Избранные труды по психолингвистике
Шрифт:
Бутылка выпала из руки, разлетелась зелёными искрами, рассыпалась алыми брызгами.
Карш кинулся к отцу, упал на колени.
Глаза Дхару застыли, обращённые к деревянным перекрытиям потолка, рука сжимала кинжал, не достигший убийцы…
Карш кричал, звал на помощь, зажимал рану на шее, чувствуя тепло крови, запах вина и железа… И слышал лишь крики морских птиц. Жизнь смеялась над ним трескучим голосом смерти.
Грабители забрали сумку Дхару, кошель, несколько векселей.
«Ограбление».
Но отчего не тронули кинжал из лунной стали, украшенный самоцветами? Он был в разы дороже взятого, как и оправленный в золото амулет Мэй, как… Да много чего. Дознаватели лишь пожимали плечами, ссылаясь на работу новичка, которого спугнули. Но Карш не верил. Слишком поспешно закрыли расследование, слишком быстро забыли о нём. Что если кто-то лишь хотел, чтобы всё выглядело как ограбление?
Карш тряхнул головой, возвращаясь в настоящее. Запах крови сменился ароматом свежего хлеба. Караванщик накрыл ладонью спрятанный под рубахой камень омэйро и набрал полную грудь воздуха, залпом осушил кружку, сорвав пергамент со свёртка, открыл обложку.
– Что они искали, Отец? – обратился Карш к исписанным страницам.
Заметки о заказах, погоде, оазисах. Фрагменты рассказов и легенд, «пойманных» в песках. Обычная книжка караванщика. Зачем она понадобилась убийцам и как попала на Пыльные ряды? Сам Карш даже не заметил её исчезновения. Не придал значения. У дхару всегда был ворох заметок, исписанные страницы легенд и преданий. Не велика ценность для убийцы…
На одной из страниц взгляд упал на рисунок ромба с восьмиконечной звездой. И вновь воспоминания того дня обожгли сознание.
– Вариол, – Дхару похлопал по скамье. – Присядь.
Карш опустился рядом, и отец достал два «дракона» и пододвинул монеты к сыну:
– На обратном пути купи «Кровь Дракона». Нам будет что отметить.
– Это не лучшая наша сделка для такого пира, – присвистнул Карш. – И заключим мы её лишь завтра. Да и место так себе.
Карш обвёл взглядом простую комнату «Зелёной волны», трактира, где они останавливались каждый раз, приплывая на Лантру, чтоб обменять дары Мэйтару на товары из Империи, Силурии, Севера и Архипелага.
– А ещё я хочу тебя познакомить с моим давним другом.
– Не слишком ли расточительно, Отец, для простого знакомства?
– Простота – это счастье. А счастье – это мгновение, сынок. Но с тобой эти мгновения бесконечны. Помнишь, однажды я говорил, что ты унаследуешь моё дело. И я вижу, что этот момент пришёл.
– Отец…
– Не перебивай старших, – усмехнулся Дхару. – Сегодня вечером, возможно, к нам заглянут важные гости. А пока…
Дхару снял с шеи цепь с медальоном и положил на покрытую глубокими линиями, как пустыня трещинами, ладонь.
– Я получил южную звезду, когда был чуть старше тебя, и все годы она хранила меня. Я хочу, чтобы теперь она оберегала и освещала твой путь.
Бережно Дхару погладил серебряный ромб с выпуклой восьмиконечной звездой и передал Каршу.
Вариол почувствовал отцовское тепло, накопленное металлом. Он не знал, что ответить. Язык прилип к нёбу.
– Слушай зов южной звезды, слушай сердцем и не отказывай в помощи тем, кто попросит о ней.
Карш ошалело смотрел то на медальон, то на отца.
– А теперь ступай к оценщику! – рассмеялся Дхару. – Быть хозяином дела – это не только иметь привилегии, но и крутиться как ужаленный скорпионом гвар!
Карш несвязно поблагодарил отца и, сунув талисман в потайной карман, окрылённый и гордый, вылетел за дверь.
– Постой! – голос отца остановил его на лестнице.
Дхару вышел из комнаты. Отец был выше его, шире в плечах, его рога делали два оборота, и даже при своём возрасте он мог потягаться с юнцами в вопросе женщин, выпивки и драки. И теперь, стоя на три ступеньки ниже, Карш увидел его как в тот самый первый день, когда этот великан спас его.
Карш поднялся к Отцу.
– Помни, Вариол, ты бист по духу. Ты мой сын. В тебе горит пламя Мэй!
Глаза Дхару заблестели, и он крепко обнял Карша.
Тогда Карш списал это на чудачества старика, но теперь он видел в этом прощание. Отец знал. Знал, что больше не увидит его. Но почему молчал? Отчего не попросил помощи?
Карш сжал кулаки и вновь оказался в «Зелёной волне». Чайки истошно кричали, лучи Орта падали на пол. Багровые пятна крови, вина, зелёные искры стекла… теперь Карш заметил бутылку на столе, почти пустую, и две чаши холодовика. Как он мог забыть? Но откуда? Купленная «Кровь Дракона» разбилась, а эта… Золотые глаза дракона на рельефе стекла сверкнули. С кем пил Дхару? Кто был последним свидетелем его жизни? Убийца?
Малочисленные свидетели клялись, что не видели гостей караванщика. Но это не значит, что их не было. Время обнажит кости. Карш найдёт их. Рано или поздно. Может, в этом ему помогут записи Отца. И хотя пока чёрная книжка молчала, но тот, кто способен пройти пустыню, умеет ждать.
Карш расстегнул поясную сумку, чтоб убрать записки отца, и увидел маленький мешочек с шёлковым шнурком. Чёрные мысли и жажда мести обволокли его, выпили всю радость предстоящей встречи. Караванщик отогнал их, вытеснил крики чаек из разума, взглянул в окно на проснувшийся город и заставил себя улыбнуться.
Он – сын своего отца, его наследие. А ни одно слово Дхару не падало в песок. Пора приниматься за дела. Возмездие свершится, но оно не вся его жизнь.
Расплатившись с хозяином лавки, не забыв похвалить угощение, чьего вкуса он даже не помнил, Карш подхватил подарок Стуриона и продолжил путь.
И вот вновь Карш мерил шагами плиты города. Но теперь Аббарр был другим. Прохладный ночной воздух нагрелся, камень наполнился голосами, а улицы пропитались запахами. Чёрный цветок распустился, и жизнь в нём забурлила.