Измена Родине. Заговор против народа
Шрифт:
Но в течение последующих недель перед комиссией проходили десятки геологов, морских офицеров, специалистов по нефти, правительственных чиновников и других свидетелей; разоблачение следовало за разоблачением, и клубок преступных махинаций, подкупов и мошенничеств медленно, но неумолимо распутывался.
К началу 1924 г. верхушка нефтепромышленников США ощутила серьезную тревогу. Распространился слух о том, что сенатская комиссия намерена привлечь к судебной ответственности ряд крупнейших деятелей нефтяной промышленнности. Нефтяные магнаты стали поспешно покидать США, 16 января на борту парохода «Париж» отправился во Францию Гарри Синклер, из осторожности не вписав своей фамилии в список пассажиров. В феврале президент «Прэри ойл энд гэс компани» Джемс О'Нийл и президент «Мидуэст рифаининг компани» Генри Блэкмер вышли в отставку и также
36
«Континентал трейдинг Кo» была фиктивной компанией, которую зарегистрировали в Канаде в конце 1921 г. Гарри Синклер, Джемс О'Нийл, полковник Роберт Стюарт и Генри Блэкмер. Действуя за этой ширмой, четверо участников тайно договорились о закупке более 300 млн. баррелей нефти со вновь открытых крупных нефтяных месторождений в Мексико, штат Техас, по цене 1,50 Доллара за баррель. «Континентал трейдинг Кo» перепродавала затем эту нефть по 1,75 доллара за баррель американским компаниям, во главе которых стояли сами организаторы «Континентал». Синклер и его коллеги должны были заработать на этом деле свыше 8 млн. долларов, и ровно столько же потеряли бы держатели акций четырех американских компаний, — но афера была раскрыта сенатской комиссией, и нефтяные магнаты вернули эту прибыль своим компаниям.
Между арендой Типот Доум и операциями «Континентал» не было непосредственной связи, но, получив некоторую долю прибылей «Континентал» облигациями Займа свободы, Синклер затем передал часть этих облигаций Фоллу при заключении договора на аренду Типот Доум. Проследив путь этих облигаций, сенатские следователи и докопались до истории с «Континентал».
После поспешного отъезда из Соединенных Штатов в 1924 г. нефтяные магнаты, замешанные в аферу с «Континентал», через несколько месяцев возвратились в Соединенные Штаты. Только Генри Блэкмер оставался во Франции до сентября 1949 г. и лишь тогда, дав американскому правительству согласие погасить задним числом задолженность по налогам в сумме 3 671 065 долларов и уплатить 60 тыс. долларов штрафа, возвратился в Соединенные Штаты. Тогда же стало известно, что правительство разблокировало замороженные счета Блэкмера на сумму более 10 млн. долларов. Пять обвинений, предъявленных Блэкмеру, были взяты обратно после того, как он уплатил 20 тыс. долларов в порядке окончательного урегулирования вопроса об уклонении от уплаты подоходного налога.
По возвращении в Соединенные Штаты летом того же года Гарри Синклер был снова вызван в сенатскую комиссию. На этот раз он вообще отказался отвечать на вопросы на том юридическом основании, что его ответы могут быть использованы как обвинительный материал против него же самого. Федеральное Большое жюри предъявило ему обвинение в неуважении к сенату.
30 июня 1924 г. специальное федеральное Большое жюри предъявило Альберту Фоллу, Гарри Синклеру, Эдуарду Догени и Эдуарду Догени младшему обвинение в преступном сговоре и взяточничестве.
За этим последовали долгие месяцы судебной волокиты. Целая армия дорогих адвокатов, нанятых нефтяными королями, цеплялась за всякий возможный повод, Чтобы затормозить и сорвать отправление правосудия.
Только в марте 1927 г. Синклер предстал перед судом по обвинению в неуважении к сенату, был признан виновным и приговорен к трехмесячному тюремному заключению и уплате 1000 долларов штрафа.
Осенью 1927 г. Фолл и Синклер судились по обвинению в преступном сговоре с целью обмана правительства. В первый же день суда обвинение установило, что присяжные заседатели и свидетели подвергались угрозам и запугиванию со стороны сотрудников сыскного агентства Уильяма Бернс а и что агентству платил за это Синклер. Выяснилось также, что делались попытки подкупить ряд присяжных заседателей. Судья объявил состав суда неправомочным.
Синклер, бывший глава Бюро расследований Уильям Бернс и несколько их соучастников были затем привлечены к судебной ответственности за попытку «подкупить, запугать и оказать давление» на присяжных. Суд признал их виновными и приговорил Синклера к 6 месяцам, а Бернса к 15 дням лишения свободы. Кассационным судом Бернс был оправдан, а Синклер отбывал наказание по совокупности за неуважение к сенату (3 месяца) и за запугивание и оказание давления на присяжных (6 месяцев).
Затем Фолл и Синклер вторично предстали перед судом по обвинению в преступном сговоре с целью обмана правительства, но оба были оправданы.
В октябре 1929 г. Фоллу было предъявлено обвинение в получении взятки от Эдуарда Л. Догени. Бывший министр внутренних дел был признан виновным, приговорен к штрафу в 100 000 долларов и к тюремному заключению на один год.
Через пять месяцев после этого Догени был привлечен к ответственности за то, что дал Фоллу взятку, но был оправдан.
«Нам уж следовало бы принять закон, — горько иронизировал по этому поводу сенатор Джордж Норрис из штата Небраска, — по которому человека, имеющего 100 млн. долларов, нельзя привлекать к суду за преступления. Тогда мы по крайней мере действовали бы последовательно».
Помимо аферы Синклера, Догени и Фолла, правительство Гардинга было замешано и в других грязных делах, которые вскрылись после смерти самого Гардинга.
Весной 1924 г. специальная комиссия сената приступила к публичному расследованию деятельности министра юстиции Гарри М. Догерти.
Испугавшись, что это может подорвать позиции республиканской партии на президентских выборах, предстоявших осенью того же года, лидеры республиканцев решили, что Догерти должен немедленно уйти в отставку. Догерти гневно отказался подчиниться этому требованию. Он назвал сенатское расследование делом рук «коммунистических агентов и их ставленников».
Только когда президент Кулидж письменно предложил Догерти подать в отставку, тот неохотно подчинился…
Одним из первых свидетелей, дававших показания специальной комиссии сената, была бывшая жена Джесси Смита, Рокси Стинсон. Она не только пересказала комиссии все, что ей говорил Смит о преступных махинациях в министерстве юстиции, но и рассказала, что ей неоднократно угрожали, пытаясь не допустить ее выступления в качестве свидетеля. «Я не Джесси Смит, — заявила она, — и уж я-то не подставлю свою голову под пулю». [37]
37
В числе свидетелей была также г-жа У. О. Дакстейн, ранее служившая секретарем у Уильяма Дж. Бернса. На следующий день после того как она давала показания, она получила письмо от Дж. Эдгара Гувера, исполнявшего в то время обязанности директора Бюро расследований, в котором сообщалось без указания причин, что она освобождена от работы в министерстве юстиции.
Среди свидетелей, выступивших перед сенатской комиссией, был также и Гастон Б. Минс. Не упуская ни малейшей детали и не скрывая некоторой гордости, Минс расписывал свои преступные похождения на посту агента Бюро расследований. В своих разоблачениях Минс, между прочим, показал, что, стремясь предотвратить расследование сенатом операции с Типот Доум и ряда других деяний, сотрудники министерства юстиции установили тайную слежку за некоторыми сенаторами.
«Вы следили и за сенатором Лафоллетом?» — спросил сенатор Уилер.
«Да», — ответил Минс.
«И вы рылись в документах в его кабинете здесь, в Капитолии, не правда ли?»
«Я приказал сделать это… Мне все равно — следить за бродягой или за кем-нибудь другим… Для меня человек — это номер. Я никогда не спрашиваю, кто он… Мы следили за тысячами людей. За епископами, за священниками».
Председатель комиссии сенатор Смит Брукхарт перебил его. «Когда и по чьему приказу, если вам это известно, — спросил он, — была введена в Соединенных Штатах эта страшная система слежки?»
«Я не знаю ни одного случая, когда на горизонте появился бы кандидат на какой-нибудь пост… и о нем не стали бы собирать сведения. Финансисты за это платят и получают сведения».
«Вы хотите сказать, — спросил сенатор Брукхарт, — что финансовые тузы собирают сведения о каждом претенденте на какую-нибудь должность, чтобы: знать о нем что-нибудь такое, что позволит им держать его в руках, — вы это имеете в виду?»
«Пожалуй, да, я бы сказал, что это так…»
«И вот это… — продолжал сенатор Брукхарт, — и есть та самая шайка, которую я назвал внепартийным блоком Уолл-стрита? Это они?»