Изгнанники
Шрифт:
На борту их уже ждут – быстро, быстро, вывести людей из бота и увести с посадочной палубы, пока не прибыла следующая машина. А потом самое сложное – всю эту ораву надо как-то разместить на неприспособленном для этого корабле. Максимум, который может принять «Эскалибур» сверх экипажа, – две тысячи человек, да и то эта возможность предусмотрена на случай, если придется зачем-то перевозить группу неприхотливых десантников. Возможности «Альбатроса» еще скромнее, но и он принимает людей, на его палубах работа кипит ничуть не меньше, чем на флагмане.
Приходится потесниться – людей размещают в каютах экипажа, в помещениях для десантников, в кают-компании и на гауптвахте… Единственные места,
И этим людям еще повезло, их селят в более-менее человеческих условиях. Лучшее – своим! А вот индусов придется размещать в трюмах – а где еще? Боевой корабль – не лайнер, особых удобств не предусмотрено.
Между тем на планете десантники справлялись уже с трудом, выстрелы гремели почти непрерывно. Похоже, местные окончательно уверились, что русские, забрав своих, немедленно покинут планету, и это их никак не устраивало. Десантники вели огонь на поражение, в ответ тоже зазвучали выстрелы – кто-то пришел с оружием, надеясь, очевидно, силой добыть себе место на корабле. Однако причинить вред хорошо защищенным десантникам им не удалось, и волна нападающих отхлынула, как прибой от утеса. Не хватило им духу, не хватило, а ведь был шанс завалить немногочисленных десантников трупами, смять числом и прорваться. Но – не смогли, и эвакуация, не прерывавшаяся ни на минуту, продолжилась в нормальном ритме.
Но вот последний русский вывезен, пришел черед местных. И вот тут начался самый настоящий бардак. Русские не боялись – их страх прошел, как только прибыли корабли. Они знали, что их спасут. Местные же готовы были вцепиться друг другу в глотки за место в боте, воистину, страх лишает разума. Но русские смогли навести порядок и сейчас. Развернулись огневые башни стоящих на космодроме ботов – и первые ряды толпы исчезли в пламени. Они состояли почти сплошь из мужчин, здоровых, сильных мужчин, которые, оттеснив более слабых сородичей, пытались первыми попасть на борт. Они попали первыми. В лучший из миров.
Это жестоко – но это необходимо, нет ничего страшнее толпы. И ошарашенная громом и вспышками толпа остановилась, мгновенно придя в себя. А дальше вновь пошла в ход жестокая необходимость.
Дети. От трех до четырнадцати. Меньше – нет смысла, они просто не переживут полет. Больше – это уже, простите, не дети. Плач, вопли… Одна женщина на двадцать детей – чтоб было кому ухаживать. А народ все прибывает, и снова звучат выстрелы… А самое паршивое, что детей все привозят и привозят. Кто-то ведь сохранил остатки разума и старается теперь спасти как можно больше именно детей. И всех не вывезти никак – просто не успеть!
Работа была воистину адова, но к середине третьих суток Соломин отдал приказ отходить. Не потому, что планета взорвется через минуту – ученые гарантировали минимум восемнадцать часов. Нет, все проще – два корабля приняли на борт двадцать четыре тысячи шестьсот человек, десять тысяч своих и четырнадцать с лишним тысяч индусов, слегка разбавленных представителями других народов. Больше, чем рассчитывали, но дети все же занимают места и потребляют ресурсов меньше, чем взрослые, да и рука не поднималась оттолкнуть их. Выделили часть помещений в машинном отделении. Заблокировали системы управления огнем и внешние терминалы – и пустили людей на боевые посты и на мостик, сами ютясь в боевой рубке. Но корабль не резиновый, а система жизнеобеспечения – не вечный двигатель. И вот пошел приказ – и боты опустились на планету, чтобы забрать десант. Эвакуировалась база сейсмологов. Все. Надо
Это было страшно – уходить, осыпаемыми проклятиями, хотя проклинать индусам следовало бы не русских, а собственную метрополию, так и не приславшую ни одного корабля. А ведь могли, но – не прислали. И другим наплевать, да и в любом случае не успели бы. Это чистая случайность, что рядом оказались русские пираты, но теперь уходили и они. Последними спасенными оказались сотрудники космопорта – те, кто безо всяких понуканий и обещаний до конца были на своих рабочих местах, те, без которых эвакуацию проводить было бы стократ сложнее. Десантники буквально выдернули их с рабочих мест и закинули в боты – такие люди погибать не должны. А потом старт, стыковка со своими кораблями – и прочь, прочь из системы. А Брахмапутра взорвалась только через сутки.
Сразу после старта Соломину предстояло решить, куда вести набитый под завязку людьми корабль. С одной стороны, индийская метрополия была достаточно близко, четыре дня боевого хода до ближайшей планеты. С другой он не был уверен, что его там примут с распростертыми объятиями. Индусам он не доверял – станция дальней связи на Брахмапутре действовала в автоматическом режиме и до конца передавала кадры того, что происходило в космопорту. Очень компрометирующие кадры, особенно когда по мирным жителям стреляли. И не докажешь никому, что не было другого выхода. Да, конечно, он русский, но когда их порвут на волне народного гнева… Империя отомстит, отомстит обязательно, императору даже в голову не придет поступить иначе или хотя бы придержать своих адмиралов. Русская кровь не останется не отмщенной, чересчур уж это фундаментально, но будет это потом, и месть ничего не исправит. А то, что найдутся подонки, которые захотят сыграть на происшедшем и разыграть русскую карту, капитан ни на миг не сомневался. Их вряд ли будут волновать жизни тех, кто потом погибнет под русскими бомбами, – политические дивиденды важнее.
С другой стороны, курс на владения Российской империи был чреват другими проблемами. Неделя ходу при перегруженной системе жизнеобеспечения, когда воду приходится выдавать по урезанной норме, менее ста граммов в сутки, и поменьше двигаться, чтобы не расходовать зря кислород. Не дай Великий Космос, что случится – и как тогда быть? А ведь вероятность подобного исхода увеличивалась с каждым лишним часом. Да и дома по головке не погладят – ведь всех этих людей надо принять, прогнать через карантин, поселить, снабдить хотя бы минимальными средствами для жизни. Потом их как-то надо будет отправить в Индию… А ведь это еще, в большинстве, и дети. Ладно, тот вопрос, что он привез с собой толпу, по большому счету, ненужных Российской империи нахлебников, еще замнут, но геморрою все равно будет в пять слоев. И все же, по здравом размышлении, путь в империю выглядел предпочтительнее, к тому же, все равно Соломину нужно было прибыть в империю для все того же серьезного разговора, и решение было принято. Русские корабли возвращались туда, где были когда-то построены. Русские возвращались домой.
– Ну что же, наш общий знакомый опять вляпался в историю…
– Да уж, ему на это прямо везет.
– В одной старой книге я читал, что везение или невезение – это физическая величина, не менее реальная, чем любая другая. Как бы это нам впоследствии не помешало.
– Я не думаю, что все это так уж страшно. Пока что он справлялся со всем, за что брался. Не волнуйтесь, наш капитан – серьезный профессионал…