Измена по контракту
Шрифт:
Нам обоим изменяли мужья из провинции, прописанные в наших квартирах.
Моюсь в душе и вспоминаю Настю Одоевскую (девичью фамилию она не меняла). Всего двадцать пять лет, вроде всё при ней — и внешность, и деньги, и богатый папа, и амбициозный молодой муж, и трёшка в центре, но счастья почему-то нет. Внешность требует постоянного тюнинга, деньги нужно выпрашивать у папы, муж удовлетворяет амбиции в ущерб заработкам, квартира не кажется такой роскошной, как семь лет назад, и вдобавок ко всему душу точит подозрение об изменах. И это после года семейной жизни! Ладно бы после двадцати лет унылого брака, когда однообразие душит, как верёвка на шее, жена толстеет и
Странно.
Так изменяет или нет?
Я еду на работу на метро, раздражаясь от каждого тычка локтем под рёбра. Без машины моя жизнь становится невыносимой, особенно в тёплую погоду, когда мужики проветривают в вагонах метро свои немытые волосатые подмышки. Да и женщины некоторые не лучше. И это май месяц. Страшно подумать, что начнётся летом, когда в город придёт настоящая жара.
Офис «Скорпиона» располагается в большом, но запутанном бизнес-центре, где невозможно отследить передвижения человека. Сотни крупных компаний и мелких фирмочек арендуют помещения бывшего завода. Даже я поначалу плутала в коридорах и переходах. Наш клиент всегда может сказать, что ходил в багетную мастерскую или магазин корейской косметики. Никто не докажет, что он посещал детективно-юридическое агентство. Это важно для конспирации. Работа у нас деликатная, клиент должен чувствовать себя в безопасности.
Никитос встречает меня в шортах и футболке. Он похож на добродушного хомяка — толстый, подвижный, улыбчивый. Ну просто душка! Но это иллюзия, которую он создал и тщательно поддерживает. В реальности этот милый толстяк — первоклассный юрист и опытный следователь из непростой семьи. Благодаря родственным связям у него есть доступ к закрытым базам данных. Это часто выручает. Нам удаётся не ввязываться в криминальные делишки и отсеивать неадекватов. Наш профиль — семейные проблемы, измены, разводы, наследства, установление отцовства и всякое такое.
В школе Никитос ухлёстывал за мной. Тогда он был худым симпатичным парнишкой, отличником и душой компании, но всё равно не привлекал меня в романтическом смысле. Я предпочитала плохих парней, которые трепали нервы и заставляли плакать. Ублюдки, больные и не очень, — мой излюбленный типаж. С ними намного интереснее, чем с предсказуемыми и пресными мальчиками. Школьная дружба с Никитосом так и осталась платонической, хотя он хотел серьёзных отношений и никогда этого не скрывал. Потом наши дорожки разошлись и пересекались только на встречах одноклассников. Иногда он приглашал меня в ресторан, но я редко соглашалась. После тяжёлого развода Никита предложил мне работу в «Скорпионе». Я согласилась ради денег (надо же как-то выплачивать долю за квартиру), но душа тосковала по медицине. Мне всегда хотелось помогать людям.
— Я пробил нашу Настеньку, — сообщает Никитос без приветствия. — Она единственная дочка Сергея Одоевского, шишки из комитета по градостроительству и архитектуре. Ему семьдесят лет, он кучу всего в нашем городе построил. Ну не лично он, а компании, которые благодаря ему получали подряд на строительство.
Пока он перечисляет известные городские объекты, я подхожу к кухонному уголку с чайником и микроволновкой и наливаю стакан воды. Залпом выпиваю. Никитос хмыкает:
— Что, плохо тебе, девица? Всего-то бутылка коньяка на троих. Детская доза.
— Да иди ты, — отмахиваюсь я. — Дело даже не в коньяке. Хуже всего то, что нужно привыкать к общественному транспорту. Три года за рулём превратили меня в изнеженное существо.
Никитос достаёт из кармана маленький предмет и кидает мне. Я с трудом это ловлю, координация у меня после вчерашнего нарушена, и вижу ключи от машины.
— Взял в аренду. Надо же тебе на чём-то следить за Дроздовым.
— Я буду следить? Может, кого-то другого возьмёшь?
Кроме меня, в агентстве работают и другие сотрудники — фрилансеры в основном.
— Настя хочет, чтобы её делом занималась ты.
— Почему?
— Она считает, что ты будешь носом землю рыть, чтобы найти доказательства измены. Чисто из желания наказать мужа-изменника, типа своего не смогла прижучить, так хоть чужому отомстить.
— Хм, а она не глупая девушка, — отвечаю я. — Я прям чувствую, как мне хочется отомстить этому Дроздову.
— Шутишь?
— Нет. Абсолютно серьёзно. Что ещё ты накопал?
— Влад Дроздов — внебрачный сын покойного декана архитектурного факультета Юрия Николаевича Дроздова. Мама Влада залетела в студенческие годы, но рушить карьеру препода не стала. Свалила в Тулу, родила сына и вскоре вышла замуж за военного. Когда пришла пора поступать в вуз, Влад приехал жить к отцу. Тот не возражал. Устроил сына в универ, взял стажироваться в «Питерстрой», в общем, не отказался от кровинушки. Всячески помогал. В прошлом году он умер, и по завещанию всё имущество отошло старшему сыну от первого брака. Наследнику уже пятьдесят лет, почти всю жизнь он прожил с мамой в Израиле, но за наследством приехал. Деньги из банка забрал, квартиру и дачу продал, ценное имущество увёз на историческую родину. Владу, как умному младшему сыну, досталось архитектурное бюро. Впрочем, оно не сильно прибыльное: когда-то процветало, а сейчас еле перебивается частными заказами. Может, скоро обанкротится.
??????????????????????????— Слушай, а папа Влада и папа Насти знакомы? В одной отрасли работали.
— Верно, — кивает Никитос, — они дружили всю жизнь. Влад и Настя познакомились благодаря им лет десять назад. Встречались, расставались, начинали отношения с чистого листа. В общем, обычная история. Решили пожениться только после смерти Юрия Николаевича.
— Дай-ка я догадаюсь почему, — перебиваю я. — Владу стало негде жить? Прилетел еврейский братишка и выкинул его из отчего дома?
Никитос широко улыбается:
— Да ты прямо Шерлок Холмс! Дедукция на высоте.
— Если бы он любил её, то женился бы намного раньше. Не мурыжил бы девушку годами. А так явно брак по расчёту. Наверняка этот Влад не только жил в папиной квартире, но и пользовался его связями и деньгами.
— Это точно, его отец был богатым и уважаемым человеком. Заслуженный работник, лауреат престижных премий, в советское время — знаменитый архитектор, потом декан в университете, владелец бюро. Сама понимаешь, деньги у него водились.
— Понимаю. А когда Влад потерял отца, то перелез на шею его друга Сергея Одоевского. Женился на его дочери и быстренько прописался в её трёшке.
— Именно так всё и было, — подытоживает Никитос.
— Вот паразит! Ничего в жизни самостоятельно не добился! Вечно на подсосе.
— Говорят, он хорошо учился. Окончил университет с красным дипломом за четыре года вместо пяти.
— Ну ещё бы! Папа — декан! — восклицаю я. — Если бы я была дочкой декана, я бы тоже что-нибудь окончила с красным дипломом. Ладно, с Настей и Владом понятно — она его любит, а он женился из корыстных соображений. А по этой Васе что-то накопал?