Изгой
Шрифт:
– Отвали, козел. – Он швыряет в меня карандаш, который чуть промахивается мимо моей головы и оставляет дырку в коже дивана.
– Господи, ладно. Что ж мы такие обидчивые.
– Нельзя быть таким безрассудным.
– Еще как можно, – весело отвечаю я и тут вспоминаю про заначку, которую сохранил на закуску. Я сдвигаю сломанную ножку кофейного столика и вытряхиваю оттуда пакетик с двумя таблетками викодина.
– Чел, что за хрень? – Сайлас вскакивает с места. – Завтра первое соревнование по плаванию.
–
– А если тебя на наркоту проверят?
– Не парься. У меня внутренняя дорожка. Ничего нового.
Один из первых уроков, который я выучил по поводу этих соревнований: у всех лучших атлетов есть свои люди среди антидопинговой комиссии. И это касается всех уровней. Любого спорта. Избежать теста до смешного просто, когда у тебя есть связи и мотивация.
– Тебе бы тоже не помешало, – говорю я, держа таблетку на кончике пальца. – Расслабишься.
– Проехали.
Все еще пыхтя после своей маленькой истерики, Сайлас срывает с себя рубашку и бросает галстук на стол. Я наблюдаю поверх подлокотника дивана, как он раздевается перед шкафом, и даже успеваю увидеть его обнаженным в полный рост, прежде чем он натягивает пижамные штаны и футболку.
– Что я вообще понимаю, правда же? – говорит он, натягивая наушники и падая на кровать с книгой. – Развлекайся.
Я кладу таблетки на язык и сглатываю.
– Уже. Глава 36. Эр Джей
Когда бассейн забит зрителями, он сразу кажется меньше. В воздухе повис общий гул еще шести школ, толпящихся вокруг, пока пловцы нарезают круги для разогрева. В здании потрескивает нервозная, вежливо враждебная атмосфера. Я ловлю на себе чужие взгляды. В тенях кроются хищники, пытающиеся меня оценить. Кто такой этот новый парень и есть ли у него зубки? Пришла пора нашего первого соревнования в этом сезоне, и только сейчас я полностью осознаю, на что подписался. Игры кончились. Девять парней твердо намерены выйти отсюда победителями и рассчитывают на то, что я их не подведу. Честно говоря, это заставляет меня сомневаться в их рассудке. Мне бы не хотелось состоять в команде, членом которой являюсь я.
И тем не менее имеем, что имеем.
– А бывало такое, чтобы кто-то прыгнул в воду и немедленно забыл, как плавать? – спрашивает Картер Сайласа, выбираясь из воды и саркастично подмигивая мне.
Сайлас, пожалуй, лучший в нашей команде. У него все получается легко. А Картер – живое доказательство того, что деньги не могут купить мозги.
– Все мы нервничаем иногда. – Сайлас толкает меня локтем. Вероятно, видит в моих глазах свет фар несущейся на меня воображаемой фуры. – Все нормально будет.
– Ага, я знаю. – Пожалуй, умолчу о том, как прошлой ночью мне приснилось, будто я внезапно отупел и начал плескаться по-собачьи посреди эстафеты.
–
– Это было бы что-то новенькое. – Сайлас встряхивает руками и делает несколько упражнений на растяжку, чтобы не закостенеть, пока мы стоим на краю бассейна. – Слышал пару раз про парней, которые в бассейне обосрались, но никак не про то, чтобы в воде блевали.
В животе сворачивается легкое беспокойство.
– Вот поэтому я и не завтракал.
– Не самое лучшее решение. – Он бросает мне один из своих энергетических гелей. – Тебе нужны силы.
Мы относим наши вещи к лавке команды, ожидая, пока начнется первый заплыв. Сейчас нужно просто держать нервы в узде и не давать мышцам остыть, при этом не измотав себя раньше срока. Я не знаю, что еще делать, поэтому хожу из стороны в сторону.
Приходит очередь Лоусона сделать пару пробных кругов, и он прыгает в бассейн. Навыки у парня впечатляющие. Сила и точность, с которыми он гребет, совершенно не сочетаются с его характером.
– Вот объясни мне, – сухо говорю я. – Лоусон впихивает в себя больше химозной дряни, чем больной лейкемией. Как он после этого еще и плавает? – Я всеми руками за медикаментозное лечение, но Лоусон выводит все на новый уровень. Предложите ему чистый уран в форме таблетки, он и его попробует.
Сайлас поднимает голову и смотрит, как Лоусон разворачивается на том конце бассейна.
– Это его суперсила. Необъяснимая. Даже не пытайся ее понять.
– Половину времени я не уверен, что он вообще осознает, где находится.
– Половину времени он и не осознает. – Сайлас подбирает сумку и куртку Лоусона, пока тот делает еще пару кругов. – Он так часто отрубался, что уже, пожалуй, на рекорд идет.
Беспечность – или равнодушие – Сайласа на тему проказ Лоусона остается для меня загадкой. Я вообще плохо понимаю их отношения. Сайлас бесконечно получает из-за него по шее, а взамен, кажется, не имеет ничего. Когда-то же ему должно надоесть жрать дерьмо, пока Лоусон пляшет посреди своего личного замка удовольствий.
Это наводит меня на еще один вопрос.
– Как ты вообще сюда попал? – спрашиваю я у Сайласа.
– Куда, в команду?
– В Сендовер. Ты из тех парней, кому учителя бы доверили последить за яйцами Фаберже и своей кошкой-диабетиком. Как ты попал в школу для преступников, извращенцев и пропащих душ?
Все, что я смог найти, это то, что его исключили из Балларда, но его бывший директор поскупился на детали, заполняя отчет. Под «причиной для отчисления» он написал только «нарушение порядка». Из того, что я знаю, Сайлас – воплощение порядка, а не наоборот.