Измена. (Не)нужная пара

Леви Кира

В присутствии всех этих сверхов мне было дискомфортно. Концентрация силы давила так, будто бы мне на оба плеча взвалили по мешку с картошкой, даже несмотря на кулон, подаренный отцом.

Я давно не терялась в присутствии незнакомцев, но сейчас никак не могла оторвать взгляд от стола. Я уставилась в стоящую передо мной пустую тарелку с монограммой первой буквы моего имени. Красивые золотые завитушки на белой фарфоровой тарелке оказали странное гипнотическое действие. Пока я выписывала взглядом каждый завиток большой буквы «К», моё сердце

успокоилось. Что удивительно, я даже смогла немного расслабиться и отогреть заледеневшие руки, чувствуя с двух сторон тепло, идущее от горячих тел братьев Астаховых.

Руслан вдруг накрыл мои спрятанные под стол руки и пожал. Этот жест поддержки в исполнении Астахова в трудную минуту оказался таким своевременным и неожиданным, что я наконец-то смогла оторвать глаза от стола и посмотреть на лица гостей и родителей.

Как я и ожидала, все головы были повёрнуты к хозяевам дома. А взгляды многих с неприкрытым любопытством были направлены на меня. Судить о том, какое я произвела впечатление, не берусь. Анализировать, оценивать буду потом, когда не будет вот этого жуткого ощущения собственной слабости и никчёмности на фоне присутствующих двадцати четырёх Альф.

Да, я инстинктивно понимала, кто передо мной по статусу ментальной силы: где альфа, где омега или бета. Большинство жён Альф были, как и я, омегами. И тоже испытывали дискомфорт. Подобное наблюдение ещё больше подбодрило.

Со своего места поднялся господин Кирилл Астахов.

— Мы решили назначить день свадьбы наших детей на Самайн — первого ноября.

Он поднял наполненный шипучим напитком высокий бокал и двинул им вперёд, в направлении моих родителей.

— Тимур Асланович, возражений нет?

Отец тоже поднялся на противоположном конце стола и отзеркалил жест Астахова.

— Возражений нет, — коротко кивнул он. — За наших детей! — громко выкрикнул тост. Старшие Астаховы и господин Корнуэл дружно поддержали его, повторяя в унисон ту же фразу.

— Вот и всё, — шепнул мне на ухо Руслан. — А ты боялась.

Я покосилась на улыбающегося Астахова и не смогла промолчать:

— Лимончик съешь. А то так светишься, что глаза слепит. За четыре месяца всякое может случиться.

— Например, ты в меня влюбишься? — подозрительно довольный Руслан прошептал это мне на ухо, явно провоцируя.

Показушно улыбаясь на публику, я вернула ему вопрос.

— С чего бы это? Небо с землёй поменяются?

— Спорим! — карие глаза Руслана светились азартом лёгкой победы, порядком пугая меня. Знаю я подобные споры: он захочет выиграть, во что бы то ни стало, а я не позволю себе проиграть. Наши отношения и без того слишком сложные. А так зайдут в тупик. Вовек не разгребём!

На этой мысли я замерла настороженным сурикатом. Неужели я серьёзно размышляю об отношениях с Русланом, как о совместном будущем?! То есть, я уже сейчас подсознательно даю шанс этим отношениям?! Не хочу, не буду!

— Предмет спора неправильный, Астахов.

Я уже любила тебя. Потом ненавидела. А сейчас ты для меня досадная помеха, — это было грубо с моей стороны. Ведь я видела, что Руслан шутит, стараясь отвлечь меня. Но шутка оказалась неудачной. Руслан тронул то, что трогать нельзя — мои растоптанные чувства. — Если ты так настаиваешь… — я почти согласилась, но в последнее мгновение передумала. Не хочу становиться заложницей спора. Пусть всё идёт своим чередом. К месту вспомнился рассказ Виктории Андреевны о детском споре Руслана. Коварно улыбнувшись, добавила: — Колючка.

Нужно было видеть, как на лице Руслана эмоции сменяли одна другую. Сошло веселье. На смену ему пришло болезненная серьёзность. Затем лицо парня вытянулось от удивления, и он обиженно посмотрел на родителей, прежде чем пойти на попятную.

— Не настаиваю, — резко ответил он. — Я понял твою позицию, Кристи. Будем с этим работать. Без всяких споров.

* * *

— Сегодня особенная ночь, — Кирилл Александрович встал из-за стола. — Мой сын Руслан становится главой собственной стаи. Я отпускаю его.

Мужчины за столом одобрительно зашумели, кивая головами.

Отец и сын встали друг напротив друга за моей спиной. Мне невероятно хотелось обернуться и посмотреть, что именно они делают. Потому что Астаховы молчали, никак не комментируя. Но от того, что там происходило, у меня все волоски на коже встали дыбом. Я вслушивались в звуки, испуганно таращась на отца на противоположном конце стола. Выражение его лица было сосредоточенным, но не более.

— Ты готов, сын. Пора, — наконец-то решительно произнёс Астахов-отец.

— Кристина, — от неожиданного обращения Руслана ко мне я нервно дёрнулась, чуть подпрыгнув на стуле. Неуклюже смела со стола вилку. Оглянулась назад. Рус протягивал ко мне руку. — Пора.

«Пора? — в мыслях заметалось суматошно. — Свадьба же осенью! Что ему нужно от меня?»

Закусив нижнюю губу, я вложила свою ладонь в руку Руслана, мимолётом отмечая, насколько его мужская рука больше моей. Он слегка сжал мою кисть, тем самым подбадривая. И тут я вспомнила о данном обещании — отправиться ночью с новой стаей Руслана на охоту.

От переживаний внутренности скрутило ледяным жгутом. А сердце словно сорвалось с привычного места и прыгало мячиком. Его ритм то громко отбивался в груди, то шумел в ушах, то стучал в животе.

Миллионы вопросов накинулись на моё сознание потревоженными пчёлами.

Что делать? Как себя вести? Как обернуться в Волчицу?

Вместе с нами из шатра вышел Александр Емельянович. Молчаливой фигурой он маячил за нами, отсекая пути к бегству. Не разжимая наших рук, Руслан вёл меня в сторону флигеля. За домиком мы вышли на лесную тропинку, совсем не ту, привычную, а скрытую от глаз деревенских. Мы всё глубже уходили в ночной лес, отдаляясь от шума праздника в честь дня рождения тройни.