Измена за изменой
Шрифт:
Она шепчет.
– С каких пор ты хочешь полегче?
– Сегодня хочу полегче.
Улыбаюсь, касаюсь ее нижней губы языком и снова вовлекаю в поцелуй под чудный аккомпанемент ее стонов и тяжелого дыхания. А потом…делаю то, во что сам до конца не верю.
– …Что есть любовь? Безумье от угара… Игра огнем, ведущая к пожару.
Перевожу губы на щечку и медленно следую ими ниже, вздохнув и продолжив.
– Воспламенившееся море слез…
Оставляю поцелуй на шее, слегка прикусываю нежную кожу, отчего она вздрагивает, комкая
– Раздумье – необдуманности ради…
Снова возвращаюсь к ее губам и смотрю в глаза, что ярче звезд горят. Широко распахнутое, звездное небо…
– Смешенье яда и противоядья.*
Тихим голосом ставлю точку, еще раз легко целую ее и улыбаюсь. Лиза в шоке. Я сам в шоке, что действительно это сделал, но честно? Мне даже нравится. Эффект достигнут. Девушка моя.
Я резко встаю, так что Лиза взвизгивает и цепляется мне за плечи, а когда я укладываю ее на диванчик, сразу отпускает. Продолжает зачарованно смотреть на меня, и это льстит, черт возьми. Я и правда забыл, каково это, когда на тебя так смотрят. Обычно на меня смотрят иначе, но я не виню их, там лишь сделка и все честно. А это другое…что-то, что цепляет душу.
Она ее на аркан взяла. Малышка…
– Лишь тебя одну я искал повсюду… - шепчу ей на ушко, разделяя слова поцелуями, - Плыли в вышине звездные пути.
Пальцы подцепляют футболочку, которую я медленно тяну наверх и улыбаюсь. Лиза вздрагивает…
– Я тебя искал, жил и верил в чудо. Дальше что-то…ла-ла-ла…
Тихо смеется, я ей вторю и веду губами ниже по шее, оставляя поцелуи на груди. Захватываю правый сосок языком, резко поднимаю на нее глаза. Лиза тяжело и часто дышит. Я чувствую, как она сжимает коленки, но кладу на них руку и раздвигаю вновь очередным, плавным касанием.
Стонет.
Это лучшее, что я слышал.
Прикрываю глаза от сильного удара в пах, но продолжаю водить по острой горошинке языком.
Вот так девочка. Давай.
Выгибает спинку. Стон становится еще громче.
Молодец…
– …Хорошо, что мы встретились на свете, но не знаю я, за что мне повезло.**
Она двигает бедра ближе ко мне и тихо хнычет. Знаю, что больно. Знаю, что не терпится - мне тоже, малышка. Мне тоже.
Спускаюсь по животику, перебираюсь на колени, подцепляя трусики, и стягиваю их быстрее, чем планировал.
А потом смотрю на нее и действительно не знаю, за что мне такая награда? Потому что Лиза - самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. С неподдельным костром желания в глазах, гусиной кожей и ярким румянцем, который горит даже во тьме.
Мой Рассвет. Мой маяк.
Веду по ножке губами, слегка прикусываю, когда попадаю на внутреннюю часть бедра, а потом провожу по ней языком.
– Ты, блядь, слаще попкорна, Рассвет… - хрипло шепчу, но она меня, наверно, не слышит.
Лиза выгибается в спине и цепляется за диванчик ногтями, а я больше не могу мучать ни ее, ни себя. Приближаюсь
Кого-то убивают на экране. Там крики, жестокость и боль, но между нами такого нет и, клянусь, я никогда не позволю себе это изменить.
***
Фильм давно закончился, но мы не торопимся никуда.
Лежим в свете слабых лампочек подсветки. Я обнимаю ее, перебирая влажные пряди, она водит пальчиком по моей груди. Чувствую, что между нами много верст, но вместе с тем мы до сих пор едины, и не знаю, как это объяснить. Я впустил ее. Даже не так. От меня ничего будто и не зависело.
Будто она моя судьба…
– Почему ты сбежал?
– тихо спрашивает, и я прикрываю глаза.
Наверно, мне все-таки хотелось еще немного побыть наедине, но сейчас мои желания - не самое главное. Лизе нужны ответы, а я чувствую себя обязанным их дать.
Потому что она действительно имеет право знать.
– Я испугался.
Пару раз кивает и легко целует меня в грудь.
– Я, наверно, могу понять, но…почему?
– Отношения…не моя сильная сторона, Лиз. Я…их не строю. С женщинами у меня разговор короткий.
– Секс.
– Да.
– Со мной…тоже так будет? Я хочу знать сразу.
– Нет. С тобой все иначе.
Поднимает глаза, а я не могу ответить ей тем же, хоть убей. Ведь знаю, что дальше она непременно спросит…
– Тебе некомфортно, да?
– Я отвык.
– Почему?
Блядь, как чувствовал…
Вздыхаю и бережно забираю свою руку из-под ее головы, сажусь. Тру глаза основаниями ладоней.
Надо что-то сказать. Я ведь правда должен, но…блядь, как? Когда-то эту историю знали все, кто меня знал, и это приносило мне…такой дикий ураган. Я не хочу обратно.
Но…
Лиза за моей спиной тихо садится. Чтобы она не замерзла, я накрыл ее своей рубашкой, а теперь слышу, как она еще больше упрочняет этот образ в голове - одевает ее.
И говорит…
– В доме твоих родителей…я случайно услышала разговор.
Ну конечно.
– Ясмин…
– Не надо.
– Прости.
Молчим.
Я вздыхаю еще раз, хмурюсь, разглядывая свои руки, а потом…чувствую себя в безопасности.
Это странно.
Душу открывать я не люблю вообще, но она…она как-то все меняет. Я ожидаю злость - ее нет; жду взрыва, ведь затронули ненавистную тему - ее тоже нет. Ничего нет, кроме невероятного спокойствия и тепла.
И я говорю…
– Ясмин - это дочь Изольды. Я был очень долго влюблен в нее, а в шестнадцать она ответила мне взаимностью. Это было…как будто все твои мечты разом исполнились!
– усмехаюсь, горько хмурясь, - Я написал ей миллион стихов, но никогда не думал, что мне действительно удастся рассказать хотя бы один из них. Чтобы не быть дебилом…
Лиза двигается ближе ко мне и обнимает за плечи.
Снова - никакой ярости, только благодарность и тепло. Я сжимаю ее ладони в своих и прикрываю глаза.