Изгнание норманнов из русской истории

Сахаров Василий Иванович

– Двадцать пять процентов от всего, что будет нами найдено.

– Много. – Серый Лев усмехнулся. – Десять, и точка.

– Нет. Двадцать пять, и все расходы по эскадре ложатся на меня.

– Хочешь создать по-настоящему автономное соединение?

– Хочу.

– А не опасаешься, что это будет истолковано как сепаратизм?

– Можно говорить откровенно?

– Нужно. Я слушаю тебя.

– Дед, ты великий человек, спора нет. Но ты создал систему, которая без тебя едва не посыпалась. Если бы не Гамильтон, под командой которого оказалось независимое соединение, то и все: смерть императора и – конец государству. Только это спасло тебя, и сейчас, когда ты вернулся на Яргу, все останется по-прежнему. Какие бы реформы ты ни проводил и как бы ни пытался переделать систему, неофеодализм империи будет жить и

процветать. Я это вижу, и, когда за тобой придет старуха с косой, мне придется полагаться только на себя и близких людей. Поэтому эскадра «Арго» для Виктора Строгова не просто место службы, а основа моей безопасности в будущем.

– Ты далеко смотришь, – по губам императора пробежала усмешка. – Я еще жив, а ты меня уже похоронил.

– Никто не вечен.

Я посмотрел на деда исподлобья, а он шутливо ткнул меня кулаком в бок и сказал:

– Не дуйся. Ты сирота, который привык полагаться только на себя, и сейчас пытаешься воспользоваться благоприятным моментом. Это понятно, и я тебе не откажу. Получишь ты независимость и свои проценты, но не двадцать пять, а только двадцать. Согласен?

– Да.

– Значит, договорились. Ступай. Завтра снова встретимся.

Серый Лев направился к дочке, которая бросилась к нему навстречу, а я проводил его взглядом, поднялся и пошел к дворцовому комплексу. На душе было спокойно, а в голове все разлеглось по полочкам.

Итак, перво-наперво необходимо собрать соратников и быстро реорганизовать нашу структуру. Бригаду наемников «Аякс» надо расформировать, она свое дело сделала. Большую часть личного состава и техники передам в распоряжение имперских генералов, пусть бойцы дослуживают контракт под их командованием. А из самых хватких, опытных и удачливых бойцов, к коим примкнут мои дружинники, будет создан наземный поисковый отряд, который войдет в эскадру «Арго». С флотилией латиноамериканцев тоже придется расстаться, ими наши адмиралы займутся. И останется у меня три боевых корабля и три вспомогательных. «Вандал», «Черкес» и «Забияка» к походу готовы, надо только арсеналы и кладовые пополнить. На Строгове меня ожидают два транспорта – «Рохо» и «Ромм», и они останутся у моих сподвижников, которые понемногу обживают новую имперскую колонию. А трофейный «Аристо», который использовался неоварварами как штабное судно и передвижной бордель для высшего комсостава, примет на борт десант. Вот только с бабами, которые обеспечивали досуг вражеских офицеров, и трофеями, в основном награбленными в особняках имперских дворян драгоценностями, надо что-то решать. Хотя чего тут думать? Награбленные варварами драгоценности можно реализовать или вернуть владельцам, а веселых дамочек, которых на лайнере почти тысяча душ, отправлю на Строгов, где будет находиться запасная база эскадры «Арго». Вроде бы хорошо все придумал, и остается только претворить планы в жизнь.

– Ваше высочество! – обратился ко мне на входе во дворец один из имперских телохранителей.

– Да? – кивнул я ему.

– Император приказал передать вам Роберта Маркина.

– Веди.

Телохранитель двинулся по дворцовым коридорам, а я последовал за ним. Далеко идти не пришлось. Через минуту мы оказались в полуподвальном помещении, которое охранялось гвардейцами в броне, и мой сопровождающий собственным ключом открыл узкую дверь. После чего я вошел внутрь и оказался в небольшой камере, где увидел двух пленников – Роберта Маркина, который, нахохлившись, сидел возле прикрытого решеткой окна и думал о жизни, и кряжистого вояку с равнодушным взглядом убийцы.

– Добрый день, господа, – поприветствовал я узников.

– Тор? – Роберт привстал, и я заметил, что в его волосах густая седина.

– Он самый, братишка.

– Ты за мной?

– Разумеется. Дед тебя прощает и отдает мне на поруки, но с условием.

– Что за условие?

– На некоторое время ты и твой товарищ, – я кивнул в сторону сержанта, – должны исчезнуть. А потому собирайтесь, господа. Нас ждет дикий космос и дальний рейд.

– А у нас вещей нет. – Маркин огляделся.

– Тогда чего мы ждем? – Я посторонился и рукой указал на дверь. – Вперед! На выход!

Мы оставили камеру, покинули дворец, и мой аэромобиль направился на КП бригады «Аякс». Роберт и сержант молчали и тихо радовались свободе, а я обзванивал своих соратников. Время, как всегда, было дорого, и я торопился. Чем раньше мы покинем Яргу, тем лучше. Честное слово, вдали от столицы, с ее интригами и подковерными играми, мне спокойнее. Так что три-четыре дня на подготовку и сборы, а затем мы уйдем в рейд, который принесет нам новые трофеи и новые приключения. Но это уже совершенно другая история.

Сахаров Василий Иванович

Тор-3. Вице-адмирал

Пролог.

– Ираклий Красный, верховный вождь планеты Гедеон из клана Укарра, ты объявляешься виновным в невыполнении моего приказа и приговариваешься к смерти!

Решение повелителя Центральных миров, несокрушимого Орландо Таги, которого подданные именовали Собиратель Планет и Защитник Человечества, прозвучало. После чего в огромном и пустынном тронном зале повисла гнетущая тишина, а человек, которого приговорили, крепкий широкоплечий шатен в красном камзоле, вздрогнул. Он не ожидал такого вердикта от того, кому служил верой и правдой. Но рядом с Ираклием встали облаченные в серые бронепластовые доспехи гвардейцы. Они его блокировали, и вождь прокричал:

– За что ты так со мной, Орландо!?

Защитник Человечества, низкорослый скуластый брюнет в темно-синем плаще, сделал знак отключить видеосъемку, покинул роскошный трон и подошел к Ираклию. Гвардейцы еще сильнее стиснули вождя, дабы он не смог вырваться, и повелитель сказал:

– Ничего личного, Ираклий. Так нужно для дела и потому ты умрешь.

Ираклий попытался вырваться и вцепиться в горло Таги. Но воины были начеку. Они сбили его с ног и прижали к полу, а Орландо присел на корточки, и его правая ладонь опустилась на рыжие кудри вождя. Рывком он приподнял голову Ираклия, поймал его бешеный взгляд и объяснил причину своего поступка:

– Давным-давно, мой наставник и учитель маршал Бекхайм сказал мудрые слова, которые я запомнил на всю жизнь. "Настанет срок, Орландо, и ты возвысишься. Миллиарды людей склонятся перед тобой и признают твою власть. Но будут те, кто запомнил тебя правителем одной не самой развитой планеты, и они попытаются встать вровень с тобой. А это неправильно. На вершине есть место только для одного, и тогда ты окажешься перед нелегким выбором. Оставить все как есть, или осадить зарвавшихся соратников, которые выполнили свою миссию и должны уйти". Вот такое наставление дал мне Бекхайм, но тогда я не придал этому никакого значения. И вот прошли годы. Я на вершине. Множество миров признало мою власть, и нет никого, кто бы мог сравниться с Орландо Таги. Но возникла проблема. Это вы, мои соратники. Вы забыли, из какой грязи вас вытащили и считаете, что я вам ровня. Поэтому вы смеете иметь свое мнение, давать мне советы и указывать Повелителю Человечества, что и как он должен делать. И тогда я начал уничтожать вас, одного за другим, но аккуратно, чтобы подчиненные вам планеты и войска не взбунтовались.

– Значит, гибель тех, кто столько лет помогал тебе, не случайна?
– прохрипел Ираклий.

– Разумеется, - Таги кивнул, самодовольно усмехнулся и продолжил: - Первым был Генрих, мастер шпионажа и прирожденный диверсант. Он понял, что я уже не воспринимаю вас как равных и задумал сбежать. Однако его предали, и он утонул в бассейне. Ираклий, ты помнишь Генриха Шлетцера?

– Помню, - выдавил из себя вождь.

– Да, такого человека забыть трудно. А после Генриха пришла очередь остальных. Юриша Димм, отчаянная воительница, исчезла в диком космосе. Видимо, попала под удар чудом уцелевших негуманов или кочевников - такова версия для народа, а на самом деле ее уничтожили мои гвардейцы. Сэм Ривкин, советник моего отца, был застрелен ревнивым мужем, который застал его в постели со своей супругой. Имрана Сахибова, командира 1-й Ударной армии, зарезал сумасшедший офицер, которого он разжаловал в рядовые. Вальтер Заукен, промышленник, перепил, споткнулся и упал со стены родового замка. Дмитрий Любушкин, по прозвищу Карающий Меч, отправился на родную планету, где вспыхнул мятеж, и его разорвали повстанцы. Эрнандо Сантана, непревзойденный стратег, чистосердечно признался, что злоумышлял против меня, и повесился. Арчибальд Смиттсон, лихой рейдер, разбился на гоночном аэромобиле. Все они были моими товарищами, по крайней мере, считались таковыми. Но их время, так же как и твое, Ираклий, ушло.