Изгои Интермундуса
Шрифт:
Сжав роковую склянку, сажусь на лавочку под большим раскидистым тополем.
Минуты тянутся медленно, словно даже они поддаются осенней хандре. Я то и дело поглядываю на часы – Дея как будто нарочно медлит. И что она на этот раз задумала? Сказала прийти в парк, а в голове в это время прокручивала песню из мультика про Вини Пуха. Двойное свидание – это всего лишь предположение, но все же...
Опять непроизвольно сжимаю в глубине кармана пузырек. Прошло чуть больше двух недель, а я все еще сомневаюсь. Да, стараюсь проявлять дружелюбие, ногами пиная свой вспыльчивый характер и медово-горькие воспоминания в самый дальний из душевных подвалов. Но, кажется, что чем ближе я становлюсь
По существу, я всегда цеплялся за эту ниточку между нами – способность читать ее мысли, видеть ее глазами и делить с ней сны. Даже несмотря на то, что это часто выводит меня из себя и причиняет боль. Но сейчас стоит только спросить ее – и она ответит. Зная это, теперь я могу создать преграду между нами еще прочнее: читать только адресованные мне мысли и отключить свое внутреннее зрение, когда ее нет рядом. Конечно, я не могу постоянно держать барьер в таком состоянии. Но все же, в сложившейся ситуации, способность отгородиться от ее сознания помогает более спокойно реагировать на происходящее и тот факт, что моя возлюбленная отдала свое сердце кому-то другому. Несомненно, временами на меня все-таки накатывает жгучая ревность и раздражение, но, благодаря преграде, я лучше с этим справляюсь. А когда решусь влить в себя киснущую в кармане гадость, станет еще легче.
Порыв северного холодного ветра шевелит лиственный покров. Большинство деревьев в парке уже лишены своего обычного осеннего одеяния – скинув с себя золотисто-багряные одежды, они замерли в ожидании, когда Зима оденет их в ослепительно-белые меха. Последний листопад... для меня этот праздник умер очень давно, но последнее воспоминание о нем еще хранится в глубинах моей памяти.
Я шел знакомым с детства путем, раздвигая на ходу ветки деревьев, вплотную прижавшихся к усыпанной листьями тропинке.
Она должна быть там.
Жаль не знать, о чем она сейчас думает…
Надеюсь, скоро все измениться.
Передо мной открылась изумительная картина, каждый раз наполнявшая сердце восхищением: горный холм, на котором рос Лес Тенебрис, резко обрываясь, как будто неожиданно поглощенный странной пустотой, куда так тянет прыгнуть, открывал вид на Селенийский замок. Дея сидела на старом упавшем дереве у самого края обрыва, и, не отрываясь, смотрела вниз. Я тихо подошел сзади, накинув на хрупкие плечи черный плащ. Девушка, не оборачиваясь, коснулась моей руки, которая все еще оставалась на ее плече. Я убрал руку, садясь рядом.
– Что произошло? – мягко улыбнувшись, спросил я. – Или тебе, как и мне неловко, что мой Донум празднуют в королевском замке?
– Я… – Дея, судорожно вздохнув, опустила голову.
Коснувшись ладонью ее подбородка, нетерпеливо повернул к себе лицо любимой. Бездонные сине-зеленые глаза блестели от непролитых слез. Девушка, упрямо дернув головой, попыталась отпрянуть, но я не собирался уступать, продолжая мягко сжимать лицо в своих ладонях. Не разрывая зрительный контакт, она перестала сопротивляться и чуть приблизилась...
Я ответил на поцелуй, крепче прижав ее к себе: дрожь девичьего тела передалась и мне.
– Чего ты боишься? – спросил я, чуть наклонив голову, чтобы наши лбы соприкоснулись.
– Ты знаешь...
Не смог подавить вздох: последние дни я только и слышал, что о Связи. Ведь завтра мне исполнится 20 сол. И грядущей ночью мне может присниться суженая, а если же этого не произойдет, все будут напряженно ждать – в том числе и я – еще один год, последний. Septimus Sensu – древняя магия, пока еще спяще циркулирующая по моей крови, может ожить в любой момент. Связь, возникающая между двумя венефикусами, была сродни тому, что люди называют любовью, и в то же время являлась чем-то большим и непостижимым.
В период с 192 по 252 луну сознание одного полумага сплетается с сознанием другого, образуя Septimus Sensu – «мостик между двумя сознаниями». Две души становятся единым целым. Это происходит в Знаменную Ночь. В такую ночь избранные Истоком, сняться друг другу, и в этот миг древнее заклятье великого Регема соединяет их сердца. Конечно, помимо этого, Связь увеличивает магическую мощь двух венефикусов. У некоторых может почти полностью отсутствовать способность к Натуралия Магицэ [Naturalia Magicae (Натуралия Магицэ) – природная магия (лат.)], а Связь мощным зарядом пробуждает ее.
Сама же Septimus Sensu – Связь, на которой держится наше мироздание – покрыта тайной столетий. Странно, что никто из Семи Кланов не задавался вопросом о ее истинном появлении. Все лишь следовали древним традициям, передавая из поколения в поколение легенды о Древних из Абсолютус Магус, об их жизненном укладе, и о Связи.
– Все будет хорошо. Неважно, что произойдет, я всегда буду рядом, – отгоняя непрошеные мысли, коснулся кончиками пальцев персиково-розовой щеки.
– Но если ты «свяжешься» с кем-то другим, ты забудешь обо мне, твои чувства исчезнут, – Дея чуть отстранилась, заглянув мне в лицо. Беспокойство, плескавшееся в турмалиновых глазах, выдало девушку с головой – эта мысль давно ее мучила.
– Но ведь… – печально улыбнулся в ответ, – если это произойдет с тобой, то ты отвернешься от меня еще до наступления рассвета.
Вместо ответа Дея прижалась ко мне, крепко обняв, обжигая даже сквозь плотную ткань камзола.
– Пообещай, что всегда будешь со мной...
– Дима! – окликнув фальшивым именем, Дея спешно приближается ко мне.
– Привет,Аня, – ухмыляюсь я, не понимая, зачем нужен этот цирк – в парке ни души, по крайней мере, в поле моего зрения. – Зачем звала?
– Последний листопад, – отвечает она, продолжая многозначительно смотреть, и тут до меня доходит...
– Нет, – отрезаю я и встаю, чтобы уйти, но девушка преграждает мне путь.