Измена Родине. Заговор против народа
Шрифт:
«Он был перепуган, — говорила она впоследствии, — он был перепуган».
Так прошла последняя встреча Рокси Стинсон с Джесси Смитом.
На рассвете 30 мая 1923 г. Джесси Смит был найден мертвым в номере, который он занимал вместе с министром юстиции Догерти в вашингтонском отеле «Вардман Парк». Он лежал на полу с простреленной головой, в руке у него был револьвер.
Заключение следователя было — самоубийство. Глава Бюро расследований Уильям Бернс взял на себя заботу о трупе.
Перед погребением вскрытие тела не производилось.
Когда труп Смита был обнаружен в номере отеля, министра юстиции Догерти там не было. Он провел эту ночь в Белом доме.
«Этот поступок, — заявил Догерти по поводу смерти Своего старого друга, — можно объяснить только полной потерей душевного
Всем бросилось в глаза, что на похороны Джесси Смита министр юстиции не явился.
Из числа людей, связанных с правительством Гардинга и находившихся на виду, не один Смит не выдержал тяжести тайных преступлений и страха разоблачения и умер при странных или загадочных обстоятельствах. Были и другие, в том числе и сам президент Гардинг.
В начале 1923 г. в характере и внешности Гардинга произошли разительные изменения. Он уже не был похож на красивого, любезного человека, который в марте 1921 г. принес присягу как новый президент. Он потрясающе постарел и осунулся; на его изрезанном морщинами, изможденном лице был написан страх. Когда он выступал с речами, его черты иногда искажались уродливой гримасой, — это он силился улыбнуться. Он не мог сдержать дрожь в руках. Его мучила бессонница, и под глазами у него образовались большие темные мешки. Казалось, что он боится всего окружающего.
Различные сенатские комиссии неумолимо продолжали свои расследования и должны были вот-вот разоблачить всю скандальную деятельность членов правительства. Время от времени Гардинг спрашивал у немногих журналистов, которым он еще доверял, что должен делать президент, «которого предали друзья»…
В июне 1923 г. Гардинг отправился из Вашингтона в своем личном вагоне «Сюперб» на Западное побережье США и на Аляску. Но этому путешествию суждено было внезапно оборваться.
В последних числах июля, когда Гардинг возвращался на пароходе с Аляски, у него появились, как сообщалось вначале, симптомы острого отравления. По прибытии в Сан-Франциско его уложили в постель в отеле «Палас», причем на этот pas был поставлен иной диагнозвоспаление легких. Через несколько дней врачи объявили, что Гардинг «спокойно отдыхает» и находится на пути к полному выздоровлению.
Вечером 2 августа вся страна была поражена неожиданной вестью о кончине президента. «Смерть, — говорилось в официальном бюллетене, подписанном врачами Гардинга, — последовала, по видимому, от какого-то поражения мозговой деятельности, вероятно в результате кровоизлияния в мозг».
Рано утром 3 августа при неровном свете керосиновой лампы в гостиной своего деревенского дома в Плимут Нот, штат Вермонт, Кальвин Кулидж принес присягу в присутствии своего престарелого отца, мирового судьи, и стал президентом Соединенных Штатов.
Болезнь и смерть президента Гардинга были окружены рядом странных обстоятельств.
Отравление, которое по первоначальной версии послужило причиной его болезни, объясняли тем, что на пути из Аляски президент поел на пароходе крабов. Однако в списке продуктов, хранившихся в кладовой пароходной кухни, крабов не значилось. Кроме того, никто из свиты президента не пострадал от отравления.
В течение первых часов после смерти президента корреспондентам официально сообщалось, что никто из врачей при смерти Гардинга не присутствовал и что при нем была в это время только его жена. Это сообщение в дальнейшем было изменено: теперь уже говорилось, что в момент смерти в спальне Гардинга находился его главный врач, бригадный генерал Чарльз Сойер. Через три дня после смерти Гардинга «Нью-Йорк таймс» писала:
«Существует несколько версий относительно обстоятельств, при которых умер президент Гардинг… Некоторые лица, находившиеся в это время поблизости, говорили, что г-жа Гардинг бросилась к дверям спальни, призывая врачей на помощь… Люди со взвинченными нервами, потрясенные этой трагедией, не в состоянии толком рассказать, как все это произошло… В официальном бюллетене была допущена ошибка…»
Некоторые врачи из числа лечивших президента требовали вскрытия. Однако по настоянию г-жи Гардинг его похоронили без вскрытия. [35]
35
О причинах смерти президента Гардинга впоследствии высказывались самые различные предположения. По одной версии, предвидя катастрофу, к которой привело бы разоблачение коррупции и преступлений, совершенных членами его правительства, Гардинг покончил с собой. По другой версии, г-жа Гардинг сама отравила своего мужа — либо потому, что ей стали известны подробности его взаимоотношений с Нэн Бриттон, либо потому, что она хотела спасти его от всенародного позора в связи со скандальными разоблачениями.
В 1930 г. в своей книге «Странная смерть президента Гардинга» Гастон Б. Минс, который в свою бытность агентом министерства юстиции стоял близко к Белому дому, недвусмысленно писал, что г-жа Гардинг умертвила своего мужа в сообщничестве с д-ром Чарльзом Сойером и что потом она сама почти призналась в этом ему, Минсу.
«И версия о самоубийстве, и рассказ Минса весьма правдоподобны», — пишет Фредерик Льюис Аллен в своей книге «Только вчера».
Освальд Гаррисон Виллард в книге «Боевые годы» указывает: «Я принадлежу к числу людей, считающих, что его смерть — дело нечистое…»
Ряд авторов, описывающих этот период, считает, что в смерти президента Гардинга не было ничего загадочного и что она была вызвана естественными причинами. «В этом не было ничего таинственного, — пишет Сэмюэль Гопкинс Адамс в книге «Невероятная эпоха». — Таинственность придумали возбужденные умы да еще Гастон Минс, который на этом наживался».
Каковы бы ни были истинные причины смерти президента Гардинга, она, как и смерть Джесси Смита, странным образом совпадала во времени с внезапными смертями и «самоубийствами» ряда людей, тесно связанных с правительством Гардинга.
14 марта 1923 г. бывший помощник полковника Форбса и главный юрисконсульт Управления помощи ветеранам Чарльз Ф. Крамер
«Если бы я мог написать на его памятнике одну фразу, — сказал епископ Уильям Мэннинг в проповеди, произнесенной в соборе св. Иоанна в Нью-Йорке через несколько дней после смерти президента Гардинга, — я написал бы: «Он учил нас великой любви к ближнему». Это — величайший урок, который кто-либо может нам преподать. Да ниспосылает господь всегда нашей стране таких же преданных, мудрых и благородных правителей, каким был тот, кого мы ныне оплакиваем».
Но вскоре после того, как тело Гардинга было опущено в могилу, страна начала узнавать, что творилось за кулисами в дни его правления.
23 октября 1923 г. в одном из залов здания сената США сенатская комиссия по контролю над государственными землями начала публичное расследование дела о сдаче правительством в аренду нефтяных резервов военно-морского флота в Типот Доум и Элк Хиллс.
Первым давал показания сам бывший министр Фолл. Он держался надменно и даже угрожающе. Произнося длинные и запутанные речи, он возмущенно отвергал обвинения в сколько-нибудь неблаговидных поступках во время его пребывания на министерском посту. Сдавая в аренду нефтяные месторождения, говорил Фолл, он руководствовался, как и во всех случаях, самыми возвышенными патриотическими соображениями.
Показания Фолла подтвердил Гарри Синклер, который категорически заявил, что в результате деловых отношений, которые он имел с министром внутренних дел, последний не получил «никаких прямых, или косвенных, или каких-нибудь иных выгод или доходов». Эдуард Л. Догени заявил комиссии дрожащим от волнения голосом, что он возмущен до глубины души позорными обвинениями, взведенными на его старого друга Альберта Фолла. «Я прошу занести в протокол, — сказал Догени, — что я этим возмущен, да, что я чувствую себя оскорбленным этими обвинениями».