Изгнанники
Шрифт:
Спустя еще двадцать минут «Эскалибур» аккуратно уравнял скорость с изувеченным «Парижем», и на борт подбитого корабля высадилась призовая группа. Два десантных бота принялись кружить вокруг – часть людей покинула свой подбитый корабль в спасательных капсулах или просто в скафандрах, и сейчас их подбирали – быстро, ловко, профессионально. Управились за неполный час – правда, и управляться-то было, честно говоря, не с чем.
«Париж» получил такие повреждения, что проще и дешевле было построить новый корабль, чем ремонтировать этот. Гиперпривод был полностью разрушен прямым попаданием в машинное отделение. Вся энергосистема корабля была выведена из строя, даже аварийное освещение действовало не везде. С этого крейсера даже снимать было нечего – мало того, что почти все оборудование покорежено
– Капитан, пленных приняли на борт.
– Всех?
– Всех, кого нашли.
– Хорошо. Взрываем эту посудину и двигаем к нашему трофею. А то как бы его экипажу мысли дурные в голову не полезли, вроде драпануть куда подальше. Мы его, конечно, догоним, но зачем лишняя возня? Сколько там пленных?
– Людей – восемнадцать.
– Что значит людей?
– Ну, там двое из церрелов…
Церрелы – раса, соседствующая с людьми. Внешне – гуманоиды, чуть ниже ростом, худые, как скелеты, кожа серовато-зеленая. Амфибии… Соломин поморщился.
– Этих – за борт. Без скафандров.
Старпом козырнул и отправился лично проконтролировать. Все правильно – не то чтобы запрещалось иметь в экипажах ксеносов, но это считалось примерно так же неприлично, как, скажем, прилюдно объявить о своей неправильной сексуальной ориентации. Посадить не посадят – но демонстративно отвернутся, а то и в морду дадут. И, самое смешное, наиболее нетерпимы к подобному те народы, которые в свое время исповедовали толерантность – американцы, голландцы, да и вообще европейские страны. Маятник качнулся в обратную сторону…
Так что ксеносы могли на снисхождение не рассчитывать. Пассажирами летать на человеческих лайнерах – всегда пожалуйста, звонкая монета всем нужна, а вот в качестве членов экипажа им было лучше не наниматься. Даже удивительно, что они оказались в экипаже Дюбуа… Правда, возможно, это каким-то боком вписывалось в его образ просвещенного джентльмена. Впрочем, чего гадать? Жить ксеносам осталось ровно столько, сколько времени займет путь до шлюза. Зачем их вообще спасали, спрашивается? Хотя, конечно, в скафандрах не определишь сразу, наверное, потому и подобрали.
Пленных запихали в тюремную камеру корабля – они, в отличие от экипажей курьеров, особым снисхождением не пользовались, и разместили их, что называется, без удобств. Офицеров, как и приказал Соломин, запихнули отдельно, но допрос решено было оставить на более подходящее время – сейчас все уже настолько устали, что еле держались на ногах даже при помощи стимуляторов. Какое там разговоры разговаривать – надо было еще догнать грузовик.
К счастью, догнали его без особых проблем. Экипаж, устрашенный, очевидно, стремительной расправой над эскадрой Дюбуа, не рискнул никуда драпать, а покорно дождался возвращения своих пленителей и так же покорно пошел, куда указывали – даже призовую команду снова высаживать не потребовалось. Так и прибыли они через трое суток на Большой Хват – линейный крейсер с полусонным экипажем и грузовой корабль рядышком.
– …таким образом, связь с нашими эмиссарами потеряна.
– Вы утверждали, что у них идеальное прикрытие и обнаружить их практически невозможно.
– От случайностей никто не застрахован.
– Эта случайность ставит под удар десять циклов работы. А если кто-то догадается, какую задачу они выполняли? Нас разнесут в клочья!
– Сомневаюсь, что такое возможно…
–
– Я помню.
– А раз помните – что предпринимаете?
– Увы, сейчас нам остается только ждать, но, думаю, ваши опасения преувеличены. Скорее всего, они погибли, а разговорить трупы еще никому не удавалось.
– А если нет? Впрочем, я поверю вам. Однако, если вы ошибаетесь, нас ждет казнь, и не думаю, что от рук мастеров пыток ниже второго класса…
Глава 2
Профессионалы и любители
До встречи с покупателем были еще сутки, и сутки эти Соломин решил провести с толком. Его корабли разместились на дальнем рейде, и первое, что сделал капитан, – оценил обстановку вокруг пиратской базы. Обстановка опасений вроде бы не вызывала, но только на первый взгляд.
Большой Хват был прибежищем для всех пиратов этого сектора. Таких баз было в этих местах еще три, на них пираты сбывали награбленное, покупали необходимое, отдыхали, развлекались, спускали деньги – словом, занимались тем, чем и положено заниматься на космической Тортуге. Только вот Большой Хват, несмотря на претензионное название, был базой небольшой, и больше пяти кораблей, включая трофейные, на его рейде, на памяти Соломина, никогда не собиралось. Отчасти из-за такой вот малолюдности Соломин, в основном, на нем и базировался – большие деньги любят тишину, а шум, гам и вечные понты – атмосфера, царящая на других базах, – были, на его взгляд, признаком сборища дилетантов, способного скорее помешать, нежели помочь. В общем-то он угадал – на Большом Хвате, месте тихом и удаленном, многие серьезные люди предпочитали вести переговоры. А раз серьезные люди были здесь частыми гостями, то всегда находились солидные клиенты, готовые перекупить у Соломина груз, и в результате он получал больший барыш хотя бы даже из-за того, что вокруг не было серьезных конкурентов. Однако не в том суть – главным сейчас было наличие на рейде аж восьми кораблей, для Большого Хвата просто столпотворение, и это настораживало.
Прямо как в старой песне, служившей неофициальным гимном русских пилотов-истребителей. «Их восемь – нас двое»… Второй раз за три дня это веселое сочетание. Правда, как и в прошлый раз, сами по себе корабли эти не были противниками «Эскалибуру» и его калибрам, однако сейчас корабль лежал в дрейфе, а значит, находился в досягаемости абордажных команд всей этой восьмерки. Стоило подстраховаться – так, на всякий случай, и потому первое, что сделал Соломин, это связался с доном Мигелем.
Настоящего имени хозяина Большого Хвата и крестного отца всей местной пиратской вольницы дона Мигеля никто не знал. Вряд ли он был Мигелем, и уж наверняка не был никаким доном и испанским грандом, этот латинос и не слишком крупный мафиози. Однако он любил, чтобы его называли именно так. Соломин не спорил – ему было плевать. Точно так же он с пониманием отнесся к правилу отстегивать хозяину базы десятую долю от добычи. Однако когда дон Мигель в свое время озвучил остальные условия взаимовыгодного сотрудничества, Соломин изобразил невинную улыбку и вежливо поинтересовался, что будет, если вот прямо сейчас его линейный крейсер откроет огонь. Дон Мигель был не дурак и отлично понимал, когда следует остановиться, поэтому, взглянув на развернутые в сторону Большого Хвата орудийные башни, он тут же поумерил аппетиты. С тех пор они с Соломиным плодотворно сотрудничали, благо добычи бывший капитан военного флота захватывал больше, чем все остальные пираты, вместе взятые, да и топлива закупал тоже изрядно. Словом, взаимное уважение без излишней приязни или неприязни – чисто деловые отношения, как это и принято среди джентльменов удачи.