Изгнание норманнов из русской истории
Шрифт:
Три человека под нашими ногами. Бронежилеты, самозарядные винтовки с плохой оптикой и ножи-мачете. Небогатые черти. И взять-то нечего.
– Как-то быстро мы их уработали, – презрительно скривившись, произнес Валеев.
– Да, быстро, – поддержал я его и набрал на коммуникаторе номер Мэя. Наше дело сделано, теперь его работа. Пусть хватает ссыльнопоселенцев и тянет на ферму. У него подвалы хорошие и холодные, так что пленных вредителей даже пытать не надо. Посидят немного и сами обо всем расскажут, а нет, так лес большой и зверья дикого в нем хватает. Ну а мы пока молочка парного попьем, покушаем, отдохнем и поближе познакомимся с семьями Мэй и Ольсен.
Лейтенант
Поисковики, ссыльнопоселенцы и вольняшки, рискуя жизнью, искали древнюю технику, а затем передавали ее на баланс колониальной администрации и получали за это деньги. С этим все понятно. Но затем начинали происходить чудеса. Часть наиболее ценной техники просто исчезала или подменялась. Как пример, последнее крупное дело – вскрытие группой Миргородского древнего хранилища. Танки, бронетранспортеры, боеприпасы и конвертер есть, а кибердока и ремонтных станков, за которые поисковики получили деньги, нет. И никто ничего не видел. Спецназ ни при чем, ссыльнопоселенцы тоже, и оценщики из финотдела знать ничего не знают. То есть на склад базы «Дуранго» кибердок и станки поступили, а потом выяснилось, что это просто набор деталей, по сути, металлолом. При этом претензий к поисковикам никто не выдвигает, а видеофайлы из подземного хранилища оказываются необратимо испорченными. Вот так вот бывает, и это означало, что подмена происходит на складах. Но просто так ее не провернуть, слишком много контролеров, и выходит, что работает не один человек, а целая команда, которую прикрывает не только начальство в лице полковника Кипятильо, но и служба безопасности.
В итоге лейтенант Ортега выстроил схему и был готов предъявить обвинения в воровстве и коррупции сразу двум десяткам чиновников и военных. Но он не торопился, поскольку понимал, что это только вершина айсберга. Пострадают марионетки, а кукловоды уберут его и не посмотрят, что он сын генерала. Несчастный случай на глазах свидетелей – и точка.
Ну и кроме того, он до сих пор не понимал, каким образом контрабандисты вывозят с базы трофеи и кому их перепродают. Это была серьезная головоломка, особенно с учетом того, что экипажи колониальных транспортов, которыми занимались другие контрразведчики, оказались замешаны исключительно в мелочовке, а посторонние корабли на поверхность планеты не садились.
«Да уж, проблема, – подумал Ортега, выключая планшет. – На базе меня презирают и считают врагом. Среди поисковиков есть только Тор, которого надо поберечь, пригодится еще, а мелкая агентура молчит и пытается водить меня за нос. Впрочем, не все так плохо. Кое-что я уже нарыл, и теперь надо бы залечь на дно и поближе сойтись с другими офицерами. Благо повод подходящий имеется. Завтра прибывает колониальный транспорт с семьями военных и намечается большое торжество. Вот и погуляю от души, за своего человека сойду, а попутно проговорюсь, что ничего важного не узнал и хотел бы получить дополнительный заработок. Возможно, это выведет меня на кого-то из главарей, которые занимаются контрабандой. Хм! А может быть, наоборот, меня сочтут опасным и хитрым».
Глава 10
Я находился в полутемной комнате, где сильно пахло лекарствами и возле небольшого окна на узкой кровати лежала девочка, на вид лет четырнадцати. Темноволосая. Худая. Лицо с правильными чертами. Кожа белая, скорее бледная. По виду настоящий мертвец. Однако я видел, что девушка дышала. Спит? Нет. Здесь нечто иное.
– Что вы здесь делаете? – услышал я за спиной взволнованный женский голос.
Обернулся. В дверях стояла жена Фредерика Ольсена, кажется, Марта, которую я видел на ферме всего пару раз.
– Извиняюсь. – Я слегка улыбнулся и пожал плечами. – Искал Карлито, но задумался, свернул в другой коридор и оказался здесь. Я не хотел вас тревожить.
– Отец в столовой, – помедлив, выдохнула Марта Ольсен.
– Спасибо. – Женщина посторонилась, и я выскользнул в коридор, после чего остановился и, кивнув на девушку в комнате, спросил: – А кто это?
– Моя дочь… Барбара…
– Она больна?
– В коме… Вот уже три года… После аварии…
В глазах Марты появились слезы, и я, решив не тревожить женщину, направился в столовую. Было попытался прогнать мысли о девчонке, которая находится между двумя мирами – живых и мертвых, ведь мне это ни к чему. Однако образ Барбары Ольсен словно впечатался в мозг, и я поморщился. Вот еще морока. Зачем лишние думы и чужие заботы? Сплошное расстройство, и настроение себе подпортил. А ведь день начинался очень даже неплохо.
С утра моя группа закончила установку в прилегающих к ферме лесах детекторов движения и датчиков распознавания «свой – чужой». Потом из Санта-Урмины был доставлен сборно-щитовой домик на десять человек, небольшая казарма, а пять минут назад позвонил Петрусь Бронфман, который сообразил, что скандал и дешевая слава рэкетира ему не нужны, и захотел выкупить попавших к нам в руки бойцов.
В общем, денек неплохой, а тут впавшая в кому девочка – и почему-то на душе стало неспокойно. Да так, словно она близкий мне человечек и я обязан ей помочь. Ха! Кто бы мне помог? Таковых нет. Если и есть помощники, то все хотят с меня что-то получить.
Размышляя о Барбаре, я вошел в столовую. Карлито Мэй был здесь. Патриарх большого и дружного семейства сидел во главе продолговатого стола и кушал супчик. Запах был ароматный, и Карлито, увидев меня, спросил:
– Тор, обедать будешь?
– Нет. – Я покачал головой. – Позже поем, пока некогда.
– Как знаешь. – Фермер отправил в рот очередную ложку наваристого варева и спросил: – Чего хотел? От меня что-то нужно?
– Все в порядке, ничего не нужно. Просто сейчас Бронфман приедет, и надо бы договориться, что мы с него станем требовать.
– Понятно. – Карлито кивнул. – Что ты взять хочешь, не знаю. У вас, поисковиков, свои расклады. Ну а мне бульдозер нужен. Я знаю, что у Петруся есть старенький. Вот пусть его и отдаст.
«Надо же, – глядя на старого Мэя, подумал я, – как быстро он оклемался. Четыре дня назад, когда мы взяли бойцов Петруся, он дрожал от страха и причитал, что сейчас приедут боевики из ссыльнопоселенцев, которые перебьют всю его семью. А потом, после того как пленники разговорились, а мы вызвали из города Симмонса и Фергюссона, плечи расправил, грудь колесом выкатил и теперь сам условия выдвигает. Ну-ну, пока можно. Тем более что свои обещания он выполняет, готов снабжать нас продуктами, землю под постройку временной казармы выделил и технику дает».