Измена. Бес в ребро

Полякова Лана

— Этот папик — наш папа. И он прямо сейчас уходит от нас к Наташе! — Ответила я.

— Круто. Серьёзно? Ну вы, родители, даёте! — усмехнулась моя девочка и продолжила — Разбирайтесь между собой сами. Я по-любому останусь вашей дочерью. И раз такое дело, то может быть вы, наконец-то, выделите мне отдельное жильё?

Ира продефилировала к выходу. И в открытую дверь я увидела Олюшку. Блин, я же слышала, как она хлопнула входной дверью, убегая в школу.

Оля стояла с перевёрнутым лицом и не отрываясь смотрела на Сергея. Удивительно, но под

её взглядом он стушевался. Опустил глаза.

— Да, это правда, — сжав с силой кулаки, проговорил он. Но я не хочу вас бросать. Я хочу остаться с вами.

— А Наташа? Тоже останется с нами? — Спросила я.

— А что Наташа? Она разве мешает моим детям? — Усмехнулся Сергей

— Мне мешает. Я верила, что ты любишь нас. Что ты верен маме. Я думала, что ты один такой на земле. Особенный. Верный. А ты просто «папик» — сдавленно сказала Оля, подходя к нам ближе и кутаясь в мои объятия.

— Лена. Не горячись. Подожди. Остынь. Как вы будете жить без моих денег? — Прищурившись, спросил мой муж.

— Так же, как и всегда. Вспомни, куда ты тратил деньги в последнее время. Вот уж не ждала от тебя такой мелочности. Зачем ты заблокировал хозяйственную карту? — Проговорила я, обнимая дочку.

— Чтобы ты не наделала глупостей, — произнёс Сергей усмехнувшись.

Муж помолчал, тяжело вздохнул и развернувшись шагнул от нас к двери.

— Хорошо! Я уйду! Собери мои вещи к вечеру! — Бросил он небрежно через плечо.

— Уйдёшь ты прямо сейчас. В чём стоишь. Я не собираюсь тебе ничего собирать. Если есть деньги на новый Мицубан, то и на новые трусы тоже найдутся, — проговорила я ему вслед.

— Откуда ты знаешь про Мизубиси? — спросил Сергей, разворачиваясь и вглядываясь в мои глаза.

— Видела красивый белый кроссовер и твою новую любовь, что целуется с твоим же работником, Папик, — ответила я, прислонясь спиной к стене.

Сил стоять и говорить с ним больше не было. Меня трясло. Непонятно кто кого поддерживал теперь. Я Олю или она меня.

— Дура! — В сердцах бросил он.

И постояв перед нами ещё с минуту, развернулся и, хлопнув дверью, ушёл.

Шестая глава

— Ну что, мам, давай менять замок? — Спросила меня Оля.

— Не сейчас. Я что-то переоценила свои силы. А, кстати, ты зачем вернулась, что забыла? — Спросила я её.

— Мам, какая разница. Всё равно я школу сегодня прогуливаю, — произнесла моя дочь, отодвигаясь от меня и снимая куртку.

— Развод ещё не повод для прогулов, — пробормотала я устало.

— Это причина, — ответила мне Оля, пододвигая пуфик для обуви.

Я села на пуф. Сползла. Как будто все кости размягчились и поплыли в моём теле. Что я наделала? Я сделала реальностью наш развод. Выгнала из дома мужа. Как мне жить дальше? И правда, на какие деньги?

Пару-тройку лет назад, или может быть и раньше, я не помнила точно когда, у нас на работе ввели обязательные зарплатные карты. Банка, который снимал в гостинице, где я работаю, помещение. И на этой карточке копилась моя зарплата. Мы хотели

обновить мне машину. Там должна была скопиться приличная сумма. Вот на эти деньги и будем пока жить. Кстати, нужно с поломкой моего автомобиля разобраться. Как теперь быть? Зачем я отвезла поломашку на сервис мужа? Чем думала?

И мне очень не понравилось поведение моей старшей дочери. Это всё влияние Натальи. Не могла моя девочка вырасти такой эгоисткой.

Моя старшая — более решительная и спортивная девочка. За её взросление мы намучились с ней и её характером. Она если ставит какую-нибудь цель, то не видит препятствий. Но не очень постоянна. Мы сменили с десяток различных спортивных секций. От тенниса до дзюдо. Закончили плаванием. И везде, когда она достигает какого-то результата, который ставит перед собой, то дальше ей не интересно этим заниматься. И мотивировать её на продолжение почти невозможно.

А вот младшая — нежная и более утончённая девочка. Но тоже с характером. Она как начала заниматься танцами с начальной школы, так до сих пор и тренируется. Сейчас она состоит в труппе народников в известном коллективе. И это мешает её учёбе. Надо решать. Я бы хотела, чтобы она заканчивала с танцами и поступала в универ, чтобы получить специальность. Но сдвинуть мою неженку с рельс — это непосильная задача.

Всё это пролетело в моей голове за минуту. Я глубоко вздохнула и, неожиданно для себя предложила:

— А давай сходим в парк и поедим мороженое!

— Мам, ты лучшая, — прошептала мне на ухо моя девочка, наклоняясь ко мне.

Мы пошли в Аптекарский огород. Сейчас ранняя весна и уже цветут первоцветы. Этот небольшой, но очень ухоженный и грамотно организованный сад нравился мне всегда. С начальной школы. А когда появились карпы в пруду, то особенно. Тут, практически в центре города можно побыть наедине с природой, отдохнуть. Часто тут проводятся тематические выставки.

Вот и сейчас мы попали на экспозицию суккулентов. Эти растущие практически на камнях в сложных условиях маленькие упрямцы бодро тянули свои мясистые листочки к свету. Цвели. Размножались. Жили. Радовались.

Мы с Олей устроились в глубине парка под арками ещё только распускающихся каких-то лиан. Я забралась на скамейку с ногами, уселась по-турецки, обняв ведёрко с манговым мороженым. Я ела сладость прямо ложкой. Моя Олечка тоже поклевала со мной вместе для компании. У неё режим и диета.

Я самая мелкая в нашей семье. И ростом и комплекцией. Повезло. Девочки пошли в отца. Высокие и темноволосые. Ира более спортивная. Олечка сложением в меня — тонкая, и за счёт, роста как будто прозрачная. Я рядом со своими девчонками смотрелась странно. Зато могла, на зависть всем, лопать сладости.

— Не обижайся на Иру, она влюблена, — проговорила Оля, как будто в сторону.

— Ты знаешь в кого? — Я повернула у ней лицо и внимательно разглядывала Олину реакцию.

— Какой-то мажор со старших курсов, — сказала она, чуть скривившись и отводя взгляд.