Излечи меня
Шрифт:
Я не могу точно передать, что же я чувствую в этот момент. Меня переполняет тысяча эмоций, и единственное, в чем я могу быть уверена, что одна из них — это облегчение. Почему именно облегчение, я пока еще не знаю.
Забавно.
Умирает Оливер, и мне становится легко.
Форбс мне изменяет, и я вздыхаю с облегчением.
Это не то чувство, которое должно возникать при подобных обстоятельствах.
Значит ли это, что теперь я смогу избавиться от Форбса?
Эти слова так и норовят сорваться с моего языка. В этой ситуации
Форбсу требуется некоторое время, чтоб заметить мое присутствие на пороге его комнаты, так как он чрезвычайно поглощен своим занятием.
На его лице отчетливо читается удивление, но его быстро сменяет холодное и непроницаемое выражение лица
Его партнерша расположена ко мне спиной, и все что мне видно — это копна длинных каштановых волос, которые занавешивают ее лицо, словно штора. Она стоит на четвереньках, в то время как Форбс, мой парень, имеет ее сзади.
Она понятия не имеет что я здесь, стою и наблюдаю за ними, и что вся эта сцена не вызывает во мне абсолютно никаких чувств.
Форбс не произносит ни слова. Он смотрит мне прямо в глаза и продолжает ее трахать.
— О, Боже! Форбс! — выкрикивает она, и я аж подпрыгиваю на месте от неожиданности. Форбс расплывается в улыбке.
— Глубже! Трахай меня глубже!
Кажется, что секс с ним доставляет ей истинное удовольствие. Больше, чем мне на ее месте.
Может быть, именно поэтому он и бьет меня? Может, я что-то не так делаю во время секса?
Он был у меня первым. И единственным.
— Да! Вот так! — стонет она.
Вы, скорее всего, ожидаете, что он остановится и начнет жалко оправдываться, вроде: «Это не то, что ты думаешь, Мия».
Но он не произносит ни слова.
Или, может, вы думаете, что я что-нибудь вякну; любая нормальная девчонка так и поступила бы, если бы застукала своего парня с другой. Она, скорее всего, рвала бы и метала в этот момент.
Но наши с Форбсом отношения не совсем нормальные.
Вся власть находится в его руках, а я просто как бесплатное приложение.
Он продолжает трахать ту девчонку и не спускает с меня глаз, а его улыбка превращается в самодовольную ухмылку.
Затем в его глазах начинает полыхать пламя. Это что-то новенькое. Я никогда не видела у него подобного выражения лица. Хотя, если подумать, его, занимающимся сексом с кем-то еще, я тоже никогда не видела.
Есть нечто в его взгляде, что приводит меня в ужас. Он выглядит торжествующим, как будто наконец-то я играю ту роль, какую ему хотелось бы, чтобы я играла.
Неприятный холодок пробегает у меня по спине.
— О, Боже! Я кончаю, кончаю! — кричит его партнерша, даже и не подозревая о том, что сейчас происходит между мной и Форбсом.
Уходи, Мия. Сейчас же. Уходи.
Отрывая от него свой взгляд, я делаю шаг назад. Два шага. И затем бросаюсь бежать вдоль по коридору и вниз по лестнице, подальше отсюда.
Запрыгнув в свою
Глаза заволокла пелена. Я тру их и осознаю, что это от слез.
Какого хрена? Понятия не имею.
Я еду в магазин, паркуюсь позади здания, захожу внутрь и покупаю столько еды, сколько способна унести. Картофельные чипсы, шоколадные батончики, печенье, мороженное — все, что попадается под руку.
Я забираюсь обратно в машину, открываю пакеты с едой и принимаюсь есть все, как обычно. «Есть» — это наверно мягко сказано, чтобы описать то, что я делаю. Я просто жадно поглощаю еду.
Когда я заканчиваю свою трапезу и чувствую, что живот вот-вот лопнет от всего съеденного, меня накрывает непередаваемое чувство облегчения. Но когда мой взгляд натыкается на пустые обертки и коробки, мной завладевает отвратительное и мерзкое чувство вины.
Я запихиваю обертки в пакет и окидываю взглядом парковку. Вокруг нет ни души, поэтому я бегу к мусорному контейнеру и бросаю внутрь свой пакет. Затем я быстрым шагом огибаю магазин, направляясь к небольшому скоплению деревьев, и прячусь за ними от любопытных взглядов. Запихивая руку глубоко в горло, я очищаю свой желудок от всего недавно съеденного.
Я сажусь обратно в машину, вытираю руки салфеткой и закидываю в рот мятную конфетку.
Наконец я могу контролировать себя и свои эмоции. Я завожу машину и еду домой.
Я и не догадываюсь, что Форбс уже там, ожидает меня, так как его машины не видно на парковке перед домом — скорее всего, он так и планировал. Он любит быть хозяином положения.
Когда я сталкиваюсь с ним нос к носу на лестничной площадке у моей двери, я пытаюсь убежать, но он хватает меня за руку и дергает в обратную сторону.
— Куда собралась!
От него пахнет парфюмом. И сексом. Сексом, которым он только что занимался.
Он даже не потрудился принять душ.
Просто закончил изменять мне с той девкой и пришел прямиком сюда. Или, может быть, это не мне изменяют, а со мной? Может быть, это она его девушка?
Форбс выдергивает ключи из моей руки и открывает дверь. Затем толкает меня внутрь.
Я спотыкаюсь, но быстро обретаю равновесие. По непонятным мне причинам, я чувствую, что для меня сейчас очень важно не растянуться перед ним.
Пятясь назад, я упираюсь в спинку дивана и хватаюсь за нее изо всех сил.
Я не знаю, что мне следует от него сейчас ожидать, но, наверное, лучше приготовиться к худшему.
Он кладет ключи на столик у двери и затем опирается на него, скрестив руки на груди. Я смотрю на изгибы мышц на его руках. В начале наших отношений мне так нравилось, какими сильными выглядели его руки. Как уютно я в них себя чувствовала.
А теперь все, что они собой олицетворяют — это власть и боль. Они мне внушают страх. Тот же самый страх, которой сопровождает меня с самого детства по вине человека, ничем не отличающегося от Форбса.