Изгнанница. Проверка истинности
Шрифт:
– Он пытался изнасиловать её. Мы как раз застали его со спущенными штанами, – она сжимает кулаки.
– Почему Рейн ничего не сообщил мне? – глаза Демирела опасно сужаются, челюсти сжимаются. – Он обязан был.
Так вот, что узнал Дэрек о Наиле, когда рванул на защиту. Я горжусь им. Не оставил свою истинную на поругание. Дэрек за этот гол повзрослел очень сильно. Из инфантильного мальчика стал самодостаточным мужчиной. Любовь творит чудеса.
– Я написала тебе, Демирел, о бесчинствах бургомистра. Разве
На Локвуда страшно смотреть. Он словно постарел лет на десять. Просмотрел у себя под носом такой рассадник беззакония. Император его за это по головке не погладит. Я слышал, что Гиоргий жёстко обходится с теми, кто не выполняет свой долг.
– Нет, Кло, я не получал вестей из Хирвуда, – говорит он с горечью, качая головой. – Ты считаешь, что бургомистр участвовал в нападении на город?
– Я не думаю, – зло отвечает она. – Я знаю. Сам посуди. Отправил Эдмона с его ребятами из города, а на следующий день происходит нападение. А сам в это время спрятался в больнице.
– В больнице, говоришь, спрятался, – медленно растягивая слова произносит Локвуд и обращается ко мне, – понимаешь теперь?
– Да, Демирел, теперь становится ясно, как разбойники попали внутрь, если двери не выбиты и довольно крепкие ставни на окнах не сломаны, – отвечаю ему я. – Что будем делать?
Он удивлённо смотрит на меня.
– Есть ли смысл идти к бургомистру сейчас, – разъясняю я свою мысль, – не лучше ли взять лэйру Буше, её дочь и записать всё, что она сказала.
– Не думаю, Грэг, что это хорошая мысль. Бургомистр тот ещё пройдоха, наверняка уже узнал о нашем прибытии и может сбежать.
Клодет хохочет на его слова низким каркающим смехом.
– Далеко не убежит, мерзавец.
Глава 37. В плену
Наиля
Весь мир перестаёт существовать. Я не вижу никого, кроме разбойников, обступивших меня. Как бы я ни храбрилась, но избежать насилия не смогу.
На глаза наворачиваются злые слёзы. Не таким я представляла свой первый раз. Лучше бы я отдалась Дэреку тогда в общежитии.
Тогда ты бы не попала в такую ситуацию. Сидела бы где-нибудь в замке дракона и нянчила его наследников. Сейчас такая перспектива уже не ужасает.
– Ну и где же твоё обещанное проклятие? – подаёт голос самый смелый из них и бросается на меня.
Под тяжестью его тела я падаю, ударившись спиной. От невыносимой боли я забываю, как дышать. Так и застываю с беззвучно раскрытым ртом.
Разбойник деловито шарит рукой под юбкой. Задирает подол и действительно затыкает мне рот. Руки и ноги держат ещё несколько смельчаков.
Вырваться я не могу. Мои жалкие попытки приводят
Видимо, такая моя судьба: быть изнасилованной и проданной в рабство. Столько бед на меня одну свалилось. Я уже даже перестаю умолять Светлых богов пощадить. У них своеобразное чувство юмора. Боюсь, что если они мне помогут сейчас, то в следующий раз приготовят что-нибудь пострашнее.
Не проще ли просто принять неизбежное. Нужно смириться.
Разбойники теперь уже не спешат. Чувство безнаказанности развязало им руки. Самый смелый из них поднимается с меня. Нависает, подавляя своим ростом и тяжестью.
Он демонстративно медленно развязывает штаны, а когда орудие пытки встаёт перед моим лицом в полной боевой готовности, я закрываю глаза.
– Смотри-ка, девка как впечатлилась, – гогочут разбойники, а я стараюсь отстраниться от происходящего. Это не я. Я в домике, и со мной ничего не произойдёт.
К горлу подкатывает тошнота. Я начинаю глубоко дышать, чтобы подавить приступ. С кляпом во рту это может быть последним, что я сделаю.
– Что, хорошо тебе? – наклоняется надо мной Рудный. – Наслаждайся, пока не сдохнешь.
Как же мне хочется плюнуть в его наглую морду. Его смерть точно будет самой позорной за всю историю. Он точно войдёт в историю. Пусть утешается этим.
Меня снова придавливает тяжёлое тело, он начинает шарить по телу. От омерзения подступает новый приступ тошноты. Спасения ждать неоткуда. Слёзы стыда, отчаяния и злости текут из глаз.
Но вместо постыдного продолжения насильник вскакивает. Вокруг раздаются крики ужаса. Что ещё за напасть такая? Я осторожно открываю глаза.
Разбойники полыхают, как факелы, а над лагерем летает огромный, прекрасный красно-оранжевый дракон. Он изрыгает пламя, поджигая всех, кто не связан.
В глубине сознания, как мышка, прошмыгнула мысль, что Рудному повезло сдохнуть в благородном пламени дракона, а не от поноса под кустом. Дэрек испортил мне месть.
Но я совсем не в обиде. Жгучая радость пылает в груди оттого, что он жив и нашёл меня. Я с облегчением выдыхаю. Теперь я в безопасности. Никто не посмеет даже приблизиться. Скорее всего, тут и приближаться некому, все сгорели в очистительном огне.
Меня душат рыдания. Наконец-то всё закончилось, и Дэрек заберёт меня с собой.
Не знаю, сколько я провалялась на земле, уставившись в небо пустым взглядом. Ужас, как и радость, отступили, и я чувствую опустошение. Слишком много на меня одну навалилось событий. Они высосали из меня последние силы.
– Наиля, девочка моя, – подбегает ко мне дракон в разодранной в клочья одежде, которая не скрывает его выдающиеся достоинства тела. – Я так боялся, что не успею.
Он вытаскивает мою юбку изо рта, подхватывает меня на руки и укачивает словно ребёнка. По лицу катятся слёзы.