Избранный
Шрифт:
стремился возобновить общение, во многом потому, что не мог вытерпеть разлуку, а Куину
всегда было тяжело открывать свои «чувства». Впрочем, этот мужчина неизбежно
сдавался, и они обсуждали проблему как взрослые - а потом Куин хотел часами служить
ему в сексуальном плане, словно пытаясь компенсировать свои межличностные слабости.
Это был хороший план. Обычно срабатывал.
Но не сегодня. Блэй не собирался играть в эту игру.
– Так вот, я извиняюсь, - сказал Куин.
–
– последовавшая пауза говорила о том, что Куин думал «ты знаешь, за
что».
– И да, я собираюсь заставить тебя сказать это вслух.
– Я извиняюсь за то, что сказал, когда был вне себя. Насчет Лирик, Рэмпа и тебя.
Мне правда очень жаль... я чувствую себя дерьмом. Я был просто охренеть как зол и не
мог мыслить трезво.
– В это я верю, - Блэй провел кончиками пальцев по клавиатуре счетной машинки с
ее числами в центре и символами по краям.
– Ты действительно был не в себе.
– Я поверить не мог, что Лейла подвергла их опасности таким образом. Я сделался
просто психом.
17 Марка чемоданов
18 Бисквитные батончики с кремовой начинкой, популярное лакомство в Америке.
https://vk.com/vmrosland
Теперь была очередь Блэя согласиться, подтвердить, что да, любой бы вышел из
себя. И сделать это было несложно.
– Она действительно рисковала их жизнями. Верно.
– Я хочу сказать, разве ты можешь представить свою жизнь без этих двоих?
А что, да, могу. Я большую часть дня этим занимался.
Когда в горле образовался комок, Блэй кашлянул в кулак, чтобы избавиться от него.
– Нет, не могу.
– Они - самое важное, что есть в моей жизни. Эти двое и ты.
– Я знаю.
Куин выдохнул как будто с облегчением.
– Я так рад, что ты понимаешь.
– Понимаю.
– Ты всегда меня поддерживал. Всегда.
– Верно.
Последовала очередная пауза. Затем Куин спросил:
– Когда ты вернешься? Мне нужно тебя увидеть.
От этого соблазнительного тона Блэй закрыл глаза. Он точно знал, что у Куина на
уме. Кризис миновал, время для секса - и эй, это была вовсе не неприятная перспектива.
Но бросьте, Куин был ходячим оргазмом в говнодавах, доминирующей непреодолимой
силой природы в горизонтали, он был способен заставить мужчину чувствовать себя
самым желанным на земле.
– Блэй? Подожди, с твоей мамэн все хорошо? Как ее лодыжка?
– Лучше. Она хромает, но ходит. Док Джейн сказала, что еще одна-две ночи, и
можно будет снять манжету. Нога хорошо заживает после падения.
– Здорово. Передай, что я рад слышать, что она поправляется.
–
– Так... когда ты возвращаешься домой?
– Я не вернусь.
Долгое молчание.
– Почему?
Блэй провел пальцами по цифрам на клавиатуре, сначала по возрастающей, от нуля
до девятки, потом по убывающей. Он не нажимал достаточно сильно, чтобы что-то
появилось на подсвеченном экране или чтобы рулон бумаги ожил и начал печатать.
– Блэй, мне честно очень жаль. Я чувствую себя дерьмом. Я никогда не хотел
причинять тебе боль.
– Я верю в это.
– Я был не в том расположении духа.
– И проблема во мне.
– Слушай, я поверить не могу, что вытащил пистолет и спустил курок. Мне блевать
хочется всякий раз, когда я об этом думаю. Но теперь я успокоился, Лейла покинула дом.
Это первое, о чем я спросил, когда пришел в себя. Она ушла, дети в безопасности, так что
я в норме.
– Погоди, пришел в себя от чего? Тебя ранили после моего ухода?
– Я, э... это долгая история. Возвращайся домой, и я расскажу тебе лично.
– Они лишили Лейлу прав?
– Пока нет. Но лишат. Роф поставит себя на мое место. В конце концов, он отец.
Комок в горле Блэя опять вернулся, но уже не такой большой. Кашля не
потребовалось.
– Лейла должна иметь возможность регулярно видеть детей. Им нужна их мамэн, и
нравится тебе или нет, она должна присутствовать в их жизни.
– Хочешь сказать, она с Кором будет водить их в МакДональдс поесть гребаной
картошки с колой?
https://vk.com/vmrosland
– Я не собираюсь с тобой спорить. Это не мое дело, помнишь?
– Блэй, - теперь просочилось нетерпение.
– Что еще ты хочешь от меня услышать?
– Ничего. Ты ничего не...
– Сейчас я пришел в себя. Я знаю, что был неправ, крича на тебя так, и...
– Прекрати, - Блэй потянулся за пачкой сигарет, но потом засунул их обратно в
карман рубашки. Не то чтобы он собирался курить в доме.
– Ты успокоился? Хорошо,
возможно, это поможет тебе быть более здравомыслящим в том, что касается Лейлы. Но
вот в чем штука, когда люди злятся, они говорят правду. Ты можешь сколько угодно
извиняться за то, что разозлился, кричал и все такое. Однако ты никогда не сможешь
изменить того, что в тот момент, в ту самую секунду, когда ты не мог подсластить,
сгладить или быть милым - ты высказал во всеуслышание то, во что действительно
веришь. То, что я не родитель этим детям.
– Ты ошибаешься. Я просто был зол на Лейлу. Это не имеет никакого отношения ко