Измена пахнет расставанием

Бледная Ляся

— Это что еще за… — послышался голос отца. Он кричал два раза на моей памяти. И это был третий. — Так, пьянота! Вон из дома! Тоже мне, пондачиваешь!

— Я, пойду, наверное, — произнесла тетя Света. — А то кто-то тут не в духах!

— Это потому что ему не налили, — произнес голос матери. — Че встал? Интересно стало?

— Вон из моей квартиры! Обе! — произнес отец.

— Я тут, между прочим, прописана! И у меня долевая! — заметила мать, повышая голос. — И я вернусь сюда с милицией!

— С

полицией, — заметила тетя Света, неуклюже ворочаясь в коридоре. — Переименовали их! Ой! Жду завтра!

Дверь за ней закрылась.

— Ты родную дочь из дома выставить собралась? — спросил отец, повышая голос.

— А у нас тут защитничек нашелся! — произнесла мама. — Денег не носит, зато защищает! Ох, какой молодец! Сам нянчится будешь! Я даже не подойду! Все! Я свою уже вырастила! Хочешь крест на дочери поставить — ставь! Ко мне не подходи! Мать — одиночка, живущая на пособие!

— Ну ты и… — послышался голос отца, а я сложила в сумку блокнот и ноутбук.

Дверь в комнату открылась, а я вздохнула, видя отца.

— Ты на мать не злись, — вздохнул он. — Дура она! А я тут…

Он ушел, потом вернулся.

Я увидела, как отец присел на кровать и достал пачку денег.

— Откуда? — прошептала я, видя, что здесь сумма внушительная.

— На, бери, — сунул их мне отец. — Мать не в курсе. Это я с зарплаты откладывал. Хотел машину новую взять. Но зачем? Мы никуда не ездим. На дачу ездили, а сейчас че там… Вот, бери…

Я дрожащими руками взяла деньги.

— Сними квартиру, — негромко произнес отец. Я обняла его, а потом потерлась щекой о его щетину. Совсем седая стала… Ну надо же…

— Че? — послышался голос матери. А я тут же спрятала деньги. — Да че ты прячешь! У нас тут стенки тонкие. Все слышно! И сколько дал?

— Не твое дело, — произнес со вздохом отец. — Сколько надо столько и дал.

— Ах, не мое! Значит, холодильник новый купить — это я со своей пенсии! Значит микроволновку починить, я со своей пенсии! — перечисляла мать. — Машину чинить у нас не на что! А тут на те! Деньги нашлись!

Глава 70

— Да прекрати ты! — повысил голос отец, а мать привалилась к дверному косяку и закинула полотенце себе на плечо.

— Ой, ой, — произнесла она с улыбкой. — Расшумелся тут! Камыш, мать итить! Всю жизнь толку никакого! А тут на старости лет права качать начал! Дочке денег дал! А ничего, что другие вон родителям в двух руках пакеты возят? Ничего, что путевки покупают и ремонт делают? Если в жизни устроятся, так все деньги в дом? Знаю же, что если жизнь хвост прищемила, так будет куда кунаться! К мамке и папке!

Отец выдохнул, а видела, как он покраснел.

— Не тянет деньги и ладно! А другие родители детям квартиры — машины дали! А мы что? Образование? И все? Ни квартиру, ни машину, — произнес отец. А мать дернула плечом и фыркнула. — А мне не нужны курорты — ремонты! И ребенок не для того, чтобы с него деньги тянуть!

— Ой-ой, — заметила мать. — Тянуть — не тянуть. Вот, а сам денежку украдкой дает… Не тянет она! Тут все под расчет! Каждая копейка! А мы тут деньгами разбрасываемся! На, живи на квартире! А как приспичит, опять приходи! Папа у нас добрый! От семьи деньги прятал! А мать — плохая! Ужималась и каждую копейку считала!

Я слушала, чувствуя, словно все это не со мной. Мне стало нехорошо. Словно долгий протяжный гул застрял в ушах.

В руках были наушники и пенал. Раскрытая сумка пестрила одеждой.

— Ну-да, ну — да, — заметила мать. — Ты мне еще поори тут! Гляди, стоит, глаза опустила! Стыдно ей! Мало того что не сама пришла, так еще и в подоле принесла! Будем нищету плодить! Ты видал, сколько коляски стоят? А смеси? А деньги где брать будем? Ребенок кроме нас никому не нужен? Эта вспорхнет и улетит. Думаешь что? Я ее первый день знаю?

Мне стало так плохо, что перед глазами все помутнело. Я бросила в сумку вещи и направилась к двери, слыша, как отец с матерью выясняют отношения на радость соседям.

Меня шатало, когда я открывала двери ключом. Я не хочу больше находиться в этом доме. Я слышала каждый шаг в глухом подъезде. Сумку приходилось снимать. Я еле- еле изловчилась управляться и с сумкой на колесиках и с костылями.

— Куда пошла? — послышался крик матери. — Домой, быстро! Не позорь меня перед соседями!

Я спускалась. Сначала сама на три ступеньки, а потом стягивала тележку.

Улица отрезвила прохладой. Я набрала номер Алехана, а потом увидела время и погасила вызов. Мне стало ужасно стыдно за то, что я позвонила так поздно.

Алехан перезвонил, а я взяла трубку, кусая себя за совесть.

— Не могу, мой хорошый! Я лэкарство выпил! С ным за руль нельзя! — послышался голос Алехана, а я улыбнулась и покивала, убеждая, что ничего страшного.

Я вызвала другое такси, поглядывая на свои окна. Ключ от работы лежал в сумке. Я не знала, что делать! Может, снять гостиницу?

Я пробежалась по сайтам, позвонила по телефонам, но мне сказали, что номеров бюджетных нет. А те, что есть начинаются от пяти тысяч и выше…

— Так, без паники! — выдохнула я. План зрел в голове. — Сейчас я еду в офис, там переночую, завтра в течение дня поищу квартиру. А на работе стульчики поставлю, чтобы никого не напрягать…

При мысли о том, что есть куда ехать мне стало чуточку легче.

Таксист подъехал достаточно быстро. Я смотрела на номер Дамира, вспоминая, как он предлагал начать все с начала! Если верить Алишеру, то Дамир — зло. А если верить Дамиру, то зло — Алишер.