Изгнание владыки
Шрифт:
– Странно все-таки, – говорил Гоберти, отбирая себе продукты, – как это в Советском Союзе сохранились еще вещи, за которые нужно расплачиваться!
– Их совсем не так много, – возразил Лавров, – лишь наиболее редкие. Некоторые сорта дорогой рыбы, икра, старинные гравюры, геликоптеры. Все это уж не такие предметы первой необходимости и не так их много, чтобы пользоваться ими без некоторых ограничений. Советскую икру, например, весь мир требует. Другой такой не найти. Надо же с вами поделиться. Ну, я бегу, мне еще нужно в художественное отделение. Хочу порыться в гравюрах. До свиданья, господин
– Работы много, Сергей, и своей и, так сказать, твоей, – криво усмехнулся Березин. – Твой ответ на мою статью принес мне много неожиданностей – не скрою, довольно неприятных. Собираю теперь материал для возражений.
– Неожиданностей? – пожал плечами Лавров. – Если бы ты, прежде чем печатать свою статью, предварительно поговорил со мной, никаких неожиданностей не было бы. Ведь все мои аргументы не секрет. Ну, прощай! Заходи.
Он помахал рукой и быстро вышел. Оставшиеся некоторое время молчали. Гоберти первый прервал молчание.
– Господин Березин, – сказал он, незаметно наблюдая за своим новым знакомым, – вы считаете ответ Лаврова на вашу статью неисчерпывающим?
– Далеко нет, господин Гоберти, – ответил Березин, нетерпеливо передернув плечами. – Нужно только хорошо разобраться в нем. Это еще не последнее слово в нашей дискуссии.
– Помню, вы что-то писали о теплопроводности… Да, да, припоминаю… о низкой теплопроводности горных пород. Так, кажется?
– Да, об этом.
– Вы хотели сказать, что эти горные породы, то есть шахты, скоро остынут, перестанут согревать воду Гольфстрима и вся постройка окажется бесполезной? Я верно передаю вашу мысль?
– Совершенно верно.
– Что же Лавров ответил на это?
Березин досадливо пожал плечами и минуту помолчал.
– Он рассчитывает, – нехотя начал Березин, – встретить внизу, под дном океана, большие гнезда радиоактивных пород – уран, торий, актиний. Усиленный процесс распада этих элементов доставит шахтам дополнительный источник тепла. Это источник вечный, незатухающий.
Березин оживился и, сам того не замечая, говорил с возрастающим увлечением:
– Вы понимаете, раньше думали, что внутриземная теплота – это просто остатки солнечного тепла еще с тех времен, когда Земля только отделилась от Солнца. Это, конечно, неправильно. Ученые уже давно подсчитали, что этого запаса тепла хватило бы нашей планете только на двадцать два миллиона лет, а в действительности она существует около трех миллиардов лет.
– Ого, разница большая! Так откуда же берется земная теплота?
– Из собственных ресурсов планеты – вот откуда! – воскликнул Березин – Вы понимаете, уран, например, содержится во многих горных породах, а особенно в гранитах. Он постоянно, непрерывно распадается и превращается в другие элементы – тяжелый свинец и легкий газ гелий. А распад и превращение всегда связаны с выделением тепла, с повышением температуры тех горных пород, в которых эти процессы совершаются.
– Вот как! И этого достаточно, чтобы обезопасить шахты от остывания?
– О да! – воскликнул Березин и, словно спохватившись, потухшим голосом добавил: – То есть так думает Лавров… Но некоторые ученые считают, что залежи радиоактивных пород встретить
– Вот как, – задумчиво произнес Гоберти, тихонько барабаня пальцами по столу. – Гм… гм… Я три дня назад вернулся в Москву. Должен вам сказать, что статья ваша произвела фурор в заграничных журналистских кругах. Я слышал, что какая-то французская газета собирается перепечатать ее.
– Да? Очень рад… Не знаете ли, какая газета?
– Нет, не знаю. Но, во всяком случае, этой статьей очень заинтересовались. Вам, конечно, известно, что проект Лаврова сильно взбудоражил некоторые круги на Западе? Все прогрессивные круги и печать сразу подняли его на щит. И могу добавить – с большим энтузиазмом. Но я говорю о других кругах. Они взволнованы не меньше, но без внешнего шума.
– О ком вы говорите?
– Я говорю о некоторых, правда, довольно узких деловых кругах. Там меня положительно разрывали на части, надеясь узнать какие-либо подробности о проекте.
– В самом деле? Почему бы так? Кажется, именно там достаточно трезвых людей, – с горечью заметил Березин.
– Люди там трезвые… трезвее, пожалуй, нигде не найти, но и предусмотрительные. Особенно если они кровно, то есть акциями и дивидендами, связаны с судьбой Суэцкого канала.
Березин удивленно поднял глаза.
– Об этом я не думал.
– А тут есть о чем подумать, – серьезно сказал Гоберти. – Если вы не спешите, посидим здесь, поговорим… Вон в том уголке нам никто не помешает. Мне хотелось бы поговорить с вами. Не скрою от вас, – продолжал он, когда они удобно расположились в уединенном углу зала, среди пышно разросшихся в кадках розовых кустов, – не скрою от вас, что хотя мои личные симпатии полностью на стороне товарища Лаврова и его проекта, но мои корреспонденции являются, в сущности, лишь отражением советской действительности. Проект Лаврова был с восторгом принят общественностью вашей страны. С таким же энтузиазмом приняли его по моим корреспонденциям широкие народные массы за границей. Но я скажу, что проект имеет, к сожалению, не очень много шансов на реализацию…
– Почему вы так думаете? – оживившись, спросил Березин.
Гоберти минуту помолчал, внимательно всматриваясь в лицо своего собеседника.
– Видите ли, – сказал он наконец, – решит дело, как вы сами понимаете, Советское правительство. Оно должно будет учесть не только энтузиазм масс, не только производственные, хозяйственные и технические возможности страны, но также и некоторые другие факторы, которые широкая общественность предусмотреть не в состоянии…
– Что же это за факторы? – нетерпеливо перебил Березин.
– Внешние, – коротко ответил Гоберти. – Интересы некоторых иностранных кругов. Проект затрагивает самые жизненные интересы международного Акционерного общества Суэцкого канала, – продолжал он после минутного молчания, – а это общество кровно заинтересовано в судьбе проекта Лаврова. Ведь если он будет реализован и Северный морской путь будет открыт для безопасной навигации в течение круглого года, то это убьет Суэцкий канал! Я полагаю, что эти круги предпримут попытку тем или иным путем оказать давление на советское правительство, чтобы устранить эту угрозу дивидендам акционеров общества Суэцкого канала.