в голосе его зазвучали нотки недоверия. — Ухо привыкает и к свисту пуль. Я слишком часто и по¬ долгу смотрел в лицо опасности, чтобы дрожать при виде королевского флага. Да мы обычно и не ходим вдоль этих ненадежных берегов; острова и Испанская равнина куда более безопасны для плавания. 23 Ф. Купер, том VI 705
— И все же вы осмелились появиться здесь именно теперь, когда после победы у адмирала развязаны руки и он может бросить против вас большие силы... — У меня были для этого причины. Не так-то легко стать только командиром и побороть в себе человека. И если я временно забыл свой долг ради простых челове¬ ческих чувств, то пока это никому не повредило. Мне на¬ доело преследовать беспечного испанца или загонять в порты сторожевые катера. Наша жизнь полна бурь, за это я и люблю ее: для меня и мятеж имеет свою прелесть. — Измена претит мне. Перед ней я теряюсь и станов-« люсь похожим на наглеца, чья смелость исчезает в тем¬ ноте. Я не отступлю перед лицом врага, в этом вы сами убедились, но спать на пороховом погребе не в моем вкусе. — Это с непривычки. Игра есть игра, какова бы она ни была. Человек равно привыкает и к тайным проискам, и к открытой опасности... Тише! Сколько пробило скля¬ нок — шесть или семь? — Семь. Люди еще спят. В свой час они проснутся, как по команде. — Хорошо. Я испугался, не упустили ли мы время. Да, Уайлдер, я люблю опасность. Она не позволяет угас¬ нуть душевным силам и дает выход лучшим сторонам человеческой натуры. Вините в этом необузданность моих страстей, но даже противные ветры таят для меня насла¬ ждение. — А штиль? — Штили милы для мягких натур, они не требуют борьбы. Стихиями нельзя повелевать, но зато с ними можно сражаться. — Неужели вы принялись за трудное ремесло ваше... «Ваше»? — Я мог бы сказать «наше», так как теперь и сам стал пиратом. — Но вы еще новичок, — продолжал Корсар, мысль которого уже ушла дальше, — и я безмерно счастлив быть вашим духовным отцом. Вы мастер говорить обиняками, не касаясь главного, и, надеюсь, окажетесь способным учеником. — Но не кающимся грешником. — Это неизвестно; у всех есть минуты слабости, когда мы видим жизнь такой, как она описана в книгах, и чув¬ 706
ствуем себя грешниками там, где должно наслаждаться. Я ловил вас, как рыбак вываживает форель. Я знал, что могу ошибиться, но, в общем, вы оказались мне верны, хотя впредь мне не хотелось бы, чтобы вы отгоняли дичь от моих сетей. ^ Когда и как я это делал? Вы же сами сказали... *— ...что вы прекрасно управляли «Королевской Каро¬ линой» и она потерпела крушение по воле неба?.* Нет, речь идет о более благородной добыче, а не о той, кото¬ рую может закогтить любой ястреб. Неужели вы столь ненавидите женщин, что готовы запугать благородную даму и прелестную девушку, лишь бы помешать им насла¬ ждаться вашим обществом? — Разве желание спасти женщин от страшной участи, что угрожала им сегодня, — предательство? Ведь, пока власть в ваших руках, надеюсь, ничто не грозит им обеим, даже той, что так прекрасна. — Клянусь небом, Уайлдер, вы правы! Злодейская рука не коснется прелестного ребенка. Скорее я собствен¬ ной рукой брошу спичку в пороховой погреб, и она взле¬ тит на небеса такой же чистой и светлой, как была от¬ туда послана к нам. Наш герой жадцо внимал этим речам, хотя ему не очень-то понравилось, что Корсар выразил свои благород¬ ные мысли чересчур восторженным языком. Как вы узнали о моем желании помочь им? — спро¬ сил он после некоторого молчания, которое оба они не спешили нарушить. — Вы сразу выдали себя. Стоило мне услышать ваши речи, как все стало ясно. — Услышать! Значит, я вам признался, сам того не замечая. Корсар промолчал, и лишь улыбка его дала понять собеседнику, что тот стал жертвой дерзкой и успешной мистификации, что старый матрос Боб Блант был не кто иной, как он сам, собственной персоной. Вот чем объ¬ яснялось поведение Джорама и непонятное исчезнове¬ ние ялика. Уайлдер понял, что попал в искусно расстав¬ ленные сети, и встревожился. Раздосадованный тем, что его так ловко провели, он некоторое время молча шагал взад и вперед по палубе. — Признаюсь, вы меня перехитрили, сказал он на¬ конец, — и отныне преклоняюсь перед вами, как перед 23* 707