Излечи меня

Тоул Саманта

Я пытаюсь не хмурить брови, так как догадываюсь, почему она реагирует подобным образом — как будто ожидает от меня какого-то подвоха, когда я собираюсь что-то сказать или сделать. Но это совсем не значит, что мне нравится подобная реакция. Тот кретин, ее бывший, сломил ее, лишил уверенности в себе... черт, да мне даже половины ее истории не известно. Я искренне надеюсь, что фингал под глазом — это самое страшное, что ей пришлось пережить.

— Твои бесконечные «спасибо». Ты постоянно меня за все благодаришь, — отвечаю я.

— Ах... Правила приличия... мне их надежно вбили

в голову, — беззаботность ее голоса никак не сочетается с ее наполненными грустью глазами.

 Если бы я так пристально за ней не наблюдал, я бы и не заметил, как вдруг потух ее взгляд, но я наблюдал, и эта маленькая деталь заставила все мои внутренности съежиться от непонятного плохого предчувствия.

 Было что-то еще, помимо фингала под глазом, поставленным ей ее ублюдком-бывшим. И от этого я начинаю закипать.

 Я хочу знать остальную часть истории... мне просто необходимо это знать, чтобы помочь ей. Но я не могу прямо спросить ее об этом, не хочу, чтобы она опять расстроилась, как до этого. Следовательно, мне придется подождать, пока она сама не захочет мне все рассказать.

Если это вообще когда-нибудь случится.

— Тебе незачем помнить о правилах приличия в моем присутствии, — я стараюсь говорить ровно и спокойно, чтобы опять вернуть улыбку на ее лицо. — И если ты еще не заметила, то я жутко неприличный.

 На ее губах появляется крошечная улыбка.

— Ну не знаю, мне показалось, что ты ведешь себя очень вежливо со мной.

Мои брови ползут вверх.

— Я чертыхаюсь. Постоянно.

Она смеется. Ее смех расслабляет меня.

— Да, правда, ты очень много ругаешься, но мне кажется, твою речь это нисколько не портит.

— Не портит мою речь? Не ожидал. Тебе следует сказать об этом моему отцу, потому что он думает иначе. Кстати, применять нецензурные слова и выражения в разговоре с гостями отеля строго запрещено, — говорю я, притворяясь, что просто в ужасе, при этом пожимая плечами.

Я не знаю, что именно ее рассмешило, но она откинула голову назад и принялась хохотать. Настоящим, искренним смехом, который походил на звон серебряных колокольчиков. Я не смог сдержаться и тоже засмеялся.

 Хватаясь одной рукой за живот, она пытается успокоиться и восстановить свое дыхание, изящным движением головы откидывая свою челку с лица.

Ее синие глаза сияют.

Она словно поэзия. Словно небо в летний жаркий день. Словно туз в моей руке, который принесет мне выигрыш.

Ну, короче, вы меня поняли. Она прекрасна.

— Ты такой смешной, — она все еще улыбается, — ты заставляешь меня смеяться.

Так, стоп. Надо прояснить один момент. Я не против быть клоуном в классе, но только не дурачком-посмешищем всей деревни.

— Смешной из-за моего чувства юмора или смешной, потому что «с приветом»?

Она наклоняется вперед, ставит локти на стол и опирается подбородком на руки. Ее губы плотно сжаты, и я чувствую, как она окидывает меня оценивающим взглядом. Не могу припомнить, чтобы какая-либо девушка оглядывала меня подобным образом. Или чтоб кто-нибудь когда-нибудь заставлял меня так нервничать, ожидая ответа на мой вопрос. Я просто в шоке,

если честно.

— Смешной из-за твоего чувства юмора, — говорит она наконец.

Уф, слава всем святым.

— Ты остроумный, прямой и не пытаешься притворяться кем-то еще.

— Итак, если я правильно понял, ты хочешь сказать, что я обычный, — поддразниваю я ее.

Она прикусывает свою губу и кидает на меня быстрый взгляд. Это меня невероятно заводит.

— Ты все что угодно, но только не обычный.

— Буду считать это еще одним комплиментом.

— Это и так был комплимент. — Я заметил, как изменился ее голос. И то, что она стала учащенно дышать. И что ее замечательные округлые груди, что виднеются в вырезе футболки, снова покрылись краской смущения.

 Воздух между нами как будто наэлектризовался. Мне требуется вся моя выдержка, чтобы не послать все к чертям собачьим и не начать с ней флиртовать.

Черт, как же я хочу пофлиртовать. То, как она смотрит на меня...

 Она меня хочет.

Поверьте мне, уж в чем я отлично разбираюсь, так это в том, хочет ли меня девушка или нет. И Мия меня хочет.

 Я снова гляжу ей в глаза и вспоминаю о ее синяке под глазом.

 Гори оно все огнем.

Она такая хрупкая.

 Ей через многое пришлось пройти, и я не тот парень, которого она заслуживает.

Отодвинув стул, я поднимаюсь на ноги. Мия глядит на меня. Готов поклясться, что я заметил мимолетную вспышку разочарования в ее глазах. Меня это радует и огорчает одновременно.

 У меня не все в порядке с головой, ведь так?

— Мне пора за Дозером, — я смотрю на свои часы.

— Не против, если я поеду с тобой? Мне бы очень хотелось проведать его, — спрашивает она своим милым голоском.

Я собираюсь сказать «против», потому что мне необходимо время, чтобы освободить свои мозги от мыслей о ней... о том, чем мне хотелось бы с ней заняться.

Я даже раскрыл было рот, чтобы отказать ей, но в итоге, конечно же, сказал «не против».

Хватило всего одного взгляда в ее синие бездонные глаза, чтобы заткнуть мой здравый смысл.

Затем она улыбнулась, и я окончательно растаял.

И я даже не могу винить во всем этом свой неугомонный член, так как он все это время не подавал никаких признаков жизни.

***

Поездка в ветклинику была спокойной. В основном из-за того, что я никак не мог придумать, с чего бы начать с ней разговор. На меня это совсем не похоже. У меня всегда есть что сказать или с чего начать разговор с девушками, но в данный момент я копошусь в своей собственной голове в попытке понять, что же на самом деле со мной происходит.

Почему Мия так необычно на меня действует?

 Может, потому что неизвестность и запретность подогревают мой интерес.

 И я вовсе не секс имею сейчас в виду, — даа уж, докатился. Знаю, это из разряда фантастики. Видите, какое пагубное влияние она на меня оказывает. Я вдруг осознаю, что мне вообще–то нравится болтать с ней. Она умная. И забавная. Я ей нравлюсь, и мне бы хотелось проводить с ней как можно больше времени.

Такое. Со мной. Впервые.

И мне это все не нравится.