Изгнанник на цепи
Шрифт:
— Дурак! — выпалила Рейко, пробкой выскакивая из столовой.
Следом ко мне вплотную подошла Момо, явно находящаяся в расстроенных чувствах. Я даже испытал укол вины, вспоминая, как лихорадочно импровизировал, пытаясь гарантированно вывести её из строя. Судя по слегка побитому состоянию как Момо, так и Эдны с Камиллой, у меня не особо получилось.
— Алистер — плохой, — вердикт был поставлен тихим и жалобным голосом. Следом было такое же несчастное «Ой», с которым телохранительница мелко и быстро просеменила вслед за Иеками.
— Ты мог просто сказать, — холодно заявила
— Мог, — спокойно согласился я, глядя на Цуруму поверх газеты, — Но тогда бы мне пришлось убивать тех, кто пошёл бы по моим следам. Или, хочешь сказать, таких людей бы не было?
— Я хочу сказать… — сделав несколько шагов, Шино уперлась обеими руками в стол, за которым я сидел, — …что доверие к тебе, Алистер Эмберхарт, серьезно понизилось! Очень серьезно!
Я встал, приблизившись к девушке вплотную, нарушая все и каждый из культурных законов социальной дистанции. Между нашими носами вряд ли бы смог пролезть и кусочек тонкой рисовой бумаги. Шино не отстранилась, его обиженно-холодный взгляд буравил мои глаза.
— Дашь мне слово чести, что ты и Момоздесь только как мои телохранительницы? — спросил я её прямо, — Что у вас нет никаких других приказов, никаких других поручений, никаких других дел? Дашь слово, что я могу вам обеим доверять как близким друзьям?
Потупилась. Отодвинулась. Даже слегка покраснела. Промолчала… но не ушла.
— Вы обе работаете, причем не на меня, — продолжил я, — Но отношение к вам обеим у меня как к близким друзьям. Вы живете со мной, мы принимаем пищу за одним столом и учимся в одной академии. Более того, я при живой будущей невесте позволяю одной из вас спать в моей кровати. Голой.
— Ты…
— Зная о том, что вы за мной шпионите, — надавил я голосом, отстраняясь и отворачиваясь. Через плечо бросил, — Не забывай, что я многое могу изменить. Могу отыскать Таканаши Кея и продолжить работу с ним, не обращая внимания на текущие интересы Японии. Могу принять вызов очередного дурака и заставить его меня искалечить так, что работа с Героем станет невозможной. Могу просто игнорировать вашу академию, занявшись вместо этого получением настоящего образования. Прежде чем говорить о доверии, пусть те, кто отдают приказы, заслужат от меня его хотя бы каплю!
Хлопок двери мне через несколько секунд стал ответом. Зато прояснили ситуацию. Цурума, несмотря на свой боевитый внешний вид, чересчур наивна и молода, оправдывая в своих глазах любые приказы начальства. Лечение от подобного болезненно, но не всегда возможно.
Ну а насчет меня всё просто. Алистер Эмберхарт сидит на цепи, имя которой «договор на Героя», только вот нужно напомнить всем и каждому, что эту конкретную цепь не держит ни одно живое существо.
Мысли на этот счет имеются…
Глава 17
Дефицит хвалёной английской невозмутимости был совсем не тем, с чем я хотел бы когда-то столкнуться. Самоконтроль, вошедший в привычку, и сохранение
…но сейчас веко дёргалось даже у нечеловечески терпеливого Уокера.
А что такого могло произойти? А вот ничего особенного, просто к молодому хозяину в это тихое, благостное и спокойное воскресенье пришли его однокурсники. Представившись друзьями.
Последнее было чрезвычайно большим преувеличением с любой из точек зрения.
Во-первых, хорошие друзья заранее оповещают о своем визите. Более того, они его вовсе не наносят, если вы и так проводите по четыре дня в неделю в одном учебном заведении! У приличных молодых людей по выходным своя работа! К примеру, сегодня я планировал провести собеседование с тремя кандидатами на должность поверенного, что чрезвычайно важно!
Во-вторых, друзья никогда не нанесут внезапный, но деловой визит лично. Тем более — спустившись на задний двор моего дома на ярко-алом дирижабле, что чрезвычайно уместно лишь для какой-нибудь сверхэпатажной итальянской куртизанки, навещающей своего бенефициара, дабы поймать того прямиком на своей сестре или дочери.
В-третьих… и это будет самым главным — друзья, кем бы они ни были, никогда не будут ставить тебя в неловкое положение перед посторонними. Сознательно.
Великолепный табак моего «эксельсиора» издал зловещее тихое шипение, когда я вцепился в сигарету побелевшими губами и затянулся с совершенно неприличной силой, разглядывая стоящих передо мной вредителей. Где-то там, за моей спиной, на самой дальней в зале тахте тихо хрюкали в подушку два неприличных животных, бывших буквально десять минут назад гордыми представительницами японской аристократии. Им определенно было хорошо.
Впору позавидовать.
Миновав двух неловко чувствующих себя балбесов французского и русского происхождения, мой тяжелый взгляд уперся в еще одну представительницу японской аристократии, чья инсинуация о дружбе со мной была самым большим преувеличением, случившимся в Токио с времен правления династии Огава.
— Госпожа Арай, я не привык отступать от данного мной слова. Я беру вашу служанку, известную мне под именем Мао, под свое покровительство. Обязуюсь приложить все свои силы для исправления нанесенного ей ущерба. Однако, я не совсем понимаю необходимость, из-за которой принцесса клана оказывает мне честь личным визитом. Развейте мою скорбь по этому вопросу, молю вас.
Не развеяла. Даже не попыталась, стервозина мелкая. Гордо задрав нос, и что-то протрещав на тему того, как Мао ей дорога, Эми Арай удалилась на диван к ржущим втихомолку Рейко и Шино, сказав, что «подождет, пока я освобожусь, дабы удостовериться, что её ненаглядную Мао устроят как полагается». Кажется, после этих слов я услышал тихий, но отчетливый скрип зубов от Легран.