Изгнанные
Шрифт:
Но речь сейчас не об этом. Стало понятно, что генерал-лейтенант не собирался рассказывать своему подчиненному о подробностях дела, однако Алексей мог догадаться, о ком шла речь. Раз они говорили о секретной операции, то созывать много народа для ее оглашения никто бы не стал, так что о деталях могут знать лишь проверенные люди. И отправлять одного из своих генералов в Каньон Дьявола маршал бы не стал, это слишком рискованно и неразумно, а отыгрываться на чинах пониже также небезопасно – есть вероятность утечки информации. Оставался лишь человек, довольно близкий маршалу, и если не военный, то независимый наемник или боец. И на ум пока что приходила лишь одна личность.
– Призрак… Вы отправили туда Призрака. – И если дела обстояли именно так, то у маршала все же была вероятность воплотить свой план в реальность.
– У тебя есть выбор. – Наконец-то заговорил Альберто. – Либо тебя ждет крупное разбирательство из-за вчерашней выходки, и я обещаю, что проблем ты не оберешься. Либо я закрою на это глаза, и ты берешься взять под свою защиту дочь Сирко Медиче. Тебе решать.
Ему решать. А был ли у него, собственно, выбор? Если не пойти на сделку, то можно отправиться в тюрьму, уж этот билет в один конец генерал-лейтенанту не составит труда отыскать. И даже если не жизнь в клетке, то иная судьба вряд ли обрадует Алексей. А здесь Альберто предлагал осуществить то, что он, в принципе, и собирался сделать – защитить Талису. И, наверное, другого такого шанса у него больше не появится, а терять такой возможности Алексей не собирался, только не в этот раз.
12
Союз
Многие говорят, что невозможно забыть то, как быть для кого-то родителем. Инстинкт защиты потомства находится у нас в крови, его нельзя отключить как любой электроприбор и забыть, как потом начать пользоваться им вновь.
Сирко сохранил в своей памяти те несколько месяцев, когда он действительно мог назвать себя отцом, только это и помогало ему держаться на плаву. Но воспоминания не смогли пробудить в нем все эти чувства по отношению к Лисе. Да, он знал, что она его дочь, но никак не мог ощутить этого вживую. Когда мужчина смотрел на нее, то узнавал в ней Каю – они были сильно похожи друг на друга, даже больше, чем он рассчитывал. Но что-то мешало окончательно признать в Лисе ван Реван его родную дочь, некий невидимый барьер отталкивал его все дальше и дальше.
Однако удивляться Сирко не спешил. Мало того, что со дня их расставания прошло примерно двадцать лет, так еще возникла проблема иного характера. Лиса боялась его, она не могла поверить ему на слово, даже после того, как тест ДНК подтвердил их родство. И мог ли он ее винить за это? Сикро запомнил свою дочь маленькой девочкой, которая как только научилась ходить, вечно становилась эпицентром всевозможных незначительных проблем. Взять к примеру тот случай, когда Кая оставила ее под присмотром Алексея и Коры, которые умудрились потерять ее уже через двадцать минут. Неугомонная, впечатлительная и энергичная – такой Сирко запомнил свою дочь. Но отличалась ли она от девушки, которую он привез сюда?
Контрабандистка. Нет, проведя столько времени с опасными личностями, мужчина никак не мог увидеть в Лисе нелегального торговца на черном рынке, она все же отличалась некоторой наивностью, не присущей данному виду людей. Наверное, это могло объясниться тем, что ее приемный отец всяческим образом отгораживал ее от чересчур опасных заданий и мест. Насколько хорошо помнил Сирко разговор, подслушанный через прослушивающее устройство, Лиса все это время жила в группировке Тайгера. Значит, этот человек вырастил и Каю, которая никогда не говорила ему, фактически своему будущему мужу, об этом человеке.
Что ж, можно лишь гадать, как все эти двадцать лет росла Лиса, какими вещами себя увлекала, что вызывало у нее интерес или неприязнь. Но Сирко хотел узнать об этом у самой девушки, хотя та его явно старалась избегать. Она его боялась, но знала бы она, как он боялся ее. С каждым часом мужчина все ближе подгонял себя к мысли, что это действительно его дочь, и от осознания этого факта ему становилось не по себе. Он был способен заставить человека трястись от страха, он мог убить практически любого без единой ноты сожаления. Но как заставить родную дочь не то что верить ему, а хотя бы не бояться его – от этой мысли Сирко готов с непривычки запаниковать. Нужно же что-то делать, хоть с чего-нибудь начинать. Вот только в этой задаче крылась одна загвоздка, способная загубить все на корню, и этим немаловажным аспектом являлся характер Лисы. Ее воспитали контрабандисты, и, основываясь на опыте общения с Каей, Сирко мог представить, какую невообразимую палитру из черт характера представляла собой его дочь. Эти ребята учат своих подопечных быть наглыми победителями по жизни, готовыми в любой момент натворить дел и исчезнуть в считанные секунды. Этакие хитрые засранцы, способные с серьезным выражением лица приниматься за работу, что была им не по зубам, если речь заходила о крупном вознаграждении.
В какой-то момент Сирко действительно почувствовал себя озадаченным этой проблемой, но все это стало пустым звуком, когда его этой ночью чуть не подстрелила Лиса.
Сначала он подумал, что кому-то из заключенных удалось сбежать, или же некий недальновидный охранник решил убрать его по известным только ему причинам. Однако увидеть свою дочь, перепачканную кровью, мужчина ожидал в последнюю очередь. И, наверное, впервые за последние несколько лет он действительно испугался, что вынудило его растеряться. Что произошло? Откуда столько крови? Ее ли это кровь? Все эти вопросы со столь непривычной скоростью посыпались на него, что он даже не пытался отмахиваться от них. Но стоять столбом также не имело смысла, особенно в тот момент, когда девушка находилась в состоянии шока.
Единственное правильное решение он нашел в том, чтобы отнести Лису в ее комнату и дать ей прийти в себя. Он мог бы попытаться ее успокоить или же спросить, что произошло, но просто не знал, какие слова подобрать. И в этот момент он почувствовал себя самым никчемным и бессильным человеком. Мужчина думал, что, привезя девушку сюда, он обезопасит ее от Союза, готового причинить ей вред, чтобы удержать его на месте. Просто куда еще он мог ее спрятать? Где смог бы найти безопасное место?
И вот здесь произошла его первая ошибка, когда он подумал, что Каньон Дьявола может хоть отдаленно напоминать неприступную крепость. Сирко готов был себя возненавидеть, едва не потеряв еще одного дорогого для себя человека. Он настолько привык к этой тюрьме, так долго здесь жил, что практически слился с ней воедино, стал ее неотъемлемой частью, такой же бесчеловечной и уродливой.
Оставшись за дверью, Сирко еще долго выжидал, пока не заснет Лиса, и не только потому, что ему так было спокойнее. Похоже, из-за этого инцидента сама девушка увидела в нем некий оберег от очередного нападения со стороны. И был бы рад этому мужчина, но лучше она и дальше продолжала бы его ненавидеть, чем засыпать под голос собственного страха.
После того как Лиса провалилась в мир сновидений, мужчина хотел выяснить в конце концов, что же произошло. Однако беда сама нашла его в лице вызова на нижний уровень в седьмой подземный блок. Эта новость в момент смыла все переживания и мучения Сирко, поскольку его сразу же заинтересовал вопрос, что могла делать девушка в том месте? Но ответ нашелся чересчур быстро, провозгласив себя Сетом Дефралем, который и не скрывал того факта, что Лиса уже на протяжении недели заглядывала к нему в гости.
Сказать, что Сирко зол – ровным счетом промолчать и подавиться. От этой новости он едва не открыл бокс заключенного и не убил его голыми руками. Но от поспешных действий его спасла конечная остановка маршрута, отчетливо запоминающаяся забрызганной кровью комнатой и тремя трупами. В одном из них Сирко без труда узнал лейтенанта в отставке, которого сослали сюда по обвинению в изнасиловании своей невесты и ее подруги. При одной мысли, что этот человек мог сделать с Лисой что-то в том же духе, мужчина пожалел, что охранник отделался лишь разодранным горлом.